Опаленная колыбель - Иван Тропов

– Тогда, может быть, мне без Дымка и без симов с вами отправиться? На всякий случай…

Смотрит Стокер на меня внимательно.

– Беспокоишься за нас, Серж?

– А разве я могу иначе? Теперь?

– Верно, Серж, – Стокер по плечу меня хлопает. – Иначе теперь и нельзя. Ты один из нас. Если очень хочешь – можешь отправиться с нами. Теперь ты член Торговой гильдии, и император не посмеет что-то сделать с тобой, даже если узнает, что это ты организовал похищение Анны. Иначе ему придется иметь дело со всей Торговой гильдией, и он лишится товаров с Хоккайдо… – замолкает.

– Но?…

Помолчал Стокер.

– Пойми, Серж, – говорит наконец тихо, внимательно мне в глаза заглядывая. – Человеческая близость не всегда связана с реальной близостью. Если ты действительно хочешь нам помочь, лучше оставайся рядом с Димкой и вашим президентом.

– Не доверяешь Линскому, Стокер?

– Не могу сказать, что я в щенячьем восторге от вашего президента, – Стокер ухмыляется. – Но дело даже не в нем. Меня больше волнуют конфедералы.

Не ожидал я такого поворота. И по моему лицу это, наверно, очень хорошо заметно стало.

– Да, Серж, Конфедерация, – Стокер грустно усмехается. – Пока тебе кажется, что ее населяют сущие ангелочки. Но…

Тут только я сообразил.

Торговцы ведь торгуют и с Империей, и с Конфедерацией. И им с радостью предоставили бы место в одном из городов Конфедерации. Но торговцы предпочли императора – хотя и ужасно не любят рабство и воротнички верности. Но не зря же они выбрали Империю, а не Конфедерацию?

– Хорошо, Стокер, – говорю. – Я буду там повнимательнее.

Через пару часов выходим.

Торговцы к Империи сворачивают, а мы в Конфедерацию идем.

Океан быстро позади остался, снова джунгли тянутся. Пару часов спокойно было. Темнеет, горизонт облака заволакивают. Солнце в них рассеивается по-разному, и каких только цветов нет! Полоски серого, синего, лилового, красного… Вверху над нами оранжевая муть, а позади – совсем темные, почти черные тучи.

Но скоро романтика кончилась – мы к главному городу Конфедерации подходим. А где крупные поселения людей, там и дикие роботы.

Первую цепь роботов мы еще издали заметили. Но Дымок только флаер повыше поднимает, да скорости прибавляет. Проскакиваем мы в двух кмах над этими жестянками, они на нас даже внимания не обратили.

Но тут справа звено самолетов проявляется. И к нам.

Дымок снова скорости прибавляет – но птички не отстают. Два звука, два с половиной, три… Но самолеты только повыше забираются, да так и идут за нами, словно приклеенные.

Нам высоко подниматься нельзя – иначе спутники этого всемогущего отморозка быстренько нас лазерами поджарят. Приходится в плотных слоях атмосферы идти, а здесь больше трех-четырех звуков особенно не погоняешь – корпус-то у флаера не вечный.

А птички для спутников свои. Забираются за двадцать кмов совершенно спокойно, никаких спутников не боясь, и идут за нами на трех звуках, как ни в чем не бывало. На двадцати кмах атмосфера раз в десять реже, чем на наших пяти. Там без всякого грава три звука выжать можно. И даже корпус не особенно изнашивается.

– Дымок, как бы не взяли они нас в сферу, – говорю. – Накроют сверху, прижмут к земле, и привет…

– Не успеют, – Дымок говорит уверенно. – Торговцы летают в Конфедерацию этим же путем.

За нами еще одно звено самолетов пристраивается.

А на нашей «Гарпии» сейчас весь боезапас – меньше десяти ракет. Да и те самые легкие и с химическими боеголовками. Если придется в бой вступить, нам даже по одной на самолет не хватит…

А тут еще и Линский оптимизма добавляет:

– Господа! – говорит тревожно. – Надеюсь, вы знаете, что делаете?…

И на мониторы передних камер указывает. А на них действительно черт знает что. До города еще почти сотня кмов – но где вход в городской туннель, уже прекрасно видно. Там огромная стена дыма – это конфедералы от боевых роботов обороняются.

И совсем не так, как на той базе Шутемкова в центре континента. По сравнению с этим боем там мелкие крошки торта были. Здесь бой вообще непрерывно идет!

Подлетаем ближе, и Анна ко мне жмется тревожно. Да мне и самому не по себе – вблизи все еще хуже!

Цепи роботов одна за другой в холмы топают, туда, где вход в столицу конфедералов. Только сам вход не видно. Перед холмами роботов боевые башни конфедералов встречают – реактивные снаряды так и сыплются. Роботы легкими ракетами отвечают, да из своих крупнокалиберных пулеметов по площади лупят, на удачу… И от всего этого стена гари на несколько кмов. Выше, чем наша «Гарпия» идет. А над этой стеной тоже не чистое небо. Там самолеты диких роботов пытаются в холмы пикировать. А их лазеры встречают. Огненные нити колышутся над пеленой дыма, кромсают самолеты и вертушки…

И как нам за все это пробраться… А надо, и побыстрее! Оба звена, что за нами пристроились, до предела ускорились – и в клещи нас берут!

Дымок тоже скорость до четырех звуков поднимает.

И прямо под эти лазеры наш флаер ведет!

– Ты куда, Дымок?! Сворачивай!

Ну ее, эту Конфедерацию! Своя жизнь дороже!

Но Дымок не сворачивает.

– Все в порядке, Серж, – говорит. – Конфедералы пропустят нас. У нас позывные торговцев.

Но уверенности в его голосе…

– Дима, вы уверены? – даже у Линского голос задрожал.

До стены гари и лазеров уже десяток кмов. На четырех звуках это несколько секунд. А коридор нам не выделяют. Конфедералы нас словно вообще не замечают!

Тут и Дымок струхнул. Но только он в сторону берет – автопилот сигнал подает. Готовы конфедералы нас вести.

Дымок мигом на ведущий сигнал переключается – и тут же наша «Гарпия» на пять звуков переходит. Для нее это почти предел. Индикаторы враз тревожными красками налились.

Но это все мелочи. Что нам перегрев – когда мы прямо под лазеры несемся! Лазеры куда мощнее, чем на базе Шутемкова – даже инверсионные следы за ними остаются. Тонкие белоснежные полотнища среди пыльного воздуха висят, медленно расплываясь, а колышущиеся лазеры все новые плоскости ткут. И если какой-то лазер зацепит нас случайно…

А тут еще и птички наш маневр без внимания не оставили. Сообразили, что им-то за лазеры никак не пройти – и залп по нам! Оба звена, да весь боезапас!

Ракеты нас сверху колпаком накрывают – и тут же снизу их колонна жестянок поддерживает! Да по две ракеты каждая!

И мы в сфере. И ничего не сделать. У нас ракет всего десяток, а нас атакует – за сотню. А снизу мелких ракет, которые наземные жестянки выпустили, вообще немеряно…

А ведущий сигнал нашу «Гарпию» вдруг вверх бросает! Прямо на тяжелые ракеты от самолетов!!!

Линский что-то блажит, я тоже что-то ору… Дымок мгновенно руки на штурвалы – сниматься с ведущего сигнала надо! Не иначе, прикончить нас конфедералы собрались!

Но с ведущего сигнала сорваться не успел. И хорошо, что не успел.

Снизу еще десяток лазеров к бою подключаются. И все вокруг нас вспыхивают! Заколыхались, ракеты и самолеты шинкуя. Мигом все вокруг в полотнищах инверсионных следов утонуло. А мы на пяти звуках эти полотнища одно за одним протыкаем… В глазах рябит, ничего не понять! Только ослепительные нити лазеров вдруг выныривают откуда-то и мимо нас проносятся, почти впритык…

Если бы конфедералы наш флаер не вели – точно бы под какой-нибудь из этих лазеров угодили. Но вели нас аккуратно.

Наконец вышли мы в безопасную зону. Лазеры кольцом стоят, и между ними конус безопасного пространства. Но темно, словно уже ночь – мы в самом низу облака дыма и пыли, которое над входом в город висит. Холмы вокруг едва видно.

Но ведут нас уверенно. Снижаемся, заходим в туннель. Неплохой такой туннель, почти пятьсот метров. Вползаем в шлюз. Дезактивируют наш флаер, в таможенный ангар пропускают. А там нас уже ждут.

То ли Скупцов про нас в Конфедерацию сообщил, то ли бой генерала с принцем конфедералов заинтересовал – не часто на территории Империи термоядерные взрывы такой силы… А может, еще что-то случилось – только встречают нас по полной программе. За прозрачной стеной в специальной комнате кто-то очень важный по местным меркам нас ждет. Охраны с ним под два десятка человек. Да в самом таможенном ангаре еще столько же.

Только мы из флаера, к нам таможенник с капитанскими нашивками подскакивает. Салютует чеканно.

– Пожалуйста, снимите все оружие и прочие предметы, которые могут представлять опасность для окружающих, – просит вежливо.

Слова произносит старательно, но понять нелегко. Такой у таможенника акцент…

А уж внешность…

Император конфедералов узкоглазыми обзывал, но тогда я шутки не оценил. Зато теперь вижу, что они не только узкоглазые – но еще и желтокожие. А уж до чего мелкие…

Ну а мы-то для них крупные. Особенно я. Набычился таможенник, прищурился – глаза совсем как щелочки стали. Руку на станнер в открытой кобуре кладет.

– Господа торговцы, – говорит нервно, – вы что, по-русски не понимаете?