Невероятная очевидность чуда - Татьяна Александровна Алюшина

пусть пару минут максимум, они проникнут в дом, а вот сможет ли он в одиночку противостоять этим нереальным по своим навыкам террористам, у Павла были большие сомнения.

Ладно, сейчас не до сомнений – надо девочку спасать, а пугаться он будет, когда все закончится и гости из жарких арабских стран успокоятся, желательно навсегда. Значит, и пугаться будем потом после того, как победим, а сейчас вот точно ни до какой рефлексии и страхов.

Орловский быстро и совершенно беззвучно вышел в коридор, прошел к лестнице и замер на верхней ступеньке, закрыл глаза, передернул плечами. Он медленно выдохнул и задержал дыхание, перестраивая весь свой организм, все чувства и всю «систему» мышления и течения энергии на особый режим отрешенной сосредоточенности, некоего расширения сознания.

Да-да, тот самый, о котором он вкратце рассказывал Еве.

Он любил это состояние, когда ты словно сливаешься с окружающим миром, становясь его частью, при этом запуская весь этот мир в себя, встраиваясь в его структуру и…

Павел стоял, дышал в определенном размеренном ритме, не производя ни малейшего звука, и слушал, осязал, ощущал и воспринимал мир вокруг, переходя в специфическое состояние слияния тела и сознания. И словно в каком-то… даже не тепловизоре и не в ультрафиолете – не с чем сравнить, разве что с открытой для внутреннего видения объемной картиной… Вот в этой самой «картинке» Орловский и увидел, как две тени возятся с системой запоров на двери черного входа, лишний раз поразившись способностям этих чертей, поскольку ни одного звука не издавали при их манипуляциях ни замки, ни отмычки, которыми они пользовались.

Ладно, пара минут у него есть, надо идти за Евой.

По всей видимости, девушка находилась в глубоком сне, потому что не смогла даже пошевелиться, когда Орловский тихонько, придавив ее плечом, закрыл ей ладонью рот.

Она ужасно, просто дико испугалась, Павел бы, наверное, и сам испугался так же заполошно, окажись он в ее положении. Но Евочка – умница: во-первых, смогла самостоятельно скинуть с себя сонное оцепенение, а во-вторых, очень быстро идентифицировала в нападавшем Павла.

И сразу, в момент успокоилась. Вот какая умница! Невероятная! Орловский восхитился силой ее характера и стойкостью: никакой паники, ну если не считать нескольких секунд, когда она сражалась за свою жизнь, не зная, кто на нее напал, – и тоже умница! Не сдавалась, боролась. А когда поняла, что происходит, собралась, и никакой суеты и тремора – все осознавая, его указания выполняла четко, только один раз сорвалась, потребовав взять ее с собой, но это так, реакция на дикий испуг и мощный выброс адреналина после того, что пришлось ей испытать.

Выйдя из шкафа и закрыв плотно дверцу, Орловский позволил себе всего пару секунд, чтобы улыбнуться этим своим мыслям, окатившим теплом изнутри, и все. Волевым рывком он вернулся в режим особого состояния, на который настроил свой организм и сознание.

Орловский снова прошел к краю лестницы и опять замер, «сканируя» квадрат за квадратом весь дом… Ага, «террики», как называет таких вот диверсантов командир его «братишки» Пашки, уже в доме и проводят тщательный осмотр помещений.

Эх, жаль, невозможно скоординировать свои действия с ребятами Данича, приходится действовать, что называется, «на живую нить» и по ситуации. А это самый херовый сценарий из всех предполагаемых, поскольку вариант «повезло» реален только в кинематографических фильмах. В остальных же случаях, как правило, работает закон Мерфи, который гласит… ну, все в курсе, про всякую жопу на твою голову, которая случается непременно.

Ну или инопланетяне помогут, что более реалистичная версия из всех, как показывает жизненная практика; есть, правда, еще «Иже Херувимы»… но это, пожалуй, оставим совсем уж на крайний случай.

Но поскольку русский авось никто пока еще не отменял и вряд ли найдутся те, кто сможет отменить это сакральное действие-понятие в принципе, он сделает вот что…

Орловскому было совершенно очевидно, что против этих «заточенных» суперпрофи он, со всеми своими способностями и знаниями, «не пляшет» ни разу. Вот только у него в активе имеется фактор неожиданности, ибо никакой особой… да вообще какой бы то ни было прыти от людей, находящихся в доме, эти орлы никак не ожидают, что дает Павлу определенный шанс, пусть и совсем мизерный, который хотелось бы использовать в полной мере его потенциала.

А может, даже два фактора неожиданности, но это уже как пойдет и как судьба к нему развернется, вполне ведь может и тем самым местом…

Не производя ни одного звука, Павел спустился по лестнице на первый этаж, не выпуская из внимания и продолжая отслеживать передвижение «гостей» по дому. Вот один, соблюдая максимальную осторожность, заглянул в хозяйственную комнату, в которой стояли котлы и все аппараты, обеспечивающие жизнедеятельность дома.

И, смотри-ка! – подивился про себя Орловский, – чувак внимательнейшим образом принялся осматривать и проверять все агрегаты. Ну давай, изучай, – мысленно посоветовал ему Павел и переключил свое внимание на второго.

Ага, а вот этот уже в гостиной, обходит комнату по периметру и тоже изучает, причем с помощью лазерного фонарика с узким, направленным лучом света.

Орловский понимал, что у него имеется только одна попытка, и это должна быть такая мощная и весомая попытка, которая… одним словом, зашибись какая попытка, буквально убийственной силы.

Вот что великолепно освоил за долгие годы обучения лесной жизни Орловский, со своих далеких двенадцати лет, так это умение охотиться без огнестрельного оружия: копьем, палкой, луком и камнем, запущенным пращой. Пацаны быстро осваивают эту науку, пока у них гибкий мозг, в который возможно заложить навыки и рефлексы на всю жизнь. Ему было что закладывать и, главное, кому – крутым учителям.

И он их не подвел. Ни разу. Пока.

Он ведь не просто так вышел из кабинета, он прихватил с собой перьевую ручку, стоявшую в пресс-папье на столе, принадлежавшую, по всей видимости, бывшему хозяину. Понятное дело, что ручкой уже сто лет, наверное, никто не пользовался, но «Паркер» – он и в Сирии с Ираком, и с засохшими чернилами «Паркер».

Ну а в сочетании с куском резинового жгута и некой небольшой, но хитрой «приспособы», которые Павел вот уж пару дней как носит с собой в карманах домашних брюк, сунув туда на всякий случай после того, как они с парнями установили сигнализацию, ручка «Паркер» становилась оружием. Может, даже и убийственным.

«Легким движением руки брюки превращаются… брюки превращаются…» – цитировал про себя Орловский, проникая-перетекая из коридора в гостиную и перемещаясь так, чтобы оказаться сзади «террика», проверявшего в этот момент диван, поднимая и