Яростные сердца - Алексей Пислегин

А не сиди на попе ровно сам Тин — возможно, Орилеба бы прикончили ещё лет пятьсот-восемьсот назад. И дело не только в помощи сильфов тем, кого сюда засылает Система.

Дело в той штуке, ради которой Орилеб и устроил нападение на Рощу. И до этого мы ещё дойдём — позже.

— Да. Я не ожидал, что ты сбежишь, внучка, — Тин наконец посмотрел на Айку. — Никак не мог подумать, что…

Он вздохнул — и замолчал, просто не найдя слов. Наконец, выдавил:

— В любом случае, я помогу вам. Расплата за это скоро наступит: Иштара станет новым Верховным Друидом.

Я хмыкнул: сцена с Советом стала яснее. Тин всё-таки поддержал нас, пойдя против традиций, им же созданных. И условия, о которых Иштара говорила — его отставка. А неделя — видимо, время на то, чтобы сдать дела.

Не давало мне покоя только одно. И оно же жгло внутри, не давая потухшей злости схлынуть совсем.

— Те три урода, — тихо сказал я Айке. Понимал, что ей неприятна эта тема, но… Но — этот нарыв нужно сорвать, и дать вонючему гною выплеснуться наружу. — Я думал, они пленили тебя. Это не так? Ты сама вышла к ним?

Айка на миг словно окаменела. Медленно подняла на меня заплаканные глаза и, шмыгнув носом, кивнула. Тихо добавила:

— Их было пятеро. Я убила двоих, когда защищалась. Поздно поняла, что вышла к плохим людям. А те трое… Они взбесились.

Губы Айки задрожали, но она не заплакала, а оскалилась, показав острые нечеловеческие клыки, а жёлтые глаза злобно сверкнули:

— Когда я увидела, как вы с Травкой их наказали… Я жалела только о том, что не сделала этого сама. Что не я колотила того Берсерка молотом, пока он истекал кровью. Спасибо вам, братик. С вами я понимаю, что всё это было — не зря.

М-мать…

Пожалуй, мне ещё никогда не было так паршиво. Кроме, пожалуй, того момента в первый день здесь, когда я на миг поверил, что Орилеб реально убил Пандю.

Да, Айке четырнадцать, и то, что я воспринимаю её не подростком, а маленькой девочкой — это моя проблема.

Как и то, что слишком ассоциирую её в своей голове с маленькой Леной, с которой мы всё детство были вместе.

С-сук-ка-а-а…

Когда и вас маленький ребёнок искренне поблагодарит за убийство трёх человек, а потом скажет, что пережитые ею пытки были не зря… Да, тогда вы сможете испытать то же разрывающее в клочья чувство неправильности происходящего.

Так. Просто. Не. Должно. Быть!

— О чём вы, — тихо спросил Тин. — Что случилось после побега? ЧТО С НЕЙ СДЕЛАЛИ!

ОЯ + 10 000

Ошибка! Ярость на пределе

Тяжёлая горечь, клубком холодных змей сидящая в животе, мгновенно полыхнула спасительной яростью. Злиться всегда проще, да.

— А что, старик? — я криво ухмыльнулся. — Мы уже говорили о пленении, но ты всё пропустил мимо ушей. Это ведь так просто — закрыть глаза, закрыть рот, закрыть уши. Ты ничего не видишь и не знаешь, ты никому не помогаешь. Вы же все тут в стороне, да⁈ Башку в песок воткнули, а боль в жопе — это ладно, это и потерпеть можно⁈ ЗАЧЕМ ТЕБЕ ЧТО-ТО ЗНАТЬ, СТАРИК⁈

Тин качнулся в воздухе — и опустился на пол, неловко подогнув под себя ноги. Злость во мне не утихла, требуя выхода. И, честно — мне в этот момент было плевать на всё, хотелось лишь плеваться ядом.

— Да знаешь, что самое интересное? Будь у Айки крылья — чёрт его знает, пленили бы её или нет. Будь она не одна, а со взрослыми и опытными воинами — тем более. Не играй вы в изоляцию — и спасены были бы десятки и сотни жизней! Вот она, цена твоего нейтралитета! Айку изнасиловали три тупых ублюдка, которых называть людьми — оскорбление всего человечества!

В поднятых на Айку глазах старика блестели слёзы. Всё, невозмутимость тысячелетнего сильфа треснула окончательно. А во мне бесновалось только одно желание — добить его.

Выплеснуть наружу всю дрянь, что копилась эти дни, но так и не получила выхода.

Удар в лицо стал неожиданностью. Боли под бафом не было, но хруст я услышал явственно. Опять, блин!

— Хватит! — рявкнула Айка, и выскочивший на миг корень снова скрылся под её плащом. — Пожалуйста, не надо больше!

*** Сейчас ***

Я вытер с лица кровь. Айка, соскочив с моих рук на пол, злобно смотрела на меня своими горящими жёлтыми глазами.

— Что ты наделал! — крикнула девочка, судорожно сжав кулаки. — Ты убил его! Прекрати, братик!

Я не ответил, тяжело дыша.

М-мать…

Я не просто морально убил старика, я его нахрен размазал катарсисом по полу тонким слоем. И тысячелетний Верховный Друид сейчас тихо ревел, как самый обычный дед, сжавшись на полу и спрятав лицо в ладонях.

Выговорился, ничего не скажешь. Накипело, блин.

Ну и мудак же я…

И, вроде бы — прав, и прав во всём. И даже говорил не с нежным одуванчиком, а с древним фэнтезийным сильфом. И хотел как лучше, конечно же — потому что за Айку я порву любого.

А всё равно — чувствую себя уродом.

Пламя Души погасло, ярость отступила.

И понял ведь из оговорок девочки, что сексуальная тема, зачатие и продолжение жизни у них чуть ли не священна. Что изнасилование в такой культуре — преступление, хуже которого придумать сложно.

— Извини.

Что ещё сказать, я не знал. Оправдываться и лепетать «я не хотел» — идиотизм. Тем более, меня накрыло злостью, и я реально ХОТЕЛ.

Айка несколько секунд смотрела на меня — строго, испытующе и неожиданно по взрослому. Она странная девочка. Она наивная, она непосредственная, но, что бы не думал про неё Тин — она невероятно мудра для своих лет.

И точно мудрее меня.

Мою мысль Айка только подтвердила, коротко кивнув и сказав — беззвучно, одними губами:

— Спасибо.

И в этом даже не произнесённом вслух слове она уместила всё: и благодарность за защиту, и то, что поняла и меня, и то, что рвалось из меня, и приняла это заодно — целиком, вместе со всем мною.

И что простила.

И даже тоже, что просит так больше не делать.

Айка молча схватила меня за руку — и потащила к Старому Тину.