Варвары против Рима - Терри Джонс

Стилихон, конечно, понимал, что важнее разобраться с Константином III, чем атаковать беженцев-вандалов, но направленная им на эту войну армия под командованием гота Сара потерпела поражение и была вынуждена вести переговоры с багаудами в Альпах, чтобы вернуться в Италию. К 408 г. Константин III обосновался в Арле на юге Франции. Он овладел всей Галлией и начал прибирать к рукам Испанию.

Когда Стилихон заявил римскому сенату о необходимости дать денег Алариху, сенат стал резко возражать. Зазвучали речи о варварах и римской чести. Начался откат на антиварварские позиции, который и привел к казни Стилихона по приказу Гонория. Вандал Стилихон жил для империи, и его убийство было своего рода самоубийством империи. Но большинство римлян мало заботило то, что Западом больше не правит варвар.

В Риме немедленно начались готские погромы. Тысячи людей погибли, десятки тысяч бежали из города. Но готы, возглавляемые Аларихом, отомстили Риму. Они морили его голодом, требовали огромные выкупы и, наконец, в качестве трехдневной демонстрации силы симулировали его ограбление. Уходя вместе со своими готами, Аларих в качестве заложницы прихватил сестру Гонория, Галлу Плацидию.

К тому времени вандалы и их союзники прошли через Северную Галлию и через Бордо и Нарбонну, повернули туда, возможно, направляемые на юг сторонниками Константина III.

В 409 г. они преодолели Пиренеи явно с благословения багаудов, которые позволили им легко пройти в Испанию. Вандалы шли по территории, неподвластной Риму, по областям, которыми номинально руководил Константин III. Сам он был, похоже, ничтожеством, довольно заурядным полевым командиром: ленивым, капризным и высокомерным. В итоге его подчиненные в Испании и Британии скоро перестали получать от него приказы. Его войска в Испании явно не пытались мешать проходящим вандалам. Константин бушевал, воевал, договаривался, в итоге все проиграл, и закончилось дело демонстрацией его отрубленной головы в Равенне в 411 г. Военная машина, с которой когда-то так умело обращался Стилихон, оказалась в руках настоящего римлянина по имени Констанций. В 413 г. он стал единственным августом Запада.

Падение власти Константина III в Испании привело к тому, что она откололась и превратилась в провинцию под управлением независимого августа по имени Максим, который действовал на побережье Средиземного моря. Вторжение мигрантов в этот регион было описано со всей сладострастной кровожадностью, на какую только способны историки:

Нашествие этих народов вызвало ужаснейшие катастрофы, поскольку варвары применили свою, не делающую различий жестокость к судьбам и римлян, и испанцев; разграбили с равной яростью города и сельскую местность. Нарастающий голод заставил несчастных жителей вкушать плоть своих сотоварищей… Скоро появилась чума, неотделимый спутник голода. Большая часть людей погибла, а стоны умирающих возбуждали только зависть их выживших друзей[352].

Все выглядело так, словно было слишком много ртов, которые надо было кормить, и лучшим, во всех отношениях, решением для пришельцев было расселиться и заняться земледелием. Максим передал им государственные земли[353]. Вандалы и свевы обосновались на северо-западе (Галиция) и на юге центральной части Испании (Андалусия, есть предположения, что это слово происходит от «Вандалусия»). Аланы заняли земли провинции между ними. Мигранты стали новыми владыками разных частей Испании. Еще один испанский летописец, Орозий, бежавший в 414 г. из Испании в Африку, писал, что испанцы предпочитают «нищую свободу» под варварами «облагаемым налогами удобствам» под Римом[354]. В этом с испанским общественным мнением соглашался и Сальвиан:

Что может быть большим доказательством римской несправедливости, чем то, что многие заслуженные знатные люди, для которых их статус римлянина должен был бы стать величайшим источником почестей и славы, тем не менее доведены жестокостью римской несправедливости до того, что они не желают более быть римлянами? В итоге даже те, кто не нашел убежища у варваров, вынуждены становиться варварами сами. Так происходит с большей частью испанцев[355].

Весьма вероятно, что обращение язычников вандалов в христианство произошло именно вскоре после их поселения в Испании. И также возможно, что в роли миссионеров выступили готы. Христиане, которые были арианами и тем гордились. А с официальной точки зрения, они были приверженцами ужасной ереси, отождествляемой с варварством.

Римский католицизм пользовался несомненной популярностью в римских правящих кругах на Западе, но выбор религиозных христианских течений среди простых людей был не так очевиден. Даже Амвросий, харизматичный епископ Миланский, жаловался на смущение, происходившее в народе при избрании веры. Он говорил, что подобное встречал и на Востоке, но там это было не столь удивительно, если учесть, что в католицизм арианское население обращали свыше. Епископ Константинопольский стенал: «Напрасно мы стоим пред алтарем — нам не с кем разделить молитву»[356].

Возможно, в нежелании людей посещать католические церкви был отзвук народного недовольства, связанного с попытками поставить Иисуса во главу империи. Католическая церковь делала упор не на его человеческое воплощение, а на его власть высшего судии, его право судить живых и мертвых и определять их судьбу на веки вечные. По существу, ужасная власть Рима преподносилась как происходящая от еще более ужасной власти Иисуса, загадочного высшего божества, изображенного на потолке апсиды над алтарем, где пили его кровь и ели его плоть.

Арианская церковь, похоже, пользовалась большей популярностью. Ее Иисус был не таким же всемогущим, как Бог. Он был куда менее грозным и не отождествлялся с государством. Сейчас для готов арианство было частью их национального самосознания. Их церкви не были римскими церквями, их ритуалы не были римскими ритуалами. Немного, но все-таки другими. И вандалы тоже стали арианами.

Нельзя сказать, чтобы готы и вандалы были так уж дружны. В 417 г. новый король вестготов Валья заключил с Констанцием соглашение, по которому его народ наконец получал от римлян собственную землю. Он искал ее на протяжении двух поколений. Галла Плацидия, вдова Атаульфа, была возвращена в Рим, чтобы выйти замуж за Констанция и сделать его членом императорской семьи. Их ребенок стал бы естественным наследником Гонория, который явно не собирался становиться отцом. А Валья использовал бы свою армию, чтобы восстановить римский контроль над Испанией в обмен на дарование постоянных земель в Аквитании. Знатные вестготы на законных основаниях заняли земли мелких римских аристократов и должны были стать основой антибагаудских сил, что защитило бы империю от революции.

Но получилось так, что Валья не нанес сколько-нибудь решительного удара по вандалам. Целью его армии оказались аланы и свевы. Аланы были самым странным из пришедших сюда народов — иранцами из прикаспийских степей, чьи язык, религия и культура совершенно не связаны с готскими. Они были коневодами, сражавшимися, как персы: в их войсках были и конные рыцари в латах, и восточные лучники. Загнанные гуннами на запад, они присоединились к движению вандалов, а их помощь оказалась очень важной для тех в страшной битве с франками.

Другой особенностью аланов было то, что они использовали невероятно сильных собак для охотничьих и пастушеских надобностей. Образцы той примитивной селекции дожили до наших дней в некоторых областях Испании. Эта порода известна под названием «алано». Аланские собаки — предки всех типов мастифов, включая бульдогов, боксеров, сенбернаров, родезийских риджбеков и ротвейлеров. Алано сохранили свои первоначальные особенности: их никогда не разводили для красоты, а только как бесстрашных и верных охранников с легендарной хваткой всей челюстью до самых коренных зубов. Алано будет держать любого зверя, невзирая на раны и угрозу собственной жизни, но послушно освободит добычу по команде хозяина.

Аланы стали главной мишенью армии Вальи и были полностью разгромлены. В 417 г., после смерти своего короля, они предложили корону Гундериху, и с тех пор правитель этого довольно разношерстного сообщества именовался королем вандалов и аланов.

В 421 г. Констанций наконец-то стал вторым августом вместе с Гонорием. Как расово приемлемый римлянин, он смог продвинуться на ступеньку выше Стилихона. Но едва начало казаться, что Западная империя обрела эффективного правителя, он умер, и двор в Равенне погрузился в болото внутренних распрей.

Это, вероятно, спасло вандалов от следующего этапа программы Констанция. Чтобы вернуть Испанию, были собраны огромные силы. Они включали в себя вестготов из Аквитании, полевую армию из Галлии и еще одну армию под командованием графа Африканского, Бонифация. Но Бонифаций вышел из игры. Он не хотел увязнуть в Испании, когда шла борьба за власть в Равенне. Вестготы тоже, видимо, потеряли интерес к этой затее, а галльская полевая армия изрядно получила по носу.