Свой человек на небесах - Евфимия Пащенко

— Какой шашлык? Зачем? — удивился Владыка Гедеон.

— Чтоб водочку закусить. На весь собор подгоревшим мясом разило. Да еще и в Великий Пост! Соблазн-то какой!

— Так можно другого нанять, — глубокомысленно изрек епископ, на миг оторвавшись от созерцания своей иномарки. — Непьющего.

— Так кто ж за такую зарплату работать пойдет!? — ответствовал отец Анатолий. — Только те и идут, кому больше идти некуда… А истопники с ним вместе пьют. Того и гляди, по пьяному делу собор спалят. Таким платить — только церковные деньги на ветер выбрасывать! Но это еще не все. Если собор будет подключен к центральному отоплению, мы сможем осуществлять дополнительную экономию на самом отоплении. Поставим теплосчетчик с регуляторами температуры. Будет холодно — включим отопление. Будет жарко — выключим. Опять же, прихожане надышат… А на месте кочегарки можно будет построить воскресную школу. Или автопарковку. — добавил он, проследив за направлением взгляда архиерея. — Таким образом, представляется выгодным согласиться на предложение благодетеля…

Продолжение этого разговора состоялось спустя два дня, в просторной трапезной архиерейского дома. Правда, на сей раз собеседниками Владыки Гедеона были: господин Василий Петрович Колосов и секретарь епархиальной комиссии по канонизации, настоятель Ионинского монастыря архимандрит Георгий (Постников).

Думаю, читателю понятно, о чем именно шла речь…

Настоятель Ионинского монастыря архимандрит Георгий слыл человеком мудрым. Хотя, казалось бы, откуда ему стяжать мудрость, если он, как говорится, университетов-консерваторий не кончал, тамошних дипломов не получал? А вместо этого с грехом пополам окончил одно из михайловских профессионально-технических училищ, получив диплом автомеханика. Однако отец Георгий, а в ту пору еще Гришка Постников, был силен не книжной мудростью, от которой в жизни немного проку, а мудростью житейской, с которой нигде не пропадешь. В самом деле, кем бы он сейчас был, если бы в свое время не устроился на работу в Михайловское епархиальное управление? Всего-навсего шофером. А он, на-ка, уже в архимандриты вырулил. А почему? Да потому, что с пассажиром ему подфартило. Ведь, работая в епархиальном управлении, он возил самого тогдашнего епископа Михайловского и Наволоцкого Панкратия. А между делом развлекал разговорами «за жизнь» и шоферскими анекдотами: Владыке развлечение, а ему — выгода. Ведь именно Владыка Панкратий рукоположил его во иеродиакона, а затем — во иеромонаха. Да он ли один из архиерейских водителей священником стал! А позднее, в начале 90-х, епископ Панкратий назначил иеромонаха Георгия настоятелем только что возвращенного Церкви Ионинского монастыря. Мол, ты монах, тебе и возрождать обитель — кому ж еще!? Рули, отче!

С тех пор отец Георгий и управляет Ионинским монастырем, и уже не игумен — архимандрит! Жаль, в архиереи ему дорога заказана — туда только академиков[43] ставят, а он едва семинарию заочно одолел, да и то работы за него писал один диакон из недоучившихся студентов местного пединститута, которого беспробудное пьянство подвело не только под бессрочный запрет, но и под монастырь. Что ж, дело известное: ты, хоть и умен, да не игумен, а я, хоть безумен, зато игумен… Впрочем, зачем отцу Георгию архиерейство? Ему и так хорошо живется: ведь вся местная братва, включая самого Сеню Уемского, у него в корешах ходит. Он им и грех отпустит после…, а то и заранее, и помолится, чтобы было им во всех делах и начинаниях благое поспешение. А братва его за это завсегда благодарит… грех жаловаться, ведь они-то ему и помогли монастырь отстроить, да так, что хоть картину с него пиши! И Владыки его жалуют — а ведь их за ту пору, как отца Георгия в священный сан рукоположили, уже трое сменилось. А каждая новая метла по-новому метет, и каждый новый епископ не один приезжает, а со своими людьми, которым тоже где-то служить надо, да не где-нибудь в глухом селе, а в самом Михайловске, да на богатом приходе. Вот и начинается очередная перетасовка: этого туда переводят, а этого на его место ставят, а этот и вовсе прошение об уходе за штат подает, с правом перехода в другую епархию. И все, нет его, и память о нем преста… Лишь отец Георгий, как сидел на своем месте, так и сидит. А все потому, что умеет рулить и лавировать. Однако на сей раз ему придется призвать на помощь все свое умение…

Да, непростая вышла ситуация… Понятно, что у Владыки Гедеона в этом деле есть свой интерес. Как и у господина Колосова. А ему, с одной стороны, нужно им угодить. А с другой — свой интерес соблюсти. Ведь случись что — кто крайним окажется? То-то и оно…

Именно поэтому во время беседы с Владыкой и господином Колосовым отец Георгий заявил, что не сомневается — Василий Прахов действительно был подвижником и старцем. Тем не менее, это требуется подкрепить соответствующими документами. Собрать о нем все данные: в областном архиве, в архиве Синода, наконец, в архивах ФСБ — вдруг у чекистов отыщется что-нибудь компрометирующее? Подготовить соответственным образом заверенные копии архивных документов. Но на это нет ни возможностей, ни ресурсов…

И тут господин Колосов заявил ему:

— Найдите человека, который это сделает. Все расходы я беру на себя.

И теперь отцу Георгию необходимо найти того, кто согласится перелопатить архивы, по крупицам собирая воедино разрозненные сведения о прадедушке господина Колосова. Разумеется, этот человек должен быть верующим. Мало того, иметь опыт работы с архивами. И личную заинтересованность в том, что ему предстоит сделать. Вот только где ему найти такого человека?

И тут услужливая память подсказала отцу Георгию одно имя… В самом деле, женщина образованная, даром что врач. Корчит из себя писательницу, копается в областном архиве да кропает краеведческие статейки в «Епархиальный Вестник». Мало того, приходя на исповедь к отцу Георгию, неизменно кается в том, что ее-де обуревают помыслы гордыни, славы от людей ей хочется. Что ж! Будет ей слава!

А в случае чего, все можно будет свалить на нее. Не жаль!

Расчет отца Георгия оказался безошибочным. Нина Сергеевна охотно согласилась поработать в архивах. Особенно когда узнала, что речь идет о местном подвижнике, старце и чудотворце, который вскоре будет прославлен. Ведь это давало ей возможность не только бесплатно съездить в Москву и Петербург, и, в промежутках между архивными поисками посетить тамошние святыни и тамошние магазины, но впоследствии, на основании собранных архивных материалов, написать первое житие старца Василия Михайловского. А ведь чести первыми поведать миру о подвигах того или иного подвижника сподобляются лишь избранники свыше…

Пока же Нина Сергеевна занималась архивными поисками, взяв для этого на работе полуторамесячный отпуск, в Михайловске ударными темпами шла подготовка к торжественному прославлению старца Василия. Потому что все заинтересованные в этом лица решили заблаговременно подготовиться к сему великому и славному событию, дабы извлечь из него максимальную выгоду. В художественной мастерской «Преображение» был временно прекращен прием заказов. Ибо все тамошние маэстро не покладая рук и кистей писали на-гора иконы старца Василия Михайловского. В том числе — двухметровый образ, предназначавшийся для иконостаса Михайловского кафедрального собора, с клеймами по бокам. На них были изображены самые значимые события земного жития Василия Прахова. А именно: встреча его матери с «непростой женщиной», предсказавшей рождение избранника и его грядущую славу, изгнание беса из девицы Глафиры, полет старца Василия на аэроплане для беседы с Богом, его мученическую кончину, погребение, а также (загодя) торжественное прославление и обретение его мощей под березовым пнем за алтарем Преображенского собора. На этом клейме с портретной точностью были изображены Владыка Гедеон, а также господин Колосов в пышных византийских одеждах, в которых он смотрелся как корова из поговорки — в черкасском седле. Впрочем, кто дерзнул бы высказать это вслух?

Тем временем журналист Ефим Гольдберг без устали трудился над книгой о старце Василии и его выдающемся вкладе в историю Михайловской епархии. Этот пространный труд он намеревался озаглавить «Не стоит град без святого». Ибо в предвкушении гешефта вновь стал из Савла — Павлом, и из ярого богоборца — смиренным рабом Божиим Евфимием. Что ж, не впервой.

А возле Преображенского собора спешно сносили не только кочегарку, но даже недавно построенную у входа на кладбище иконную лавку. Поскольку отец Анатолий Дубов вознамерился построить там часовню в честь старца Василия, куда намеревался поместить березовый пень, служивший ему надгробием, его вещи, вышивки с его изречениями… одним словом, многочисленные реликвии, наглядно свидетельствующие о праведности Василия Прахова. А перед каждой из оных реликвий водрузить кружку для пожертвований. Ибо отец Анатолий, как истый бизнесмен (каковым он был до рукоположения и каковым остался даже после него), свято и непреложно верил: реликвии лишь для того и существуют, чтобы приносить доход пастырям. Выгода прежде всего. А в случае чего можно всегда сослаться на слова Святого Апостола Павла: «Священнодействующие питаются от святилища»[44]. Попробуй, возрази!