Ближе - Родерик Гордон

Иногда он странно встряхивал головой, словно недоумевал. Уилл и в самом деле не мог осознать произошедшее в полной мере. Менее часа назад они с отцом ещё были внутри пирамиды, отец с энтузиазмом говорил о том, как они вернутся в этот мир и взглянут ещё раз на обнаруженные сокровища…

Теперь будущего у этой затеи не было. Просто не было. Всё ушло вместе с доктором Берроузом — энтузиазм, неподдельный интерес, восхищение, страсть, энергия… Всё, чем отличался этот рассеянный, суматошный человек, зачастую забывавший о собственной безопасности и безопасности своих близких во имя науки. Всё это разлетелось вдребезги в какую-то миллисекунду, когда девушка-стигийка спустила курок.

Уилл смотрел на небо и понимал, что в мире ничего не изменилось. Отца больше нет, а мир остался неизменным. Время всё так же отсчитывает мгновения и века, не обращая внимания на подобные мелочи…

Ничего не изменилось.

Всё изменилось.

Сначала он плакал, но теперь слёз не было. Не было и интереса или страха, связанных с тем, что случится дальше.

За Уиллом приглядывал всего один Граничник, а обе Ребекки ушли на пирамиду.

Он услышал приближающиеся шаги, но даже не повернул головы, чтобы посмотреть, кто подошёл. Если это близнецы вернулись, чтобы пытать и мучить его, что ж, он всё равно ничего не мог с этим поделать. Когда им взбредёт это в голову, он не сможет им помешать.

— Накинь это! — произнёс мужской голос.

На плечи Уилла опустилось армейское зелёное полотенце.

— Накинь! Иначе получишь солнечный удар и ожог.

Второе полотенце упало перед ним на землю вместе с металлической фляжкой, судя по звуку, полной воды.

— Твоя рана всё ещё кровоточит, надо промыть и перевязать, иначе мухи… как это… полезут в неё.

Человек говорил по-английски бегло, но с заметным акцентом. Старомодный, знакомый акцент — в Хайфилде доктор Берроуз часто ставил архивные записи студии Би-би-си. Странно…

Странность заставила Уилла повернуть голову и взглянуть на говорившего. Прикрыв глаза ладонью, он вгляделся в лицо полковника Бисмарка… аккуратно подстриженные усы… добрые серые глаза…

— Я тоже видел смерть отца, — тихо сказал полковник, слегка пожав плечами. — Мне было тогда примерно столько же, сколько и тебе. Мы жили на военной базе в океане… на нас напали пираты. Почти всех забрали в плен. Я один спасся. Спрятался под самой крышей нашего дома…

Полковник замолчал, точно посчитал, что и так сказал слишком много. Потом каблуки его начищенных до зеркального блеска сапог сдвинулись с чуть слышным, но отчётливым щелчком.

— Прими мои соболезнования.

Уилл посмотрел вслед высокому военному, идущему к пирамиде. Потом вновь повернулся к отцу.

По настоянию командира Граничников обе Ребекки поднялись на второй уровень пирамиды в сопровождении охраны. Командир опасался, что девушки попадут под огонь Эллиот.

Одна за другой возвращались с докладом поисковые группы. Большинство из них состояло из четверых бойцов, почти в каждой группе был ещё и проводник с собакой. Тем не менее ни одна из групп так и не обнаружила Эллиот в джунглях.

Ребекки успели выслушать половину докладов, когда к ним подошёл полковник Бисмарк.

— Мои люди в состоянии полной боевой готовности. Как только вы захотите использовать их, просто дайте мне знать.

Слова свои он сопроводил коротким кивком в сторону — там, среди высокой травы, маячили бесстрастные светловолосые солдаты.

Собственно, пока именно стигийцы выполняли все поставленные задачи, а солдаты Новой Германии в основном слонялись без дела. Часть из них охраняла вертолёты, но большинство просто сидели под кустами и деревьями, загорали или резались в карты.

— Спасибо. Мы подумаем. — Ребекка не сводила глаз с лица полковника, чувствуя, что он хочет сказать что-то ещё.

Он слегка нахмурился:

— Не против, если я кое-что скажу?

— Валяйте.

— На мой взгляд, вы поступили бесчестно, убив отца мальчика. Вы обещали обмен, и нарушили слово.

Ребекка-один задумчиво провела тонкой рукой по гладким чёрным волосам. Она испытывала к этому человеку уважение, и ей хотелось с ним объясниться.

— Не совсем так. Если быть точными, Эллиот первая нарушила уговор, когда застрелила нашего человека. Смерть Кокси нельзя было оставить безнаказанной.

Голос полковника был строг и серьёзен, он действительно полагал, что речь идёт о вопросах чести.

— Мы воспитаны иначе, чем вы. Мы принадлежим к Ордену Баярда и гордимся своими прусскими корнями. У нас достаточно строгий моральный кодекс, действующий независимо от того, военное время или мирное. Честь превыше всего, таков наш девиз. Та девочка в джунглях… Она ведь застрелила вашего товарища, потому что защищала своего друга. Вы сами спровоцировали её на убийство. — Муха села на щёку полковника, и он нетерпеливо смахнул её. — Неужели вы думаете, что теперь она вам поверит?

Ребекка-один кивнула:

— Не надо недооценивать Эллиот. Она жила в одном из самых опасных и страшных мест… в мире. Да, она ещё очень молода, но она умеет выживать, и она настоящий, опытный и сильный боец. Чтобы взять её, нужно нечто большее, чем пустые обещания… Мы ДОЛЖНЫ были причинить боль тем, кто ей действительно дорог. Мы должны были загнать её в угол, как крысу, потому что именно в этой ситуации она начнёт действовать предсказуемо. Если она посчитает, что у неё нет выхода, она либо убежит в джунгли, либо начнёт выдумывать «гениальные» планы. Если она убежит в джунгли, мы выкурим её оттуда. Если же предпочтёт планировать… тогда ей придётся сразиться с нами. Что бы она ни выбрала, мы победим.

Полковник Бисмарк хотел сказать ещё что-то, но Ребекка-один повернулась к командиру Граничников.

— Не пора ли сверить часы? По-моему, время вышло.

— Уже пять минут лишних, — ответил тот, сверившись с часами.

— Значит, никаких Уиллов Берроузов! — Стигийка довольно потёрла руки и повернулась обратно к полковнику: — Когда дело доходит до наших противников, мы не знаем, что такое толерантность. Мы не идём на уступки, потому что…

Раздался взрыв, словно раскат грома. Он прогремел на противоположной стороне пирамиды, в джунглях. В небо взмыли обломки веток и камней.

— Что происходит?! — заорала Ребекка. — Проклятье! Отсюда ничего не видно.

— Перейдём на северную сторону! — рявкнул командир Граничников, жестом подзывая двух своих бойцов, притаившихся под деревьями.

— Идите сами. Нам отсюда лучше видно.

От нетерпения и возбуждения близнецы подпрыгивали на месте, словно готовы были взлететь на вершину пирамиды.