Троцкий - Дмитрий Антонович Волкогонов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как только Троцкий получил телефонное сообщение Реввоенсовета 5-й армии о взятии Казани, он тут же продиктовал:
«Приказ № 33
По Красной Армии и Красному флоту
10 сентября 1918 года.
День 10 сентября войдет праздником в историю социалистической революции. Частями пятой армии Казань вырвана из рук белогвардейцев и чехословаков. Это поворотный момент…
Солдаты и матросы пятой армии! Вы взяли Казань. Это зачтется вам. Те части и отдельные бойцы, которые особенно отличились, будут соответственно вознаграждены рабочей и крестьянской властью… От имени Совета Народных Комиссаров я вам говорю: товарищи, спасибо!
Председатель Революционного Военного Совета Республики
Л. Троцкий»{363}.
На другой день, 11 сентября, в городском театре состоялся митинг, на котором присутствовали представители частей, освободивших Казань, местные большевики, жители города. С большой речью выступил воодушевленный победой Троцкий. Он, в частности, сказал: «Учредительное собрание! Под этим лозунгом еще вчера у стен Казани буржуазия пыталась противостоять рабочим и крестьянам, умиравшим в борьбе против этого лозунга. Учредительное собрание представляет собою совокупность классов и партий, т. е. состоит из представителей всех партий, от помещиков до пролетариата. И вот мы спрашиваем: «кто же в Учредительном собрании будет править? Не предложат ли нам коалицию, а это единственное, что можно здесь предложить – союзное правительство из Лебедева, с одной стороны, и тов. Ленина с другой?». Я думаю, товарищи, что этот номер не пройдет в нашей исторической программе»{364}. Предреввоенсовета, отмечая военное значение победы под Казанью, выступал здесь как один из политических вождей большевиков, категорически отказавшихся делить с кем-либо завоеванную власть.
После сентябрьского военного успеха на Волге, когда были освобождены Казань, Симбирск, Хвалынск, другие города, Троцкий смог поднять голову от карты Восточного фронта и посмотреть на панораму Гражданской войны в целом. По указанию Совнаркома и ЦК партии Реввоенсовет Республики начал координировать и направлять действия многочисленных фронтов и направлений. Среди членов Реввоенсовета особенно близкие, теплые отношения сложились у Троцкого с Иваном Никитичем Смирновым, членом Военного совета Восточного фронта. Председатель Реввоенсовета в последующем так характеризовал одного из членов Совета: «Смирнов представляет собою наиболее полный и законченный тип революционера, который свыше тридцати лет тому назад вступил в строй и с тех пор не знал и не искал смены. В самые глухие годы реакции Смирнов продолжал рыть подземные ходы. Когда они заваливались, он не терял духа и начинал сначала. Иван Никитич всегда оставался человеком долга. В этом пункте революционер соприкасается с хорошим солдатом, и именно поэтому революционер может стать превосходным солдатом»{365}. Он и стал превосходным солдатом, а затем и крупным советским работником. Правда, его близость к Троцкому была всем известна, и в 1936 году он был расстрелян по делу так называемого троцкистско-зиновьевского объединенного центра.
Троцкий оказывал большое влияние на расстановку, выдвижение и перемещение военных кадров. В конце концов в Реввоенсовет Республики вошли в основном люди, которых предложил именно он. Кто же работал рядом с Троцким и окружал его в РВСР? Состав постоянно менялся, но вот, например, в один из критических моментов борьбы, в апреле 1919 года, членами РВС были Э. М. Склянский, И. И. Вацетис, П. А. Кобозев, С. И. Аралов, К. Х. Данишевский, В. М. Альтфатер, К. А. Мехоношин, А. П. Розенгольц, И. Н. Смирнов, К. К. Юренев, Н. И. Подвойский, И. В. Сталин, А. И. Окулов, В. И. Невский, В. А. Антонов-Овсеенко. Более чем 15 армий, сформированных на разных фронтах, имели весьма пестрый состав. И если начальники штабов были, как правило, военспецы, то членов реввоенсоветов армий Троцкий чаще всего рекомендовал сам. Это С. И. Гусев, И. А. Теодорович, П. К. Штернберг, И. С. Кизильштейн, О. М. Берзин, А. П. Розенгольц, А. М. Орехов, Б. П. Позерн, И. И. Ходоровский, Г. Я. Сокольников, И. Э. Якир, Б. В. Легран и другие коммунисты{366}. Почти все, кто уцелеет в Гражданской войне, так же как И. Н. Смирнов, погибнут в роковые 30-е годы. Любая мета в личном деле, связанная с именем Троцкого, представляла смертоносную улику.
Троцкий довольно быстро установил деловой контакт с командующими фронтами, членами революционных военных советов, командующими армиями. Однако в силу его характера особой теплоты в этих отношениях никогда не было. Пожалуй, все ценили ум, энергию, политический напор Председателя Реввоенсовета, но чувствовали: Троцкий не скрывает своего интеллектуального превосходства над ними. Поэтому личных, близких сторонников среди руководящих военных кадров у него было относительно мало. Это могло быть и потому, что командиры объединений и соединений Красной армии не могли не видеть военный дилетантизм Председателя, который сам редко отдавал распоряжения стратегического и оперативного характера.
Вместе с тем Троцкий был вездесущ: его поезд исколесил дороги вдоль многих фронтов; он был настойчив в организации снабжения войск; его огромная роль в широчайшем использовании военных комиссаров на фронте позволила справиться с ситуацией. Плюс к этому руководство фронтов видело в Троцком «второго человека» в Советской Республике после Ленина, крупного политического и государственного деятеля, человека, обладавшего огромным личным авторитетом. Поэтому Председатель Реввоенсовета Республики, нарком по военным и морским делам играл значительную роль в области стратегии не столько военной, сколько политической. В Гражданской войне он был одним из главных живых символов советской власти, ее носителем и исключительно энергичным защитником.
С некоторыми военными и политическими деятелями у Троцкого с самого начала Гражданской войны «не сложились отношения». Одним из таких был Сталин. В октябре 1917 года Троцкий едва знал Сталина, никогда не был с ним близок и просто не замечал кавказца, весьма старательно выполнявшего указания и распоряжения Ленина, Свердлова, Зиновьева, Каменева. Он не слышал его выступлений, не был знаком с его инициативами, но видел, что этот человек постоянно входит в состав ЦК, других высших партийных и государственных органов. Когда И. В. Сталин и А. Г. Шляпников в конце мая 1918 года были назначены общими руководителями продовольственного дела на юге России, Троцкий узнал об этом лишь из постановления СНК. Затем Сталин, оставаясь наркомом по делам национальностей, стал членом Реввоенсовета Южного фронта. Вскоре Троцкого начало раздражать поведение Сталина, несколько раз обращавшегося по военным вопросам прямо к Ленину, минуя его, Председателя Реввоенсовета Республики. Иногда Сталин просто игнорировал распоряжения Троцкого.
Ленин быстро это заметил. Мне удалось найти «следы» его реакции на факты игнорирования Сталиным Предреввоенсовета, что выразилось, в частности, в такой телеграмме: «Т. Троцкий. Если Вы не имеете этой и всех расшифрованных… телеграмм тотчас, то пошлите Сталину за моей подписью телеграмму шифром: Адресуйте все военные сообщения также Троцкому, иначе опасная проволочка.
Ленин»{367}.
На одну из телеграмм Ленина о необходимости помочь Кавказскому фронту Сталин ответил: «Мне не ясно, почему забота о Кавфронте ложится прежде всего на меня… Забота об укреплении Кавфронта лежит всецело на Реввоенсовете Республики, члены которого, по моим сведениям, вполне здоровы, а не на Сталине, который и так перегружен работой»{368}. Ленинский ответ был лаконичным и твердым:
«На вас ложится забота об ускорении подхода подкреплений с Юго-Запфронта на Кавфронт. Надо вообще помочь всячески, а не препираться о ведомственных компетенциях.
Ленин»{369}.
Не единожды отношения Троцкого и Сталина достигали такого накала, что оба обращались к Ленину как к последней инстанции. Троцкий не мог простить наркомнацу независимости и явного игнорирования Реввоенсовета Республики, тем более что, когда Сталин выезжал на фронт, оттуда шли жалобы на грубость, произвол, жесткость решений и выводов. Троцкий не раз пробовал убрать Сталина с военной работы.
«Москва. Председателю ЦИК. Копия Предсовнаркома Ленину.
Категорически настаиваю на отозвании Сталина. На Царицынском фронте неблагополучно, несмотря на избыток сил. Ворошилов может командовать полком, но не армией в пятьдесят тысяч солдат. Тем не менее я оставлю его командующим десятой Царицынской армией на условии подчинения командарму южной Сытину (имеется в виду командующий Южным фронтом П. П. Сытин. –
