Управляющий мозг: Лобные доли, лидерство и цивилизация - Элхонон Голдберг

В настоящее время существует значительный интерес к определению специфических дофаминовых рецепторов и развитию рецепторно-специфической фармакологии. Но толчком к этим исследованиям было лечение шизофрении, которое требует дофаминовых рецепторно-специфических антагонистов. Чтобы стимулировать функции лобных долей, могут потребоваться дофаминовые агонисты, совместимые с различными дофаминовыми рецепторами, включая D1и D4. Это бросает новый вызов фармакологической промышленности и исследованиям.

Когнотропная фармакология лобных долей особенно перспективна в случае тех расстройств, где имеется дисфункция лобных долей, не сопровождаемая их массивным структурным повреждением. При таких заболеваниях сами нейротрансмиттерные рецепторы большей частью не затронуты, что делает фармакологическое вмешательство более обещающим. Легкая черепно-мозговая травма является таким заболеванием. Это особенно трагическое заболевание, потому что оно затрагивает молодых людей, часто в хорошей физической форме, продолжительность жизни которых не уменьшилась в результате травмы. Распространенные результаты черепно-мозговой травмы — проблемы с рабочей памятью, с принятием решений, с вниманием, с мотивацией, с контролем влечений. Бромокриптин помогает улучшению этих функций у пациентов с ранениями головы5. Так же действует и амантадин (Symmetrel), лекарство, которое, как предполагается, облегчает высвобождение дофамина и задерживает его устранение из синапса6.

Появление этих лекарств сигнализирует о начале «когнотропной фармакологии лобных долей», и я надеюсь, что появятся многие новые лекарства. Но подлинный прорыв наступит при сочетании новейшей фармакологии с новейшей нейропсихологией, когда тонкие когнитивные измерения будут использованы для того, чтобы направлять когнотропную фармакологию точными, специализированными способами. Нейропсихологические тесты вышеописанного субъективного типа, которые оказались исключительно чувствительными к различным вариантам дисфункции лобных долей, могут стать особенно полезными для индивидуализации когнотропно-фармакологической терапии лобных долей.

Гимнастика для мозга

В августе 1994 года я получил экземпляр журнала «Лайф» с изображением человеческого мозга на обложке7. В статье говорилось, что умственные упражнения могут предотвращать наступление умственного упадка, ассоциируемого со старением. Журнал «Лайф» не относится к изданиям, где обычно обнародуются основополагающие открытия нейронауки, и идея звучала несколько сенсационно. Но некоторые из ведущих ученых мира были проинтервьюированы для этого номера и поддерживали его основной тезис. Среди этих специалистов по нейронауке были Арнольд Шайбель, директор престижного Института исследования мозга Университета Калифорнии в Лос-Анджелесе; Антонио Дамазио, заведующий кафедрой неврологии на медицинском факультете Университета Айовы, автор бестселлеров «Ошибка Декарта» и «Ощущение того, что происходит»8; Завен Хачатурян, ведущий учёный Национального института старения в Бетезде, штат Мэриленд; и Мэрилин Альберт из знаменитой Массачусетской Общей больницы в Бостоне. Несколько лет назад идея когнитивных упражнений как метода предотвращения умственного упадка шокировала бы серьезных специалистов по нейронауке как пустая спекуляция. Но времена явно изменились.

Меня воодушевила статья в журнале «Лайф», потому что она резонировала с моей собственной интуицией. Как клинический нейропсихолог, я посвятил значительную часть моей карьеры изучению типов выздоровления от влияний повреждения мозга и созданию когнитивных реабилитирующих методов. Мой учитель Александр Романович Лурия был основоположником разработки когнитивных упражнений как способа восстановления мыслительных процессов после повреждения мозга. Во время второй мировой войны он впервые развил этот подход, чтобы помочь солдатам с ранениями головы. Невролог и писатель Оливер Сакс, мой друг и коллега, выразительно и убедительно писал о терапевтических эффектах умственной стимуляции при деменции у престарелых. Мой собственный опыт привел меня к заключению, что когнитивная стимуляция может служить мощным катализатором естественного излечения от последствий травматического повреждения мозга.

Лечение и профилактика часто требуют аналогичных подходов. Например, было показано, что вакцина, разработанная для защиты от вирусной инфекции, такой как гепатит В, снижает клинические симптомы у тех, кто уже им заражен. В попытках бороться со СПИДом некоторые учёные, например Йонас Солк, убеждены, что будущие вакцины будут выполнять двойную функцию: они будут защищать здоровое население и замедлять развитие болезни у тех, кто уже заражен вирусом иммунодефицита человека (ВИЧ).

Идея систематических когнитивных упражнений как способа улучшения умственных функций не нова. Десятилетиями люди после травмы головы или инсульта лечились с помощью когнитивной терапии, используемой для восстановления умственных функций, утраченных в результате повреждения мозга. Сегодня мы стоим на пороге концептуального прыжка от лечения к профилактике. Все более растущее число ученых, врачей и психологов убеждены, что интенсивные и разнообразные умственные упражнения могут помочь в борьбе с упадком умственных функций, который в итоге может принять форму деменции. От лечения к профилактике — это ведущая тема современной медицины, и она становится важной темой в битве против когнитивного упадка.

Популярность этой темы возрастает в той мере, в какой широкая публика становится все более информированной о катастрофических последствиях деменции. Ранее умственная деградация считалась нормальным и неизбежным продуктом старения. «Превратиться в склеротика», «стать сенильным», «не хватает шариков в голове» — стандартные популярные обозначения такой «неизбежности». Но современные научные исследования показали, что значительная часть пожилого населения никогда не утрачивает остроты ума вследствие постепенного неумолимого упадка. Вместо этого научные исследования дают основание предполагать «бимодальную» картину, четкое различие между теми, кто утратил свои когнитивные способности с возрастом, и теми, кто не утратил. В своей авторитетной книге «Успешное старение» Джон Роу и Роберт Кан особо подчеркивают это обстоятельство9. Отсюда следует, что когнитивная деградация не является обязательной частью нормального старения. Она является болезнью старения, которая затрагивает некоторых, возможно многих, но далеко не всех. Эта болезнь называется «деменция» и существуют различные типы деменции, каждый из которых представляет особый тип заболевания мозга. Поэтому мы говорим скорее о «деменциях», чем о «деменции».

Роковое, неизбежное сползание к «сенильности» — миф. Это хорошая новость. Плохая новость состоит в том, что и не будучи неизбежными, деменции очень распространены. Наиболее распространенной среди них является деменция типа Альцгеймера, ответственная за более чем половину всех деменции. К 65 годам более 10% населения поражено той или иной формой деменции. Согласно американской медицинской ассоциации, к 85 годам от 35% до 45% людей страдают деменцией по крайней мере в некоторой степени. Было показано, что деменции стоят на четвертом или пятом месте среди причин смерти в Соединенных Штатах10.

Высокий уровень распространения деменции означает, что что-то должно быть сделано для её лечения и, по возможности, предотвращения. К сожалению, психическое заболевание (а деменция является формой психического заболевания) традиционно ассоциируется со стигмой. Люди более открыто говорят о своих «физических» недомоганиях, чем о своих «психических» недомоганиях. Стигма означает молчание и иллюзию отсутствия. Поэтому табу, налагаемое традицией на обсуждение психической болезни, мешает обществу осознать полный объем и масштаб проблемы и придать борьбе с ней то приоритетное значение, которого она заслуживает.

К счастью, отношения быстро меняются. С развитием науки и ростом информированности широкой публики, различение «физических» и «психических» недомоганий все более устаревает. До настоящего времени широкая публика разделяла блаженную иллюзию о том, что хотя тело бренно и обречено на разрушение, душа навеки неуязвима. Сегодня большинство людей понимает, что «ум» — функция мозга, который очень даже является частью «тела».

Мужественное признание Рональдом Рейганом и другими широко известными людьми своих заболеваний придало проблеме деменции актуальность и достоинство. Растущее знание широкой публики о деменциях и открытое обсуждение этой болезни должны приветствоваться, так как это позволяет установить правильные приоритеты и уделить этой проблеме достойное внимание.