Интимная жизнь элиты - Евгений Осипович Белянкин

Первые поиски агентов Лубянки ничего не дали. Выбрали выжидательный вариант: «Должно же где-то аукнуться!»

Но пока…

Ипполит эти дни был в Париже и приехал только на днях, имея полное алиби. Там он вместе с Германом Зиберовым занимался психологической новинкой.

Герман где-то раздобыл уникального гипнотизера, который, по его словам, делал чудеса.

Этот психолог-гипнотизер согласился зомбировать наиболее симпатичных девочек – на них шел особый спрос.

Кроме того, если у человека активизировать правое полушарие, то произойдет быстрое усиление интуиции и творческих способностей. Герману неожиданное открытие понравилось, и он предложил гипнологу работать у него за приличную сумму.

И вот теперь одним девушкам, предназначенным для элиты, усиливали творческие способности, другим, наоборот, вводили ампулу нимбутала. Наркотическое вещество угнетало сознание, и можно было проводить сеанс по промыванию мозгов.

Девушки были послушны: они без звука снимались в порнографии, легко отдавались, причем столько раз, сколько от них требовали. А главное, не жаловались на плохое обращение и не требовали дополнительной платы и отпусков…

Им внушали, что они суперменши. Гипнолог властным голосом давал установку не чувствовать боли… Симпатичные девушки с блаженным лицом не чувствовали боли.

– Они могут стать не только порнозвездами, но, если надо, и киллерами – убьют без промаха, – сказал Ипполиту Герман с удовольствием.

– Криминал нам ни к чему, – запротестовал Ипполит.

– Как знать, – усмехнулся в тонкие, ухоженные усики Герман.

Аллен Оливер приехал к Виолетте Карповне с букетом цветов.

Виолетта поставила их в большую красивую вазу, привезенную с Кавказа.

– Вот смотри, Геннадий. Учись у друзей ухаживать за женой.

– Им легче, – вздохнул Болотин. – У них подарки разовые, а я подарил себя на всю жизнь…

– Вот… – развела руками Виолетта.

Аллен думал, что вот-вот возникнет разговор о сибирской язве. Несмотря на заверения полковника Салтыкова, он понимал, что выкрали не что иное, как технологию.

Потом он и сам удивился, что, разговаривая на Лубянке, совсем забыл о предложении Ипполита в Минводах. Для него теперь не было никаких сомнений в том, что Ипполит в этой краже был соучастником.

Но, вспомнив об этом, он, конечно, не побежал обратно на Лубянку к полковнику Салтыкову…

Аллен подумал, что Виолетта что-то знала, но молчала, словно набрав в рот воды. А может, он зря побоялся Ипполита. Надо было купить эту технологию?

Из английского разведцентра ему ведь была депеша: «Удивлены вашей медлительностью. Обращаем особое внимание на сибирскую язву».

Но если русские поймали бы Ипполита, то тогда ему был бы конец… Ведь Ипполит мог быть и провокатором.

Глава 70

Виолетте было не до Аллена.

Как она сказала, в доме произошло ЧП… Вот она – золотая молодежь!

Виолетта страшно ругала Ефима, который, не дожидаясь, когда мать вызовут куда-то, сам честно признался во всем. Виноваты они. Ефим и Иван. Это они решили на пару трахнуть молоденькую учительницу.

Оба два раза подряд получили двойку по химии. Когда учительница стала их стыдить, решительно заявили, что они ничего не понимают… И потому просят, чтобы она позанималась дополнительно. Готовы ей заплатить…

Не чувствуя никакого подвоха, учительница согласилась и провела несколько занятий в школьной лаборатории. Ребята эти занятия «просто смаковали». А учительница лишний раз удостоверилась, что они не глупы, а всего-навсего лентяи. В то время эти лентяи изобретали план своего дальнейшего действия.

Однажды они пришли к ней домой и принесли флакон французских духов.

– Что вы, ребята, зачем? – удивилась она.

– Вы же с нами занимались. Примите как нашу благодарность.

Обратив внимание на то, что она одна, Ефим стал советоваться насчет неудачной любви, а потом и секса. Но кроме духов ребята принесли и пепси; тем временем, пока учительница спорила с Ефимом, Иван сумел в стакан пепси сунуть таблетку, сексуально возбуждающую…

Она не сразу поняла, что с ней происходило. Почувствовав невероятную сексуальность, она еще боролась, но пацаны были настолько хитры, что, оказавшись с ними в постели, она совсем потеряла сопротивляемость.

Для ребят это были прекрасные часы наслаждений. Меняли позы, не жалели страсти, лаская ее теплую и нежную кожу.

И, может быть, это все осталось бы втайне. Но учительница рассказала подруге, не зная, как дальше быть, а та мужу – а тот, известно, на всю вселенную…

Когда вызвали Ивана, он сказал:

– Я ничего не помню. А если и было, то по ее желанию. Она добивалась этого, чтобы мы ее трахнули. Не зря же она нам ставила двойки в дневнике…

Учительницу в обмороке увезли в больницу. Ребята ходили в школе с поднятыми головами, вызывая у сверстников восхищение.

Вызвали в школу Виолетту. Она держалась надменно:

– Кто ее просил приглашать мальчишек домой?

– Она помогала им…

– Моему мальчику помогать по химии не надо. Я сама химик. А вот скорее она шалела от любви к мальчикам… Я знаю этих молоденьких потаскушек!

Ипполит принял эту историю скептически:

– Я с сыном уезжаю в Париж. Разбираться в любовных романах мне недосуг.

Иван по-прежнему был добродушен и искрист. Раздавшийся в плечах, с выразительными карими глазами и чистым, смуглым лицом, он все чаще вызывал всеобщее восхищение.

В школе одна пожилая учительница сказала:

– Я не одобряю, но и не осуждаю. Не надо лезть к красивым ребятам, тем более, из золотой молодежи… Надо зарубить на носу – это пагубно!

Иван перестал ходить в школу, а через несколько дней он уехал с отцом в Париж. Между прочим, ходил слух, что теперь он будет учиться в закрытом колледже для очень состоятельных людей.

В Париже, остановившись в собственном особняке, Ипполит и Иван занимались личными делами. Один бегал по магазинам и выставкам, другой…

Ипполит прежде всего встретился с Германом.

– У меня презент, – засмеялся он. – Наконец я добился своей цели назло нашей дуре Виолетте.

– Давай презент, – протянув руку, дурил Герман, понимая намек приятеля.

– Но… он очень дорогой. Это технология сибирской язвы. Как думаешь, найдется покупатель?

– Я постараюсь найти, – заметил игриво Герман. – У меня есть кое-кто по этому профилю. А комиссионные?

– Двадцать пять процентов.

– Мало, дружок.

– Пошел ты в з… Ты и так меня обдираешь как липку.

В роскошном особняке Ипполит себя чувствовал, как в крепости. Недаром он хвалился:

– Мой дом – моя крепость…

В этот день он в особняк пришел не один. Они сидели в гостиной с арабом, как запомнил Иван, и говорили о сделке.

– Нет, не менее пятидесяти миллионов долларов, – упорно твердил Ипполит. – Иначе не сговоримся.

Гость убеждал, что он такой суммой не располагает…

Вскоре Ипполит вместе с гостем уехал, а Иван, оставшись дома, догадался, о чем могла идти речь.