Мистер Писатель - Лиза О

– Да, я как раз собиралась прибраться. Почему бы тебе не поставить креветки…

– В мой холодильник, – перебил Такер и обошёл Сару. – Такер Петтигрю. Думаю, мы незнакомы.

Прежде чем пожать протянутую руку, Ной оценил его открытый смелый взгляд.

– Ной Барнвелл. Если хотите креветок, «У Кальпеппера» отличный выбор.

– Да, но я не очень хороший повар, и Сара обещала приготовить мне ужин.

«Что?»

Ной снова посмотрел на Такера:

– Серьёзно?

– Конечно, – внезапно выпалила Сара вместо того, чтобы рявкнуть: «Рехнулся?!». – Завтра вечером. Небольшая оплата, ведь Такер пообещал помочь мне с детьми в книжном клубе. Знаешь, он писатель, поэтому просто обожает прививать любовь к чтению восприимчивым юным умам. Даже согласился надеть костюм.

Ной изумлённо уставился на Сару, потом повернулся и оценивающе оглядел побагровевшего Такера.

– Неужели?

– Конечно, – подтвердила Сара прежде, чем он попытался спасти своё мужское достоинство. – Он отличный парень. Слышал бы ты, как он поёт «Кроха-паучок», – она прижала палец к щеке, – просто слёзы наворачиваются.

– Я думал, ты плотник с Севера.

– Был, – ответил Такер, свирепо сверкая глазами.

– Ясно. Что ж, слышал, у тебя возникли проблемы, пока меня не было, – сказал Ной Саре.

Довольная ухмылка сползла с её лица.

– Небольшая надпись на стене. Не стоит волноваться. Такер помог мне всё зашлифовать и покрасить. Ты и не поймёшь, что там что-то было.

Ной бросил ещё один взгляд на Такера:

– Хорошо. У меня есть люди, которые его ищут. Джонаса.

– Ной…

– Есть причина думать, что это не он терроризирует твой дом?

– Ей чутьё подсказывает, что он, – вставил Такер. – Как и мне. Хоубейкеру приходится подходить к делу чуть объективнее, но и он с нами согласен – неофициально. Уверен, ублюдок уже давно её достаёт, но этот случай самый вопиющий. Он уничтожил клумбу.

– Он… что? – спросила Сара.

– Твои цветы, – напомнил Такер. – Их кто-то выдрал, но не олень. Бьюсь об заклад, это дело рук Линвиля.

Сара была согласна, но не знала, что он уже связал все события.

– Ясно. – Ной посмотрел на неё, склонив голову. – На воде много мест, где можно спрятаться. Удалённые острова. У гадёныша есть лодка.

– Да?

– Купил у одного моего знакомого пару недель назад. Заплатил наличными.

Чёрт.

– Ты сказал Уиллу?

– Позвонил ему с Дофаски сразу, как выяснил. Если Линвиль покажет хотя бы кончик носа на каком-то причале, я тут же узнаю.

– Спасибо за столь будоражащие подробности. Ной, я не хочу, чтобы ты действовал сгоряча и наделал глупостей.

– Это он сглупил, решив связаться с моей сестрой. – Ной поднял термосумку, помедлил, но всё же передал её Такеру. – Окажешь мне услугу?

– Конечно.

– Не спускай с Сары глаз.

– Разумеется.

– Приятно познакомиться, старик.

И прежде, чем Сара успела сообщить, что отныне не желает чувствовать на себе глаза (или другие части тела) Такера, брат попрощался и ушёл. А она поняла, что слишком устала для борьбы с наглым соседом.

– Сумочку-то поставь. Мы оба знаем, что я не приготовлю тебе ужин.

– О нет, приготовишь.

– Такер…

– Если придётся читать книгу о дружелюбном паукообразном целой толпе перевозбуждённых спиногрызов, ты точно приготовишь мне ужин.

– Я говорила несерьёзно.

– А я серьёзно. Хотя костюм не надену ни за какие коврижки. – Такер оценил вес сумки. – Но на ужин?… Надень что-нибудь, что легко снимается.

Он выскользнул за дверь до того, как у Сары появилась возможность снова его ударить.

Такер указал кончиком ножа на кучу безголовых искалеченных трупов:

– Что дальше?

Восседавшая за его кухонным столом Сара лениво пригубила вино.

– Не добавляй креветки, пока не приготовится картофель. – Она кивнула на огромную кастрюлю, которая стояла на старинной плите, произведённой, по словам Виктории, фирмой «О'Киф и Мерритт». Сейчас в кастрюле в кипящем бульоне варился красный картофель, половинки кукурузных початков и крупные куски сосисок. – Возьми большую вилку и проткни клубни.

Такер испытывал соблазн проткнуть Сару. Как, чёрт возьми, можно узнать, когда что готово? Но он послушно схватил вилку и стал гоняться за картошкой по всей кастрюле. А затем совершил страшную ошибку: наклонился, чтобы неодобрительно посмотреть в лицо увёртливому овощу.

– Проблемы? – невинно спросила Сара, когда Такер закашлялся и ринулся к открытому окну.

– Ты прекрасно знаешь. – Он вытер слезящиеся глаза рукавом. Мало ей, что он добрых два часа присматривал за дюжиной премилых дошколят, а затем нарезал сосиски и отрубал креветками головы, теперь она пытается его прикончить! – Что такого в этих специях? Слезоточивый газ?

– Горчица, щавель, чеснок, лавровый лист. Несколько видов перца.

– Да ладно.

Сара хихикнула, и Такер повернулся к ней:

– А ты знаешь грязные приёмчики, Рыжик.

– Несомненно.

На кухню забрёл Мейсон.

– Привет, Сара. Не обращайте на меня внимания. Просто хотел сказать Такеру… эм, что у тебя с глазами?

– Я расчувствовался.

– Это креветки? – Мейсон с интересом посмотрел на разделочную доску, стоящую на самом видном месте.

– Нет, – нагло солгал Такер.

– Я люблю креветки.

– Иди и купи. С этими мне пришлось драться на ножах. Они мои.

– Погоди-ка. – Мейсон сунул руки в карманы брюк. – Ты готовишь?

– Ты как раз собирался сказать мне, что уходишь.

– Верно. – Он послал Такеру ухмылку, затем повернулся к Саре. – Очевидно, сегодня вечером в парке будет…

– Тисканье.

Открытый рот Мейсона захлопнулся.

– Прости? Я не расслышал.

– Музыкальный фестиваль на пляже, – пояснила Сара. – А после народ обычно отправляется в парк потискаться. Я подумала, что должна предупредить, вдруг кто-нибудь уговорит тебя присоединиться.

Мейсон моргнул. Потом моргнул снова.

– Ясно. В любом случае, – наконец выдавил он, недоверчиво глядя на Сару, – мне нужно уйти на несколько часов. Приятного… аппетита.

Едва Мейсон исчез, она повернулась к Такеру:

– Как думаешь, насколько сильно он будет разочарован, когда узнает, что «тисканье» – это местные танцы, а не оргия на открытом воздухе?

– Ну что я говорил? – Он ткнул в неё вилкой. – Грязный приёмчик.

– Как там картофель?

– Не сдаётся.

– Дадим ему ещё десять минут.

Такер прислонился к стойке, скрестив ноги.

– А что там с тем пацаном? Ну, мелким блондинчиком, который взял чужое печенье?