Остров - Ол Гот

      Бет была музыкальна, имела хорошие вокальные данные и решила стать оперной певицей.  Связи помогли ей легко найти лучших учителей. А талант и трудолюбие позволил быстро завоевать известность в музыкальной среде.

      Учась в лондонском Королевском музыкальном колледже, она допустила единственную в своей жизни ошибку в отношениях с мужчинами. Бет сошлась и открыто жила с подававшим надежды молодым тенором – сокурсником по колледжу Джоном Холлом. Молодой красавчик был высокого мнения о своих талантах, и как вскоре стало ясно, был не слишком умен. Но в то время его любовь к юной подруге этот недостаток компенсировала.

      Бет вышла за него замуж сразу, как только совершеннолетие позволило ей вырваться из-под опеки матери и получить оставленное ей отцом наследство. Учеба была позади и Бет уже получила ангажемент в Ковент-Гарден.  Хуже дело обстояло у ее мужа. Заносчивый молодой человек считал полученные предложения для себя унизительными и в течение целого года перебивался случайными заработками.

      Карьера Бет напротив, складывалась на редкость удачно. Ей прочили блестящую оперную жизнь. Однако все отравляли отношения  в  семье. Муж - неудачник откровенно завидовал ей, и скоро от любви ничего не осталось. Бет рассталась с ним менее чем через год после свадьбы. Первый опыт замужества оставил горький осадок  и презрение к  самовлюбленным глупцам.

      Молодая красивая женщина была интересной партией для круга, в котором вращалась ее мать, но, к сожалению, все кандидаты были явно не умнее ее бывшего мужа. Да и иллюзий в отношении театральных знакомых тоже не было. Театр, который она еще недавно воспринимала, как храм показал ей свою изнанку. 

      Бет поняла, что теряет интерес к сцене. Молодая певица не хотела подчиняться требованиям, часто вздорным и далеким от театра, многочисленного  около театрального начальства.  Она не желала сносить их грубость, сальности, а после того, как рассталась с мужем, ставшие регулярными  откровенные попытки затащить ее в постель. Бет  никогда не вела себя монашкой, но своих любовников выбирала сама и, подчиняться кому-либо не собиралась.  

      К началу 1927 года она приняла окончательное решение оставить сцену. От заработка певицы она не зависела и всю вторую  половину года посвятила путешествиям по Европе. В Лондон Бет вернулась только к Рождеству. Масса впечатлений от путешествия по югу Европы заполняла все ее существо.

      Испания - выжженные камни плоскогорий и зелень садов обрамляющих розовое кружево дворцов Гранады. Текучие стены чудесного храма Гауди в Барселоне, мрачный Эскориал в Мадриде и скрытая угроза в глазах рабочих кварталов.

      Франция – средневековые замки на скалах и в долинах полноводных рек, готические храмы Авиньона. Суета портового  Марселя  и  чинная  респектабельность   Ниццы, игорные столы Монако и красный цвет рабочих окраин. Блеск и нищета русской эмиграции - этим цветом изгнанной со своей Родины.

      Италия – развалины великой империи в Риме, Помпеях, Геркулануме. Шедевры Возрождения в Милане, Флоренции, Венеции и над всем этим черные рубашки фашистов Муссолини.

      Только Греция не оставила горького осадка и на следующий год Бет решила посвятить все лето близкому знакомству с ней. Сейчас же ее интересовало все, что она могла почерпнуть из книг. Большим подспорьем стала и коллекция Британского музея, куда ее соотечественники  вывезли в свое время не малые ценности из Греции.

      В залах музея она и познакомилась со своим будущим мужем, специалистом по античной литературе Уильямом Юзом. Светловолосый здоровяк показался ей истинным воплощением легендарных эллинов,  и  она,  не задумываясь,  стала его подругой – подлинной гетерой, как она это понимала тогда. Согласие стать его женой она дала  только после того, как убедилась, что будет для своего любовника   единственной и неповторимой на всю жизнь.

      Летом двадцать восьмого года  Уильям получил из Британского совета предложение подписать двухлетний контракт на работу в Греции и стал первым учителем английского в "ШКОЛЕ ЧАРЛЬЗА ДИККЕНСА" на Паросе. В сентябре супружеская пара, не успевшая еще устроиться на новом месте, получила любезное приглашение от основателя школы Георга Теодоракиса поселиться в его городском доме, и довольно скоро грек стал близким другом молодой четы.

      С этого времени Бет возвращается в Лондон только на зиму. Ее муж, после окончания работы в греческой школе, вынужден был проводить в Англии больше времени – он преподавал в университете и вел серьезные научные изыскания. Но как только работа ему позволяла, он устремлялся к жене и другу в Грецию.

      Эту и основную часть информации о Греции Дуглас получил значительно позднее. Свидетели и участники довоенных событий с поразительным единодушием не любили говорить на эту тему. Истину приходилось собирать по крупицам, а многое просто домысливать. Впрочем, когда картина сложилась, она стоила затраченных трудов.  

      Фактически Бет и ее муж познакомилась с Георгом Теодоракисом только весной следующего года. Но по большому счету их знакомство состоялось еще тогда, в сентябре двадцать восьмого. За хозяина говорила обстановка дома, в который они попали. Здесь все было пропитано духом Эллады, а точнее тем, что в европейских музеях предпочитают хранить в запасниках. Прекрасная скульптура, вазопись, фрески и мозаики, подбор книг в библиотеке, просто мебель и предметы обстановки все было пропитано духом разнузданного эроса. Молодые супруги верно поняли, что им предлагают и вызов приняли. Не надо было обладать особой фантазией, что бы понять, чем увлеклась влюбленная пара. 

      Пока Бил был занят в школе, его молодая жена погружалась в изучение эротической стороны культов древней Греции и восточного Средиземноморья. В свободное время они пробуют их воспроизвести. Делают попытки реконструкции обстановки, одежды, ритуалов.  Отдают должное заботливому хозяину, собравшему в своем доме почти все, что им было необходимо. Бет добросовестно исполняла роли от великой жрицы до храмовой проститутки, продававшей себя за мелкое подаяние, от менады способной растерзать возлюбленного во славу бога, до вакханки готовой отдаться любому козлоногому спутнику Диониса.

      В одном из найденных писем  Бет к подруге и помощнице в ее делах, она признавалась, что в те дни  испытала такое наслаждение, которое повторить оказалось невозможно ни с мужем, ни с одним из прочих мужчин, которых было немало в ее жизни.   Переворачивая эту страницу, Дуглас с усмешкой отметил, что это вполне могло быть одной из движущих пружин, того, чем занимались «жрецы» впоследствии. А в те дни оргии привели к тому, что в апреле она поняла, что беременна, но настояла не прерывать их развлечений, что впрочем, он понял из того же письма.

      Когда, примерно в тоже время, на острове появился их радушный  хозяин, они  встретились  с человеком, которого уже неплохо знали и основные взгляды которого разделяли. Бет и Бил становятся одними из основных приверженцев философии Георга.

      Грек, несмотря на то, что знал о беременности, откровенно склоняет Бет к близости и та, с молчаливого согласия мужа, на это идет. Этот акт, скрепил тесные узы между этими людьми навсегда. Георг  стал для молодой четы близким другом и, несмотря на то, что о страсти между ним и Бет не могло быть и речи, снять  напряжение подруга помогала ему не редко. – Информация была косвенной, вытекавшей из ряда показаний явных недоброжелателей, но фактически подтверждавшейся последующими событиями. Похоже, в дальнейшем жизнь втроем стала  для них нормой. Грек никогда не был женат и постоянных любовниц не имел.

      В январе тридцатого Бет родила дочерей-двойняшек. Там же на Паросе их и крестили в греческой церкви. Крестным отцом стал Георг.

      Летом сделали первую попытку ввести в круг «посвященных» новых людей. – Имен участников тех событий установит не удалось, хотя общая канва тех событий была ясна.

      Бет, много гулявшая с дочерями по острову, познакомилась с молодой супружеской парой. Французы-художники приехали в Грецию на этюды. Молодые люди были на редкость раскрепощены и не скрывали своих взглядов. Стоило подруге отвернуться, как ее супруг попытался проверить крепость бастионов Бет. 

      Вечером того же дня и возник план их первой «постановки». Мистерию пришлось режиссировать по ходу дела. Нужны были женщины, чтобы совращать француза.  Бет напомнила о попытке нахала, но ее кандидатуру хором отмели. Ей надо было кормить детей. Билу поручили юную художницу для наиболее возвышенной стадии постановки. Для оргии Георг собирался пригласить профессиональных проституток. Кроме того, из Бейрута с киностудии принадлежавшей ему он вызвал актеров.