Большая игра (ЛП) - Слейд Стюарт

— Они наверняка рассчитывают проскочить мимо нас на скорости и добраться до бомбардировщиков прежде чем мы сможем нагнать. Башня, это «Марисоль». У нас двенадцать вражеских самолетов. Быстро приближаются, намерены перехватить бомбардировщики. Сейчас займёмся ими.

— Принято,»«Марисоль». К вашему сведению, противник углубился на территорию Бирмы более чем на тридцать километров.

— «Лилия», бери тех что справа, мы собьём левых.

Эдди Коррина уже нацелил по ракете на каждую группу. Подтвердив выбор левой, он нажал на пуск. GAR-9 выпала из контейнера, по самолёту пробежала лёгкая вибрация. Ракета вышла чисто. Совершенно новые ощущения. Раньше, при имитационных стрельбах, такого, само собой, не было. Ввысь метнулся хвост белого дыма с бурыми прожилками. Он поднимется более чем на тридцать километров, прежде чем снаряд развернётся и войдёт в крутое планирование. Если, конечно, можно назвать планированием полёт на 6 Махах. Коррина и Дрэйвер закрыли стальные жалюзи, Майк опустил непрозрачный чёрный щиток. Сейчас в любое мгновение…

В небе вспыхнула новая звезда, до рези яркая, ослепительно белая даже через защиту. В задних поблекли мониторы боевых постов, несмотря на расстояние в девяносто километров. Через мгновение, при том, что первая звезда ещё не разгорелась в полную силу, полыхнула новая, озаряя небеса над Бирмой. Спустя несколько секунд появилась третья, намного слабее первых. Смотреть на неё можно было не зажмуриваясь. Вот чего они не ожидали — прихода ударной волны из такой дали. «Марисоль» вздрогнула и покачнулась.

Странное дело. В пятнадцати километрах ниже, под чёрными муссонными облаками, никто не узнает, что RB-58 сожгли противника частицами солнечного пламени. Зато это было видно на радарах, хотя в радиолокационной картине зияли бреши от подрыва ядерных зарядов. Двенадцать вражеских истребителей смахнуло с неба меньше чем за пять секунд. Тенчун и другие установки видели то же самое, и там поймут, что произошло.

— Башня, это «Марисоль». Уничтожено четыре истребителя, расход одна GAR-9. Ещё один, и мы асы.

— Никак нет, «Марисоль». Сверху передали, что несколько сбитых таким способом считаются за один. Так что всё равно ещё четыре. Удачной охоты.

Приятное чувство, но осадочек остался. Дрэйвер передал, что радар в Тенчуне всё ещё работает, хотя остальные затихли. Майк развернул бомбардировщик прямо на него и усмехнулся, когда тот торопливо ушёл из эфира и сидел тихонько, даже когда «Марисоль» вернулась на курс. Впрочем, через несколько минут установка снова заработала — только чтобы погаснуть, когда самолёт снова повернул в его сторону. И после этого уже не возникал. Первый сегодняшний урок был усвоен. Тягаться с САК не стоит. В ответ по голове прилетит ядерной дубинкой.

16000 м над Бирмой, B-60E «Мисс Трессмайн»

— Ого. Дамочки разбушевались. Три подрыва GAR-9 на пятнадцати тысячах. «Марисоль», «Тигровая лилия» и «Кэролайн» открыли счёт. Говорят, что вся воздушная деятельность Китапонии мгновенно прекратилась. Я их понимаю, никому не хочется получить атомную бомбу прямо на аэродром. Наверное, стоит на всякий случай подготовить нашу новую игрушку.

B-60E несли вместо старой спаренной 20-мм пушки шестиствольный роторный «Вулкан». Даже B-52 ещё не получили их, и были вооружены счетверёнными 12.7-мм.

Генерал Кэмерон расслабленно сидел в командирском кресле, второй раз за двенадцать лет. Впервые это было в Париже. Потом его долго ненавидели любители пройтись за покупками, за уничтожение Елисейских Полей. Сегодня его B-60 устроят кое-что, основанное на том давнем опыте. Строй уже разделился на три звена, нацеливаясь на места сосредоточения вражеских войск.

— Общий поворот на курс 005. Загрузить радарную карту, сбросить бомбу-ориентир. И будем надеяться, что дамочки расчистили нам дорогу.

22000 м над Восточной Бирмой, RB-58C «Марисоль»

— Вижу девять радаров управления огнём, сэр. Вычисляю координаты.

Число имело значение. Разведка обнаружила двенадцать таких, по четыре на каждые место сосредоточения. Три уничтожили во время разведывательного вылета. Девять и осталось. А у RB-58 было в общей сложности 12 AAM-N-10. Надо устроить показательные выступления. На этот раз зенитчики точно увидят, что их убило.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Выносим их. Ударим из-под облаков.

Северная Бирма, Миьчина, база Тройственного Союза, командный пункт

С тучами творилось что-то неправильное. Майор Ранджит внезапно заметил, что они словно кипят и расступаются, будто в них погружаются гигантские камни. Затем появились четыре силуэта. Большие самолёты с дельтовидными крыльями, окружённые мерцающим серебристыми силуэтами. Они были пугающе бесшумными, когда из-под них вырвались ракеты и по крутой дуге ушли к целям на холмах, занятых противником. И только потом обрушились грохот сверхзвукового удара и рёв двигателей, заглушая разрывы ракет. Самолёты уже исчезли, скрывшись в облаках. Остались только восемь жирных столбов дыма над холмами. Зенитки, которые оставались вне досягаемости австралийских 87-мм орудий, ослепли.

Бирма, к западу от Мьичины, холм Кумон (541 м.)

У них не было ни единого шанса. Лейтенант Ву Сай Бо понимал, что бомбардировщики, заходящие в атаку на двух скоростях звука, слишком быстрые для любого оружия. Он выдернул кабель питания и погасил радар, едва увидел, что сейчас произойдёт. Поэтому его расчёт, в отличие от остальных, уцелел. Им повезло. Или нет? Ясно было одно. Они столкнулись с американцами, а американцы не воюют. Они просто всё уничтожают. Но гарнизоны государства Шань слишком близки к базе австралийцев, чтобы сбросить ядерные бомбы без риска уничтожения союзников. Не настолько же они безжалостны. Или настолько?

16000 м над Бирмой, B-60E «Мисс Трессмайн»

Теперь всё зависело от радарных бомбардировочных прицелов. В них занесли радиолокационные карты, координаты целей, а специальные бомбы обеспечили поправки. За всеми шумами своих самолётов экипажи не слышали, как открыли створки бомболюков, но почувствовали глухие толчки от быстрой работы их приводов. Отсеки занимали больше половины длины фюзеляжа. B-60 плавно, с обманчиво мирным изящество корректировали курс. Автоматы сброса уже были настроены. Когда прицел даст команду, они начнут вываливать 250-кг чушки. Сто семьдесят шесть на самолёт, тысяча пятьдесят шесть в сумме. Тяжёлые машины даже не покачнулись, когда их груз покинул трюмы.

Бирма, к западу от Мьичины, холм Кумон (541 м.)

Лейтенант Ву Сай Бо увидел нечто весьма странное. Из облаков появились шесть длинных чёрных чёрточек, которые направлялись прямиком к нему. Дальше на север можно было рассмотреть ещё шесть. Казалось, они навсегда останутся в небе, окружённые мягким, нежным, всепроникающим завыванием. Как будто дракон выкликал вызов на бой.

Дракон родился в Париже на Елисейских Полях, появившись как предостережение в адрес французов. Не начинайте «случайные» завоевательные войны, не то возмездие обрушится и на вас. Когда наводчики изучили результат, то быстро поняли — произошло что-то совсем неожиданное. Ожидалась длинная, змееподобная цепочка разрушений, а получилась овальная область, распространившаяся куда дальше расчётной. А самое любопытное, Триумфальная арка рассыпалась раньше, чем упала последняя серия бомб.

Для поиска объяснений потребовалось некоторое время, хотя потом всё стало само собой разумеющимся. Каждая из пятисоток падала точно позади фронта взрывной и ударной волны от предшествующей. И когда разрывы покатились по Елисейским Полям, их воздействие усилилось многократно. Бомбы одна за одной толкали полосу разрушения, создав поршень, который сносил всё на своём пути. Позади фронта возникал ещё более необычный эффект. Всепожирающая пасть перекрёстных детонаций всасывала воздух, который расходовался на поддержание вспышек. На десятки метров по обе стороны от траектории этого адского катка всё втягивалось внутрь, чтобы попасть в смертельную мясорубку ударных волн, налагавшихся одна на другую. Как сказали наводчики, получился отличный пылесос. На этот раз вал ударных волн, пламени и осколков создадут из шести близких полос сброса.