Журнал «Если» 2010 № 2 - Василий Головачев

— Прости, Дженни, — сказал я. — Я не могу ничего понять. Я не ученый.

— Каллиган тоже не ученый, — очень тихо ответила половина Дженниной головы со столешницы. — Но он может держать ключи в руках, и они не буянят. Возможно, потому что его кольцо…

Голос Дженни истаял.

Я бросился к складному столу, просочившись сквозь возникшую на моем пути стену. Что было призрачным: стена или я?

— Дженни! — позвал я.

На столешнице еще оставались зеленые глаза и рот. Ресницы трепетали. Губы беззвучно шевелились, и вдруг чуть слышно произнесли:

— Пц… эль… — И исчезли. Закрылись и исчезли глаза.

Пц-эль? Дженни со всех сторон была стиснута твердым материалом, не могла дышать, значит, она должна была просить о «поцелуе жизни» — искусственном дыхании. Поцелуй?

Но что Дженни пыталась сказать мне до этого? Что-то о Каллигановом кольце для ключей. Сражаемся мы тут с неким электромагнитным полем — и что умудряется делать стальная проволока его кольца, чего не может сделать проволока вешалки?

Минуточку, черт побери совсем! Каллиганово кольцо было овальным. Может, дело именно в этом? Я почти ничего не знаю об электронике, но в курсе, что уличные антенны делают не прямоугольными, а закругленными. Да и работают по-разному антенны-петли и антенны-усы, вроде моей разогнутой вешалки. Видимо, решением будет проволочная петля… похожая на кольцо Каллигана.

Я нашел бывшую вешалку и смастерил из нее грубый овал. Кончики я скрутил вместе и с полученным замкнутым контуром вернулся к электрическому клубку.

Проволочный овоид я нес на вытянутых руках, и синяя аура расступалась перед усовершенствованной железякой. Да, почти то, что надо! Я дотянулся до тумбочки и поднес петлю так, чтобы опустить ее, окружив все три предмета: оба ключа и сотовый…

На этот раз электрошок чуть не убил меня. От удара я вылетел в какую-то чужую квартиру. Рискуя предположить, что эта квартира как-то сливается с комнатами Дженни, я перестал обращать внимание на чужие стены и мебель. Как и следовало ожидать, я все еще находился в ее гостиной.

Я снова в начале пути. Круг замкнулся. Нет, не круг, овал, как Каллиганово кольцо для ключей. Но теперь уже жуткое сверхъестественное синее свечение обратилось ослепительной сверхновой; я мог лишь беспомощно кружить вокруг нее ничтожным безвестным планетоидом, неспособный пробиться в ее…

Постойте-ка! Орбиты не являются окружностями. А чем являются?

Теперь я знаю. Дженни решила эту задачку раньше меня. Она повторяла и повторяла мне слово: эллипс! И у Каллигана кольцо для ключей было не овалом, а эллипсом. Я смутно помнил, как будучи школьником зевал на уроках, когда в четвертом классе учитель объяснял, что эллипсы имеют определенные уникальные свойства. Вроде бы Кеплер вычислил, что вектор радиуса эллиптической орбиты за одинаковое время проходит одинаковое пространство. Как же это было скучно в те времена… но сможет ли спасти жизнь сейчас?

Кривой овоид, который я согнул из вешалки, проник сквозь электромагнитное поле… но не сумел свести его к нулю. Сможет ли настоящий эллипс из какого-нибудь хорошего проводника принести пользу там, где не справился гнутый овал.

Вряд ли мне удастся создать из вешалки точный эллипс. Тут требуется нечто более гибкое, вроде…

Рояльной струны! Шатаясь, я поплелся к роялю Дженни и открыл крышку. Струны были на месте, но, черт побери, мне требовался нож! Или кусачки! Тщательно обшарив свои карманы, я обнаружил единственный более или менее подходящий инструмент — щипчики для ногтей. Я отщипнул струну. С громким звен-н-нь она отскочила с одной стороны, затем я отрезал ее полностью.

Я свернул из струны петлю, соединив концы. В руках у меня оказался ровный замкнутый контур: гибкий круг, который сужался и вытягивался, повинуясь моим движениям. Зазубренные фразы из школьных домашних заданий всплывали на поверхность памяти: сжатый эллипс, удлиненный эллипс, отличительные признаки…

В боевой готовности я повернулся лицом к опасности. Руки, сжимающие струнное кольцо, легко прошли сквозь синий свет. Сияющая аура определенно отступала от петли, отходя прочь до того, как проволока коснется ее. Прищуривая глаза от яркого сияния, я добрался до тумбочки и положил на нее контур, окружив им ключи и сотовый телефон.

По рукам прошла дрожь вибрирующего воздуха — предзнаменование электрического напряжения. Еще один удар наверняка убьет меня. Сияние становилось ярче и разрасталось все шире, несмотря на то, что ключи были окружены эллипсом…

Постойте. Не всякий вытянутый круг есть правильный эллипс. Я подвигал руками, манипулируя границами овала. Петля задрожала и, сохраняя периметр, изменила свои внутренние параметры.

Внезапно ключи завибрировали и… отпрыгнули друг от друга, словно притянутые к двум магнитам с разных сторон. Ключи дрожали в воздухе, словно подвешенные в двух точках внутри проволочной границы. Я бы мог поклясться, что эти две точки были фокусами правильного эллипса. Раздался громкий хлопок, а затем…

Сияние исчезло. Нет, не полностью: два ключа по-прежнему испускали слабый внутренний свет, который я видел и раньше. Зато исчезла грозная синяя аура. И звук льющейся воды. И головная боль.

Апартаменты были разгромлены. Повсюду валялась поломанная мебель, тут и там виднелись следы размокших вещей и горелой электропроводки. Соседи разной степени одетости лежали без сознания или бродили туда-сюда, пошатываясь и в изумлении таращась по сторонам.

Дженни лежала под столом. К счастью, под ним, а не сросшись с ним молекулами. Жива ли, дышит ли? Я подошел и взял ее на руки. Длинные светлые ресницы задрожали, и зеленые глаза — о, эти зеленые глаза — открылись.

— Я пыталась тебе сказать… — выдохнула она, — эллипс, эллипс…

— Параллелограмм, — ответил я и поцеловал ее.

Электрический шок, который я ощутил в этот момент, был очень приятным…

Каллиган согласился на чистосердечное признание в обмен на юридическую неприкосновенность, после того как он даст — свидетельские показания против своих работодателей — агентства недвижимости Бокса и Кокса, — которые и оказались настоящими виновниками произошедшего. От имени Дженни, своего и всех квартиросъемщиков «Утопии» я подал коллективный иск против домовладельцев.

Собственники дома «Утопия» финансировали уникальный в своем роде эксперимент, который, как они надеялись, навсегда решит проблему жилья в основных мегаполисах мира… и попутно сделает их миллиардерами.

Внутри дома «Утопия» помещен некий электромагнитный генератор, который может модулировать физическое пространство, как передатчик регулирует частоту радиоволн. Апартаменты Дженни, моя квартира и жилища всех остальных квартиросъемщиков имели одно общее свойство: все они занимали одно и то же пространство на восьмом уровне, выходящее окнами на Западную 59-ю улицу. Восемь этажей под нами были заняты генератором расщепления пространственного потока и диагональным подъемником.