Записки диверсанта (Книга 1) - Илья Старинов

Весенние заботы минеров

Утром следующего дня мы с Журиным выехали на ростовские обводы.

Южное солнце пригрело, снег в степи становился серым, оседал, стаивал, взгорки оголялись, воздух над нами дрожал, разъезженные дороги вихляли.

Из машины я видел ряды колючей проволоки в три и четыре кола, земляные нашлепки над дзотами, узкие, словно прищуренные для прицела бойницы дзотов, линии окопов, зигзаги траншей. Неплохо потрудились бойцы 8-й саперной армии генерал-лейтенанта А. С. Гундорова, 28-го управления оборонительного строительства полковника Мальцева и ростовские жители!

А вот и противотанковые рвы. Наполненные талой водой, они походят на оросительные каналы. Тревожит мысль, что на картах противника рвы уже отмечены. Не напрасно же ползают в небе фашистские самолеты-разведчики! Впрочем, врага ждет неприятное разочарование. Куда бы ни сунулся, повсюду наткнется на мины. Войска 56-й армии и оперативно-инженерная группа установили на обводах около двадцати семи тысяч мин. Капризная ростовская зима с ее свирепыми морозами, бурями и снегопадами, внезапно сменяющимися продолжительными оттепелями, конечно, усложнила жизнь минеров. Деревянные корпуса мин, установленные во время морозов, при оттепели набухали. Набухают они и сейчас, когда с каждым днем становится теплее. Мины приходится проверять. Все до одной. Даже металлические. Это нелегко, опасно. Журин сообщил, что несколько бойцов погибло, а несколько получили ранения. Возможны потери и в будущем. Но отказаться от проверки и восстановления минных полей нельзя. К лету они должны быть в полной боевой готовности...

На ознакомление с минированием обводов и тыловых рубежей в полосе армии уходит почти двое суток. Убеждаюсь, что возле полевых дорог мины придется снять: дороги раскисли, шоферы грузовых машин, объезжают труднопроходимые участки, сворачивают на целину, возможны несчастные случаи. Минирование же тыловых рубежей лучше разделить ни два этапа.

На второй день, к вечеру, приезжает из --Ростова Гриднев, привозит осколочно-заградительные мины с вышибным патроном из аммонала. Отправляемся на один из внешних участков обводов, в открытую степь.

Гриднев с бойцами устанавливает поодаль друг от друга две ОЗМ. Спускаемся в темное, пахнущее сырой землей и сырым деревом помещение дзота, устраиваемся у смотровых щелей. Гремит взрыв. По дзоту стучат осколки.

-- Метров двенадцать. Высоковато! -- замечает Чехонин.

Второй снаряд взорвался в трех метрах над землей. Расставленные в радиусе 60 -- 100 метров мишени оказались поражены все до одной! Гриднев принимал поздравления. Поздравил и я конструктора, но предложил продолжать испытания, чтобы добиться стабильности взрывов ОЗМ на высоте двух-трех метров.

Артемьев взглянул на дело иначе:

-- А может это хорошо, что снаряды способны летать далеко? Ведь в этом случае их можно применять не только в обороне, но и в наступлении!

Я выразил сомнение в необходимости такого применения снарядов саперами и возможности достижения хороших результатов, но должен признать, что мои сомнения были необоснованными. Артемьев не расстался со своей идеей, доказал ее ценность. В последние месяцы войны созданные им, сержантом Лядовым и другими саперами дальнобойные инженерные мины успешно применялись при штурме вражеских городов.

Новая попытка создать спецбригады

Весна набирала силу. Краснодарский край и Ростовская область все усилия направили на подготовку к посевной, на пахоту и сев.

Одна за другой свертывали работу и наши партизанские школы. Я, правда, пытался отстоять их, доказывая, что выпускники школ могли бы успешно действовать и дальше, в других районах, например, в 282

Крыму или на северном побережье Азовского моря. но мне возражали: там действуют свои партизаны, а помощь им оказывают и Красная Армия, и партийные органы!

"Свои партизаны! "

На оккупированной врагом территории действительно было оставлено или создано большое количество партизанских отрядов и диверсионных групп. Но ведь у партизанских формирований, за редким исключением, не было средств радиосвязи, а снабжение их взрывчатыми веществами, минами и оружием оставляло желать лучшего. Да и решения о создании органов руководства партизанскими силами все еще не было. Я постоянно раздумывал, как же все-таки поступить, что сделать для усиления ударов по коммуникациям противника? Такими же мыслями мучился Доминго Унгрия, о том же не раз говорил капитан Казанцев. Так я вернулся к мысли создать специальные бригады для действия в тылу врага. Предложение о создании таких бригад с приложенными к нему детально разработанными штатами и требованиями на материально-техническое обеспечение мы написали втроем, втроем же его подписали и отправили в Москву к П. К. Пономаренко. Но он эту идею не поддержал.

По нашему мнению, подразделения предполагаемых бригад должны были выводить из строя коммуникации противника, уничтожать его боевую технику и живую силу во время перевозок, широко привлекая к диверсионной работе местных партизан.

А пока вынашивались новые идеи усиления ударов по коммуникациям противника, оперативно-инженерная бригада закончила проверку и переустановку тридцати семи тысяч противотанковых и двадцати тысяч противопехотных мин, создала на танкоопасных направлениях резервы численностью в сорок пять тысяч мин, установила двадцать пять мощных радиомин. Закладывали радиомины бывшие наши сержанты, теперь уже лейтенанты Н. Сергеев, И. Гольцов, И. Кузнецов и другие опытнейшие минеры. А отдельные группы диверсантов продолжали успешно 283

проникать во вражеский тыл. Словом, сделано было немало. Однако, генерал Цыганов по-прежнему настаивал на усилении и совершенствовании обороны армии. Он даже возражал против требования нового начальника инженерных войск Красной Армии генерала М. П. Воробьева откомандировать оперативно-инженерную группу в его распоряжение. Генерал Цыганов хотел сохранить ее для действия в тылу врага. Признаться, мне и самому хотелось задержаться в Ростове, дождаться начала активных боевых действий, проверить на практике кое-какие новинки и" ряд усовершенствованных мин. Однако энергичные представления командующего 56-й армией в штаб Южного фронта результатов не дали.

Глава 15. Одной лишь думы власть

Нахлобучка от нового начальника

Оглушительно ревущий Ли-2, изрядно поболтав пассажиров на воздушных ямах, начал снижение. Пашни, лесочки, овраги встали на ребро, какая-то шустрая речонка рванулась течь в зенит, но в следующую мину пилот завершил вираж, и все вернулось на свои места. Толчок -- мы катимся по аэродрому.

Москва встречала не по-апрельски ярким солнцем, теплом, подсохшими тротуарами, многолюдьем, очередями у магазинов. По стенам домов, по ветровому стеклу "эмки" прыгали солнечные зайчики: женщины мыли окна. Боже ты мой, окна моют! Может, скоро вся жизнь, как земля под крылом самолета, встанет на места?

Приехав в НКО, прохожу в свой кабинет. Сначала звоню начальнику штаба, но его нет на месте. Тогда звоню новому, четвертому по счету за минувший год, начальнику инженерных войск генералу Михаилу Петровичу Воробьеву. Мы знакомы. Встречались еще в сороковом, когда Михаил Петрович служил генеральным инспектором инженерных войск, а в сорок первом виделись на Западном фронте: (Воробьев принимал дела у генерала Васильева).

-- Зайдите, -- приглашает Воробьев.

, Он стоит у широкого окна. Внешне не изменился. Все так же коренаст, дороден, большеголов. Крупные черты лица хранят спокойствие. Докладываю о прибытии.

-- Создается впечатление, что вы окончательно забыли о своей должности помощника начальника штаба инженерных войск! -- здороваясь, замечает Воробьев. -- Я подсчитал. За десять месяцев войны вы находились в штабе ровно месяц!

-- Товарищ генерал! Оперативно-инженерные группы создавались не по моему хотению!

-- Не оправдывайтесь! Партизанскими проблемами заниматься не нужно было!

Воробьев предложил садиться и опустился в кресло сам.

-- Впредь оперативно-инженерные группы организовывать не будут, -сказал он. Мы добиваемся создания отдельных инженерных бригад специального назначения. Заниматься они станут исключительно заграждениями. Вам предстоит принять участие в разработке штатов бригад. Охоту к перемене мест надо обуздать, товарищ полковник.

-- Слушаюсь.

-- И охоту к минированию кочками обуздайте. Как это вас угораздило нагородить под Ростовом этих кочек? Кто-кто, а уж вы-то обязаны знать, что противник не должен даже догадываться, где стоят мины!

-- Этот способ неоднократно испытывался на полигонах. Оперативно-инженерная группа провела дополнительную проверку...

-- Главным военно-инженерным управлением такой способ не утверждался, товарищ полковник, и пока я остаюсь начальником инженерных войск, утвержден не будет. Имейте в виду!