Командировка - Вадим Денисов

Полосатую палку сломать — чуть бампером прижать.

Мешал дед.

Хитрый сторож спрятался не в здании, а за ним. Это была классическая кирпичная сторожка, современная, размером побольше тех посконных жестянок, в которых места хватает лишь на табурет и откидной столик. Такую красоту наверняка называли даже не вахтой, а КПП. Левая часть постройки была усилена стальным листом — черт его знает для чего, может, КамАЗ какой-нибудь шаркнул по кирпичу, породив тревогу обитателей за спокойствие смен: узковат проезд, летали, черти. Один оранжевый самосвал с задранным кузовом, ссыпав щебенку последним рейсом, так и застыл возле торца ВПП.

— Как выкуривать будем?

— Поговорю с ним, — так же тихо предложил Гоб.

— Миш, давай ты не будешь говорить, а?! — взмолился я.

— Не обижай, командир! — напарник снисходительно скривил губу. — У меня задумка файная, тебе понравится, точнячок!

В глазах Сомова читалась абсолютная уверенность в своих выдающихся дипломатических способностях.

Вот трахома, поверить ему?

— Валяй.

Из-за окованного угла опять высунулся ствол винтовки, а потом и рука на цевье. Пока не в лоб, это хорошо, поспешать надо.

— Слышь, Гоб, у него никак «Бердан-2»?

— Могли откопать, местные много чего сохранили…

Владелец винта занервничал.

— Хто такеи, спрашиваю, иху мать!!!

Сомов открыл пассажирскую дверь, встал на подножку, предусмотрительно не опускаясь на чужую землю, и крикнул:

— Командировочные!!! Дедушка, мы в командировке, по заданию приехали! Штамп кто-нибудь сможет в удостоверении поставить, а то бухгалтерия нас заклюет!

Ствол медленно опустился.

Дед вышел и встал напротив бампера, уперев затыльник приклада в стопу правой ноги. Точно, «Бердан-2», офигеть! Склонив голову, мужик машинально пригладил короткий бобрик седых волос — вместо почесывания. Типаж жизнеутверждающий. Такой, знаете, дедок, которого совсем не хочется обзывать стариком, как и знаменитого на всю Волгу шкипера «Дункана».

— Не брешете, сынки?

— Да какой там брешете, уважаемый… Командировочные мы и есть, самые настоящие! — честно ответил я, уже смело ступая на разбитый поребрик. — Как проклятые, понимаешь, вкалываем, пробираемся с головняками через весь этот кошмар, смотреть по сторонам противно. Сами не ведали, куда попадем! Сейчас удостоверения покажу.

Сторож ловко зажал винтовку под мышкой, вытер руки о новенький камуфляж и, водрузив на нос дешевые пластиковые очки, углубился в изучение наших задач и полномочий, взяв два сложенных листка бумаги с такой нежностью и ностальгией, словно это были краснокожие советские паспорта.

Да, да, документы у спецгруппы Замка выправлены со всем тщанием, не мародеры беспризорные, за нами структура стоит! Кстати, в бумагах написана абсолютная правда, нет смысла чего-либо прятать. Замок Россия. Спецгруппа, так точно. Цель командировки? Ниже все написано. Подпись Главного, синяя печать.

Такие ксивы реально могут помочь при умышленной авторасшифровке — мужикам в Дагомысе показывали, ничего, работает. Естественно, в бумагах нет указания на Платформу-5, опять же бессмыслица, по мне, так можно было и прописать. Во-первых, никто из случайных не поверит в межпланетные закруты без подкрепления весомыми аргументами, во-вторых — ныне люди с амбициями по всей планете столько вольных городов, графств и баронств наклепали, что еще одним Замком никого не удивишь.

Дедок наслаждался ностальгией не менее двух минут.

— Слово-то какое правильное — «командировочные»! От ить! Думал я, хлопчики, уже и не услышать мне, старому, такого мирного словца из былых времен. Простая вроде бумага, а сколько радости понимающему человеку!

— Рады стараться! — гаркнул Сомов.

— Григорий Чуприн, будьте любезны. Вы это, вот что… Загоняйте-ка машину сразу в крайний ангар, чтобы с воздуха не заметили, сволочи! Оно, конечно, в последнее время ростовские летать стали редко, вертушки топливо жрут страшенно, да ить береженого Бог бережет. Сразу заметят и бэтээры пошлют. Подвинься-ка, молодой!

Почувствовав ногой легкий толчок, я повернулся — Сомов тихо показал, что признаков присутствия других людей не видит. Не вижу явной опасности. Надо верить накопленной за годы совместной сталкерской работы групповой чуйке. Или же спокойно сидеть в Посаде, вгребывая на сборе абрикоса.

Дед проворно запрыгнул на подножку, закинул локоть внутрь и махнул левой рукой вперед. Через минуту «егерь» вкатился под крышу.

Ломаную зигзагом кровлю открытого со стороны фасада здоровенного ангара подпирали изящные колонны с длинными плечами косых перекрытий. Расстояния между колоннами большие, пройти может и не самый маленький аэроплан. Ворота не были предусмотрены в принципе, самолеты выкатывались свободно. Наверное, это временные стоянки для гостей аэродрома.

— Что, авиация вот так и стояла без запоров?

— Ненужное баловство и трата денег, они же тут летали постоянно! А вот на регламенты аэропланы в другой ангар буксировали… Поглубже, молодой, загоняй, поглубже, к самой стеночке, не ленись! Оставляй «воровайку» здесь, и пошли ко мне, командировочный, поболтаем за чайком. Старший, как я понял?

Я выполнял команды старика, а Мишка, соскочив еще перед въездом в ангар, продолжал изучать округу в бинокль. Потом забрали все оружие.

Дедок немного странный, однако чем-то симпатичный. Впрочем, мы с напарником привыкли общаться со странными людьми, да настолько, что, как мне порой кажется, нормального человека просто не признаем за такового. Что на Платформе, что здесь.

Измененные миры, другие люди. Если рассматривать их в рамках конкретной матрицы, то вполне нормальные.

Оставив машину под крышей, назад мы вернулись пешком.

Напротив красненького домика охраны стоял служебно-жилой из профнастила, стены голубенькие, крыша синяя. Что-то типа прорабской технической службы. С левой стороны узкого палисадника в кустах спряталась старенькая зеленая «Нива» с прицепом, чуть подальше — высокий сарай и легкий трактор без колес.

— Тута и живем, значится.

Оглядев аскетично обставленную обитель охранника аэродрома, я не стал задавать вопросы о причине добровольного по сути дежурства, все и так понятно. Просто служака, просто больше нет никакого якоря… Дом в станице сгорел или разрушен, семьи не завел или далеко, вот и живет тут один. При деле, к которому привык.

— Туалет и душ во дворе, за домом, бак у меня, вода ишшо теплая, можно и сполоснуться по надобности.

Пока мы размещались и осматривались, постоянно перебрасываясь легкими репликами про все подряд, хозяин организовывал чайную церемонию. Наверное, это был типичный местный разговор: кратеры, Мертвячка, Краснодар, вояки, соседи с блокпоста, сволочи из Ростова, идиоты из Москвы…

Вскоре нехитрый стол был накрыт.

— Двигатели, говоришь? — начал дед Григорий после первого шумного отхлеба.

— Ага. Мы по-взрослому, — важно молвил Гоблин.

— Вижу, что не по-детски, раз на «воровайке» приехали.

— Задание такое, уважаемый, — напомнил я с ноткой грусти, показывая, что люди мы подневольные, служивые, за чем пошлют, то и добудем. — Что тоже признак структуры — именно это сейчас и нужно выпячивать, банальных мародеров дед стопудово не любит.

— Ха! Поди, думали, что тут все разграблено? Мол, ушлых во все времена хватает, так успеть бы хоть крошки смести? — догадливо молвил сторож.

— Десяточка! — удивился Гоблин.

— А хрен там! — тут же подлил дедушка. — Все целое, все сохранил!

— Уважаю, Григорий Петрович, без байды! — Пока Мишка Сомов действительно соответствовал всем требованиям, предъявляемым к работникам дипломатического корпуса, даже удивительно.

— А почему? — спросил дед Григорий и тут же ответил сам: — Малая авиация — она энтузиазму требует. Фанатизму! Так ить нет этого давно, вот какая беда… На последнем авиашоу входной билет был в семьсот рубчиков, притом что на столичном МАКСе продают по пятьсот, я в курсе… Где, скажите, тот МАКС и где Белевцы?! Как говорила моя племянница, странное впечатление остается от такого шоу. С одной стороны, со зрелищностью все вроде в порядке, особенно когда пилотажные группы на реактивных начинали работать, с другой стороны — все реже принимал участие наш ДОСААФ, — как без этого можно, скажите? Нет государевой программы, нет заботы! В последний год и парашютисты не прыгали, группового на Яках не было, как и покатушек для энтузиастов. Вот мальчишек и мало!

Заслушаешься! Менестрель свободного полета! Очень хитрый и адаптивный. Когда нужно, косит под простачка с пятью классами образования, и речь такая же. В другой ситуации запросто может перейти на язык квалифицированного технаря с приличным словарным запасом, чуть ли не литературный.