Свободные (СИ) - Эшли Дьюал

- Вам с женой принесут набор туалетных принадлежностей в течение получаса.

- Что? – я ошеломленно открываю рот. – Но я не…

- Хорошо. – Андрей расписывается в каких-то бумагах и раздраженно выхватывает у старухи ключи, - мы будем с нетерпением вас ждать.

Гостиница маленькая. Наш номер на втором этаже из двух этажей. Теслер открывает дверь, пропускает меня вперед и вздыхает:

- Устраивайся.

- Что еще прикажете сделать, о, мой дорогой муж?

- Она бы потребовала твой паспорт, – цедит он, - а ты – несовершеннолетняя.

- И что? Тебя вдруг волнует моя репутация?

- Нет, Зои. Меня ничего не волнует. – Андрей измотанно протирает ладонями лицо и вздыхает. Неожиданно мне хочется, чтобы он отдохнул и набрался сил. Мы ведь так долго ехали, а он даже глаз не сомкнул. Черт! Что за глупые мысли? Я встряхиваю головой, морщусь и едва слышно постанываю: возьми себя в руки, Зои. – Я вернусь часа через два или три.

Собираюсь спросить, куда он идет, но передумываю. Это его дело. Меня это никак не касается. Поэтому пожимаю плечами.

- Как скажешь.

Парень уходит. Тут же. Даже не смотрит на меня. Вырывается из комнаты, скрывается за поротом и оставляет после себя лишь свежий, мятный запах и кучу ненужных вопросов.

Со вздохом я валюсь в чересчур мягкое, потертое кресло и осматриваюсь. Комнатка маленькая. С двумя тонкими кроватями. Обои светло-желтого цвета, ободранные в уголках и около плинтуса. Окно пропускает сквозь себя не только тусклый, серый свет, но и шум, а дверь в ванную комнату висит лишь на одной петле. Так и рухнет, не дай Бог.

- Отлично. - Протираю руками лицо, в очередной раз грузно вздыхаю и достаю сотовый. На дисплее высвечиваются десятки новых сообщений. Кажется, дел у Саши не прибавилось. Я набираю его номер, разглядывая свои тонкие, бледные пальцы, и задумываюсь: интересно, смогла бы я нажать на курок? Андрей так спокойно сжимал ледяной металл пистолета, будто в том не было ничего сложного. Однако вряд ли это так. Надо обладать огромной силой воли или же жгучей ненавистью по отношению к самому себе, чтобы решится на подобное. – Саш?

- Куда ты пропала? – взрывается голос на другом конце трубки. – Я уже хотел отправлять поисковую экспедицию!

- Так отправил бы.

- А есть повод?

- Хм. – Задумчиво закрываю глаза. Можно ли называть поводом то, что когда мы с Андреем встречаемся взглядами, мир вокруг нас воспламеняется и превращается в груду, горящего пепла? Навряд ли. – Да, нет. На самом деле, все в порядке. Я разобралась со всеми делами, и уже готова ехать обратно.

- Как себя чувствуешь? Ты…, отдай…, отдай я сказал, это же…, черт, Ярый! Положи на место мамины духи! Они стоят больше, чем весь твои кокаин вместе взятый!

Я хихикаю. Прикрываю пальцами рот и смеюсь:

- Шалите?

- Зря я его пригласил. – Жалуется Саша. - Мы хотели сделать доклад по биологию, но…

- Что Константин? – мой голос сразу же становится серьезным. Я выпрямляюсь, готовлю себя к худшему, внутри надеясь выйти сухой из воды. – Сильно злится? Наверняка, мои вещи уже давным-давно стоят за порогом. Да?

- Он кричал, - соглашается брат. – Но я сказал, что на тебя нельзя давить, что тебе очень сложно в новой школе, и что ты поссорилась с одноклассниками.

- И?

- И он повелся. Ему ведь звонили из школы. Кстати, - даже находясь на расстоянии в тысячу километров, я уверена, что сейчас его брови недовольно сморщены, а глаза прищурены, как у китайца, - ты ничего не желаешь мне рассказать?

- О чем именно? – осторожничаю я.

- О том, что тебя хотели исключить.

- Хотели? – резко вытягиваю шею. – Что значит хотели? Меня исключили.

- Бог, мой! Зои! И когда ты собиралась поведать мне эту историю? Я узнал о том, что ты выдирала Ане искусственные волосы от своего толстого и вонючего одноклассника! Считаешь, это справедливо?

- Любочка была в ярости.

- Любовь Владимировна, - язвит Саша, - и не могла иначе отреагировать. Мало того, что она директор в сотом поколении, еще и Аня встречается с ее сыном. Ох, Зои. Прежде чем пытаться выбить из кого-то дурь, советуйся со мной, договорились? И я тебе разъясню, когда это возможно, а когда – чистой воды самоубийство.

- Но ты сказал, что меня хотели исключить. Почему же она передумала?

Брат замолкает, а я прыскаю. Не знаю от чего именно: толи от злости, толи от удивления. Очередное вмешательство Димы на сей раз попахивает одержимостью. С какой стати он так печется о моем благополучии? Или же запланировал новый акт возмездия?

- Мда, - тяну я, - возвращаться совсем не хочется.

- Так понравилось гулять с наемником? – верещит в трубку Ярый, а я краснею, и тут же рявкаю:

- Еще чего! Просто…

- Просто понравилось! – продолжает кричать он.

- Так, ладно-ладно.

Слышу, как ребята дерутся за телефон, и глубоко, тяжело выдыхаю. Теперь я вновь в долгу перед этим чокнутым психом. Какая мерзость! После всего того, что он сделал…, после того, как издевался надо мной и…

Хм. А вдруг это раскаяние? Вдруг даже Дима решил исправиться?

- Ну, нет, - шепчу себе под нос. – Это уж вряд ли.

- Что?

- Ничего. Я…, - пожимаю плечами и резко подрываюсь на ноги. – Я пойду. Созвонимся позже, хорошо? Мне надо подумать.

- Зои, - с легкой отдышкой шепчет Саша. – Плевать на всех. Просто приезжай. М?

- Не скучайте.

Я сбрасываю вызов и отстраненно обхватываю себя руками за талию.

Странно понимать, что человек способен и на хорошие и на плохие поступки. Как же нам тогда друг к другу относиться? С одной стороны, Андрей, работающий на Болконского, а с другой - хороший, заботливый парень. С одной стороны, Дима – избалованный, испорченный мальчишка, а с другой – человек, который уже во второй раз дарует мне шанс начать все заново. С одной стороны, женщина, зарабатывающая на хлеб магией собственного тела. А с другой – прекрасная и заботливая мама. Моя мама. Так как же быть? Как судить о людях, если все они способны сначала войти в доверие, а потом и воткнуть нож в спину? Или же наоборот. Сначала уничтожить, унизить, а затем – подать руку помощи.

Я хватаю тонкую кофту, накидываю ее на плечи и выхожу из номера. На улице холодно. Но мне необходимо сходить в одно место. Оно находится поблизости. Идти минуть десять, не больше, поэтому сомнений я не испытываю. Обнимаю себя за талию и бреду по знакомым, серым улицам, овеянными морозным туманом. По пути покупаю дешевый, тонизирующий бальзам – иными словами ничтожную алкогольную настойку – и пачку сигарет. Дурная привычка.

Сегодня в парке людей мало. Слишком холодно, чтобы веселиться и в сотый раз кататься на одних и тех же качелях. Однако мне все равно. На ватных ногах плетусь к колесу обозрения, покупаю сразу четыре билета и замираю. Аттракцион маленький. Он вряд ли должен внушать ужас семнадцатилетней, адекватной девушке, но ноги у меня так и трясутся. Дрожат, будто я не прокатиться собираюсь, а прыгнуть с утеса.