Я — твоя Кошка (СИ) - Кроноцкая Нани

От моего вопроса Августа вдруг затряслась крупной дрожью и заскрипела зубами. Молча.

— Так, моя радость, я все понял, — Лер фыркнул вдруг негодующе. — От меня отойди, ты мешаешь, — и Коту пояснил уже: — Твоя женушка жалеет Августу и прикрывает. А на ее счету, дорогуша, только по нашим подсчетам за год восемнадцать убийств. Все еще жалко?

Я вздрогнула. Ягова жалостливая недоучка, ты Илона! Он был прав. Глупейший порыв, рефлекторная жалость.

— Тридцать пять лет, — прохрипела Августа. И глядя на вытянувшиеся лица обоих мужчин, гаденько захихикала. — Глупцы! Вы бы и не узнали.

— Тридцать пять лет в рядах Инквизиции, — для непонятливых я пояснила: — Почти четверть века она возглавляет ваш департамент внешней безопасности, где занимаются выдачей лицензий на любые значительные магические действия. Я все правильно понимаю?

Клянусь, в моем голосе не было никакого сарказма. Но Марк практически позеленел, а Лер произнес очень длинную и витиеватую фразу на неизвестном мне языке.

— Я с тобой не спала! — прошипела зачем-то Августа кому-то из них. — Я вообще на дух не выношу мужиков!

Кот содрогнулся.

— Это можно использовать маркером, — попыталась я ему хоть немного помочь, — когда Гира была с тобой, тогда она и настоящая!

Судя по взгляду Кота, неважный я утешитель.

— Вы что же, думаете, что она знать не знала? — как-то судорожно прохрипела Августа. — Да она первая нас нашла! И потом уже не отпускала! Обещала, что выведет в Сумерки нас обоих, что Зверя второго уже приручила. А потом обманула!

— У тебя есть еще вопросы, моя гениальная Кошка? — Лер уже судорожно набирал что-то в своем инофоне, буквально хватаясь за голову. — У нас по всем фронтам лютый ужас, добей уж меня, не стесняйся. — И тут же в свой инофон рявкнул: — Фил! Срочно мне падай на голову. У нас ... (далее нецензурно) допрос под твое личное присутствие. Да тут не до шуток, поверь. Хорошо, пять минут, — и снова ко мне: — И как же ты обо всем этом догадалась?

Быстрый взгляд на мужа, он замер. Хорошо, действуем осторожно. Тем более, что на эти вопросы мне лучше все же ответить до выхода Фила.

— Дневник. Марк как-то обмолвился, что Гира вела дневник своих отношений с Кирьяном Котом. Целый архив.

— Да? — Лер зачем-то обошел еще раз кровать, потом вдруг достал из кармана натуральные, сделанные из какого-то очень светлого, почти белого металла наручники и за руки Гетлимиху пристегнул к спинке кровати. Как я понимаю: на случай очередного приступа моей жалости к одной милой личности. — Демонова извращенка. Ну и что там, в этом дневнике? Откровенные сцены, садо-мазо оргии и изнасилования?

Кот зарычал, но я успокаивающе погладила его по руке. Хорошо, что он еще слышал все мои мысли, ведь испытать на нас зеркальные артефакты мы не успели. Повезло мне.

— Понятия не имею. Дело не в содержании. Она отдала Марку все эти интимные документы. Понимаете?

Судя по взгляду мужчин, в женской психологии ничего они не понимали.

— Молодому любовнику подарить ежедневник с подробным описанием связи с его отцом. Неужели не понимаете? Это была не она!

— Маленькая вонючка! — раздалось вдруг с кровати. — Грохнуть тебя надо было давно, я сразу сказала, что от тебя толку не будет! А этот придурок заладил: она — наш единственный щит! Выкидыш-полукровка! Сдохни или заткнись!

— Рот закрой, — настойчиво посоветовал Лер. — И открывать его ты теперь будешь строго для ответов на наши вопросы.

Августа кривлялась, извивалась всем телом, пытаясь вывернуться из наручников, но больше ни звука не произнесла.

— Это была не Гира, — немного ее испугавшись, я все же продолжила: — Августа хоть и носительница Х хромосомы, но разумом абсолютно не женщина. Архив подарила она. Возможно, понадеялась вызвать так отвращение у молодого любовника Гиры. Зачем? Я не знаю. И не пойму.

Мужчины подавленно промолчали. А у меня оставался вопрос.

Еще одна вещь, зацепившая и заставлявшая мои мысли постоянно возвращаться странным и страшным событиям, предвосхитившим рождение Марка.

Но прежде чем приподнимать завесу семейной тайны Котов, мне нужно было согласие мужа. Потрясенного и буквально раздавленного первым ответом Августы.

«Коть, ты меня уже ненавидишь?» — мысленно потянулась к нему.

Молча меня притянул, крепко обнял, утыкаясь опять носом в волосы. Его личная успокоительная таблетка, как он говорил много раз.

«Я хочу спросить у нее про иллюзорное зелье. То самое, которое Гира Кирьяну дала,с которого все начиналось. Не знаю, почему оно меня так волнует, считай это предчувствием. Можно?»

Я знала: ему будет больно. Как знала и то, что мой Марк — Инквизитор. И сможет сделать правильный выбор. Знала и не ошиблась.

Ему было очень непросто. Вздох, молчаливый в висок поцелуй и Марк подтолкнул меня к Леру.

— Откуда у Кирьяна Кота появилось зелье, сделавшее Марию точной копией Гиры? Это ведь ваших рук дело, да?

Лер с трудом подобрал свою челюсть, стремительно на меня оглянувшись. В эту вдруг секунду на него с потолка рухнул увесистой тушей мужик, сшибив с ног великого. Кровать покачнулась, наклонившись опасно, но мимикримиха так и осталась на ней лежать, кривляясь и громко шипя.

— Как ты вовремя! — потирая ушибленное плечо, Лер оскалился.

— Как вы не вовремя! — Фил был не рад нашему вызову. — Там Гира пропала. Вместо нее два каких-то стажера под личинами и с полным подавлением воли, натуральные «куклы». Пытались жестоко себя развоплотить. Лиска со всем разбирается, а я вдруг тебе резко понадобился. Быстро давайте, и я убежал.

— А вот и ответ, — Кот стремительно подошел ближе к кровати, и я изумилась произошедшим в нем переменам. Не хотела бы видеть еще раз я Марка в такой дикой ярости. Он точно готов был убить. — Это зелье... оно подавляло и волю, ведь так?

42. Подкаблучник

«Власть искренне любящей женщины — чистое наслаждение ее откровенными чувствами». М. К. Кот «Дневники и записки»

— Иначе и не было смысла твою мать поить этой дрянью! — выплюнула в него Августа.

Я с огромным трудом удержала Кота. Даже не столько я, сколько вовремя подоспевший к нам Фил.

— Ее муженек сам отдал нам ее в руки! — Гетлимиха не унималась, надеясь, наверное, что я ярости Кот ее быстро убьет. — Он сам сделал куклу из морфа. Послушную, как пластилин. Слепил из нее настоящую марионетку! Ее разум спит с того самого мига, как она сделала самый первый глоток нашего зелья!

— И много таких еще «спящих»? — Лер подал голос.

— Вместе с последними, что вы поймали сегодня, с десяток, не больше. Зелье требует много крови, а я нездоров.

— Да, — задумчиво произнес Рафаил. — Это все объясняет. Кот, прими мои соболезнования...

— А как вы поняли, что это не Гира? — я очень быстро спросила.

— Твои камушки. Я теперь везде с ними хожу. Надеюсь, не станет привычкой.

Сказав это, Фил достал из кармана парочку маленьких кристаллов, имевших точно такой же вид, как валяющийся на полу у нас под ногами большой. Все они словно погасли.

— Пока вы разберетесь с зельем, мне ответьте еще на один вопрос: а это нормально вообще превращаться друг в друга? — не могу я без определенности. — Я запуталась. Морфы это проделывают благодаря врожденной...

— Фигне, — добрый Кот подсказал. — И не «это» совсем. Мы способны морфировать строго в свою ипостась. Есть еще разрешенные артефакты, позволяющие даже не морфам превращаться в зверей.

— А в людей? Артефактами можно? — я продолжала терзать его.

— Нет, — ответил мне умный и терпеливый мой муж. — Все подобные артефакты запрещены. Только в разных зверей: птиц, животных, есть даже кольцо, позволяющее превращаться в целую стаю летучих существ.

И Кот выразительно кивнул в сторону Фила, на руке у которого действительно красовалось внушительного размера черное кольцо в виде ворона. Я еще в прошлые наши с ним встречи засматривалась на занятную эту вещицу.