Искусство французского убийства - Коллин Кембридж

– Если у Артура Коулмана возник роман с Терезой и посольство об этом знало, возможно, поэтому они распространили историю о том, что его убили во время ограбления. Чтобы защитить миссис Коулман от позора и огласки, – предположила я. Я не могла не вспомнить о мистере Хейсе и женщине, которую видела с ним в театре. – Тереза была чрезвычайно привлекательной женщиной.

– И что-то с их романом пошло не так, и она его убила? Тереза, я имею в виду, – со скепсисом в голосе произнесла Джулия. – А потом переехала?

– Может быть, она хотела с ним порвать, а он разозлился и на нее напал, а она защищалась, – как вариант, предложила я. Почему-то мне не хотелось думать о Терезе как о хладнокровной убийце. Что было глупо, поскольку я ее совсем не знала. Но именно эта мрачная, безликая, унылая квартира заставила меня ей посочувствовать – помимо того факта, что она была убита.

– Дор сказала, что она рассталась с кем-то всего несколько недель назад и казалась напряженной и расстроенной. Но опять же, если раньше она защищалась, а теперь угрозы больше не было, зачем понадобилось переезжать? – недоумевала я.

– Она была напугана, – рассуждал дядя Раф. – Несомненно, так оно и было. Она была чем-то напугана и хотела спрятаться.

Я кивнула. Это и правда казалось лучшим объяснением.

– Что ж, все это довольно интересно, – сказала Джулия. – Я спрошу Пола, знает ли он что-нибудь еще об Артуре Коулмане. – Она встала. – Мне пора возвращаться. О, Дор тебе кое-что передала, Табс. – Она порылась в кармане пальто и достала связку из трех ключей. – От театра. Пойди и забери свои перчатки. Спектакль отменили, так что там никого не будет.

Я без колебаний взяла ключи.

– Спасибо.

– И если наткнешься там еще на какой-нибудь труп, Табс, сразу сообщи мне. – Она, обняла меня и чмокнула в обе щеки. – Немедленно. Даже если на часах два часа ночи.

– Будет сделано, – пообещала я и взяла свое пальто. – Я провожу Джулию, а потом зайду в театр поискать свои перчатки, – объяснила я дедушкам.

К моему облегчению, они не пытались меня отговорить.

Через пять минут я уже садилась в такси.

– Площадь Пигаль, – сказала я водителю и откинулась на спинку сиденья.

Тайна «Ла Соль» вот-вот будет раскрыта.

Глава семнадцатая

Поездка в «Ла Соль» оказалась провальной.

Не знаю, с чего я взяла, что если съезжу туда, найду это место и его осмотрю – и даже загляну внутрь, то непременно разгадаю тайну того, кто убил Терезу и Джонни.

Вернее, я знаю, почему так думала. Я начиталась детективных романов, в которых подобное то и дело происходило с главным героем. Следите за подсказкой, идите по следу – и вы раскроете преступление или, по крайней мере, подойдете вплотную к разгадке. Но «Ла Соль» в этом плане стал полным разочарованием.

Это место оказалось обшарпанным ночным клубом. Самым ярким пятном в нем были жизнерадостные желтые спичечные коробки, которые постоянно всплывали в расследовании убийства. Даже вывеска «Ла Соль» была тускло-желтого цвета. Единственное окно не мыли со времен оккупации, и когда я в него заглянула и сложила ладони, то разглядела сквозь грязь и сажу лишь несколько столов внутри.

Было слишком рано, и клуб еще не открылся, но, движимая любопытством, я толкнула дверь, и она поддалась.

Я вошла внутрь, осторожно ступая на случай, если кто-нибудь подойдет ко мне и захочет узнать, что я здесь делаю. Внутри было немного теплее, чем на холодном ветру.

Темноту рассеивали лишь несколько настенных бра с неяркими лампочками. В помещении витал затхлый запах пива и вина, дешевых духов и дыма. Дымное облако словно постоянно висело в баре, даже когда там никого не было.

Был и еще какой-то запах…

Я фыркнула, ощутив тот же странный, почти сладковатый запах брожения, который почуяла в квартире Терезы после ухода незваного гостя. Я так и не поняла, чем именно пахло, зато по крайней мере определила источник.

Сразу за дверью стояла складная меловая доска, вероятно, для того, чтобы при открытии выносить ее на тротуар. Кто-то написал СЕГОДНЯ ВЕЧЕРОМ: Шериз ЛаКорт, а в углу пририсовал вульгарную картинку, которая вряд ли имела отношение к Шериз – по крайней мере, если та была женщиной.

Круглые крошечные столы были поставлены вплотную друг к другу. Я не представляла, как официанты пробираются между ними, да еще и с напитками. Вдоль одной стороны зала располагалась стойка, где бармен разливал напитки и наполнял маленькие пиалы арахисом или попкорном. Судя по бутылкам на полках за стойкой, там же разливали дешевое вино и водку.

Сцена была размером с почтовую марку и находилась всего в одной ступени от пола. Чтобы разглядеть, что на ней происходит, нужно было либо сидеть очень близко, либо быть очень высоким.

– Bonjour, mademoiselle[77], – раздался веселый голос.

Ах, хозяин-француз. У него всегда наготове приветствие даже для незваного гостя.

Я обернулась и увидела за барной стойкой высокого и очень худого мужчину. Должно быть, когда я вошла, он сидел за ней на корточках, а может, был настолько худым, что я его поначалу не заметила. Похоже, он расставлял на полках стаканы.

Я ответила на его приветствие и пробралась к бару сквозь скопление столов и стульев. Я не знала, что должна сказать или сделать, чтобы узнать важное, или чтобы меня осенило, но я была полна решимости попытаться.

– Мы закрыты, мадемуазель, – сказал мужчина. – Приходите в семь.

– Прошу прощения. Дверь была открыта, и мне захотелось посмотреть, что это за место, – объяснила я. – Некоторые, ну… мои друзья сюда приходят.

– Да. Но до семи мы закрыты, – повторил он, на этот раз жестче.

Я заметила странный предмет, напоминающий высокую вазу. Из верхней части выходила небольшая, похожая на шланг трубка. Это напомнило мне иллюстрации к книге «Алиса в Стране чудес», где гусеница курила что-то похожее. И незнакомый запах, казалось, исходил от этого необычного, похожего на вазу предмета.

– Что это такое? – поинтересовалась я.

Мужчина за прилавком уставился на меня в недоумении.

– Кальян.

Я хотела расспросить подробнее, но он, похоже, был не расположен отвечать.

– Эм… а у вас можно купить кока-колу? – спросила я, полагая, что он станет любезнее, если я куплю у него что-нибудь.

– Мы этот яд не продаем, – резко бросил он.

Ух ты!

– Вы правы. Простите. Вы работаете здесь каждую ночь? – не унималась я.

– Каждую чертову ночь. Двадцать два года подряд.

– Тогда вы, наверное, знаете