И будет день - Ранджит Дхармакирти

Компания «Дауд и Хэбтулла» находилась на третьем этаже. Когда Ратнапала приходил сюда на собеседование, то без труда нашел название компании на указателе, висевшем около лестницы на первом этаже, хотя в этом здании располагались конторы почти двадцати пяти компаний. Но после этого он долго блуждал по темным коридорам с бесчисленными поворотами, напоминавшими лабиринт. И если бы сегодня его не встретили, ему пришлось бы потратить немало времени, прежде чем найти нужное помещение. Ратнапала был тронут предупредительностью господина Дауда, пославшего своего шофера встретить его. Они прошли мимо вывески с названием компаний и подошли к двери, на которой была прибита табличка: «А. Д. Дауд, управляющий директор».

— Хозяин у себя. Проходите, — пригласил Ратнапалу шофер, шедший впереди. Ноги Ратнапалы вдруг стали ватными. Робость и страх охватили его. Вот сейчас он переступит порог и окажется лицом к лицу с директором такой крупной фирмы! Как держать себя? Что сказать? Присутствие шофера еще больше смущало Ратнапалу. «Будь что будет!» — наконец решил он и, собравшись с духом, постучал в дверь. Посередине комнаты, куда вошел Ратнапала, стоял большой стол необычной формы, а боком к нему на вращающемся кресле сидел господин Дауд. Он упирался локтями в колени, зажав лицо большими ладонями. Казалось, он о чем-то напряженно думал.

— Гуд монинг, доброе утро, сэр, — поздоровался по-английски Ратнапала, безуспешно пытаясь побороть волнение и унять дрожь в голосе.

— Гуд монинг, — откликнулся господин Дауд и, повернувшись к столу, уже по-сингальски добавил: — Прошу садиться.

Массивное тело господина Дауда было облачено в рубашку с короткими рукавами и брюки из легкой белой ткани. Густые черные волосы покрывали обнаженные по локоть мускулистые руки. У него был большой рот и толстые, немного вывернутые наружу губы.

Господин Дауд был сама любезность — он осведомился у Ратнапалы, удобно ли ему добираться до работы, успел ли он позавтракать утром, а если нет, то он немедленно распорядится подать завтрак прямо в кабинет.

Ратнапала, польщенный таким вниманием и вконец смущенный, лепетал что-то невнятное.

Покончив с любезностями, господин Дауд перешел на деловой тон. Теперь он говорил по-английски, словно буравя Ратнапалу своими глубоко посаженными глазами.

— Так вот, мистер Ратнапала, с сегодняшнего дня вы служащий нашей компании. И запомните: успех компании — залог вашего благополучия. Будете работать добросовестно и усердно — продвижение по службе не заставит себя ждать.

В это время в комнату вошла девушка и заняла место за стоявшим в стороне небольшим столиком.

— Это моя секретарша, мисс Мэри да Сильва. А это наш новый сотрудник, мистер Ратнапала. Он будет заниматься рекламой, — представил их друг другу господин Дауд.

Затем он пространно заговорил о делах компании и об обязанностях Ратнапалы. В конце беседы господин Дауд предупредил Ратнапалу, что старые служащие всегда ревниво относятся к новичкам, особенно если те имеют университетский диплом, и попросил его быть осторожным в выборе друзей среди сослуживцев и не доверять разным сплетням. Если же у Ратнапалы возникнут какие-либо проблемы, будь то личного или служебного порядка, пусть обращается прямо к нему.

— А теперь, Мэри, покажите мистеру Ратнапале его рабочее место. — И, снова обращаясь к Ратнапале, добавил: — Я пришлю вам с Мэри несколько папок с бумагами. Проштудируйте их сегодня основательно, а завтра представьте мне доклад, и мы обсудим дела нашего нового отдела. Все понятно?

Лицо господина Дауда расплылось в широкой улыбке, и он кивком головы отпустил Ратнапалу.

Комната, куда Мэри проводила Ратнапалу, была опрятной и чистой, на полу — циновки, на подоконниках — цветы в горшках. Стол, за которым должен был сидеть Ратнапала, стоял в стороне от других — так обычно ставят столы для старших служащих.

Под потолком жужжал вентилятор. Наконец-то после стольких мытарств и бесконечного обивания порогов с университетским дипломом в кармане у него была работа, на которой он сможет применить свои знания. «Здесь сумели оценить мои способности, — с удовлетворением подумал Ратнапала. — На земле стало еще одним человеком больше, который получил то, что он заслуживает». Должно быть, не последнюю роль сыграло и то, что во время учебы в университете он увлекался литературой и даже сам пробовал писать. Ратнапала нисколько не сомневался в том, что он справится со своими обязанностями. Правда, его немного смущало то, что в этой компании все дела ведутся на английском, а он, к сожалению, знает его недостаточно хорошо. Но он тут же приободрился, вспомнив, что многие его бывшие сокурсники, которые знали этот язык хуже, чем он, устроившись на работу, быстро научились отлично составлять бумаги по-английски. По-видимому, на него также будет возложена обязанность поддерживать связи с рекламными отделами газет и радио. Тут-то он себя и покажет! Ведь еще в университете он проходил практику в газетах и на радио. А с каким почтением там относились к представителям рекламных отделов компаний! О трех годах, прошедших после окончания университета, Ратнапала старался не думать. Это было время, полное разочарований и нескончаемых бесполезных хлопот. В какие двери он только не стучался, чтобы получить хоть какую-нибудь работу! И все напрасно. Как-то Ратнапала вместе с бывшими студентами своей группы, такими же безработными горемыками, обратился к самому министру с просьбой предоставить им работу, но и это не помогло.

Сколько заявлений он написал в различные государственные учреждения! Но, поскольку депутат от округа, где проживал Ратнапала, вычеркнул его из своего списка, юношу ни разу даже не пригласили на собеседование. А дело было в том, что депутат подозревал Ратнапалу в симпатиях к левым партиям и поэтому считал своим противником. Ратнапала понял это, когда по настоянию матери в очередной раз пришел на прием к личному секретарю депутата. Секретарь, которому порядком надоели посещения Ратнапалы, решил объясниться с ним начистоту.

— В университете ты не упускал случая, чтобы пройтись насчет депутата, а теперь ходишь сюда и клянчишь, чтобы тебе помогли устроиться на работу.

Услышав это, Ратнапала понял, что депутату известно о нем все, и у него похолодело сердце. Но отчаяние быстро уступило место раздражению. Понимая, что терять ему больше нечего, Ратнапала дерзко заявил:

— У меня есть все данные, чтобы получить работу, но я чем-то не устраиваю депутата. Теперь-то мне все ясно.

Однако выпад Ратнапалы не произвел на секретаря ни малейшего впечатления.

— Если у тебя есть все данные, чтобы получить работу, — произнес он с издевательской ухмылкой, — зачем ты таскаешься сюда?

Ратнапала покинул дом депутата, с трудом сдерживая душившую его ярость, и тут же решил, что ноги его здесь больше не будет. Путь в государственные учреждения для него был закрыт, и он стал строчить заявления и прошения в