Змеиный крест (СИ) - Энни Вилкс

решающую, и смиряться с этим. С другой — судя по ее воспоминаниям — к ней относились по-настоящему тепло, и воля ее никак не угнеталась, а стремление набираться знаний, задумываться о причинах явлений и анализировать события поощрялось.

Кроме того, в Зеленых землях, насколько знал Келлан, никогда не было шепчущих. Скорее всего, Алана совсем не имела дела с заговорами, не разговаривала с живущими Тайным знанием людьми, не перенимала их видения правильного и неправильного даже частично. В исконно магических семьях поступление в Приют и соответствующая плата за обучение являлись нормой, дети с раннего возраста знали, что таким будет их жизненный путь, никто не подвергал это критике. Потомственные шепчущие знали, что проведут в Приюте около ста лет, и это было таким же естественным для них витком жизни, как, скажем, школа чтения и письма. При этом большинство из них никому не служили, а значит не задумывались, что это означает, пока не давали клятву. Для Аланы же подобное нормой не было. Она не только знала, что такое служение, но и имела и возможность задуматься о нем. А если учесть, что еще недавно она была уверена, что проживет недолгую человеческую жизнь… Цена обучения должна была казаться ей слишком высокой, чтобы не задумываться о ней и не отнестись с подозрением к тем, кто ее предлагает.

Келлан усмехнулся. Вообще-то условия и правда были спорными, особенно если не знать директоров. Просто Алана единственная смогла это увидеть и не постеснялась об этом сказать, хоть и в обычной для себя сдержанной манере.

Завтра, все завтра! Почему-то он был уверен: теперь девушке будет обсуждать с наставником куда проще, и он, наконец, с удовольствием послушает ее рассуждения.

Но сначала нужно было поговорить с категоричным Келлфером и не любившим сомневающихся послушников Ингардом, чтобы девушке не пришлось с нуля отстаивать свое право на собственное мнение. Хватит с нее сложностей, хватит страха, хватит давления.

47. Юория

Юория поверить не могла, что ей так повезло. Дядя сам пригласил ее! Письмо, только что извлеченное из портального камня, ясно говорило: прибыть к семнадцатому дню третьего осеннего месяца. Но когда, насколько заранее, указано в нем не было, а значит, можно наудачу показаться в Обсидиановом замке раньше, имея возможность застать дядю за другими, не связанными с выслушиванием отчетов делами. Подумать только, она может увидеть его рабочий кабинет, может сама запалить камин в его спальне, ненавязчиво демонстрируя заботу… Может вечером пройтись в одной тонкой ночной сорочке по коридорам и натолкнуться на него случайно.

Что еще лучше, Вестера брать с собой дядя запретил. После встречи с наставником из Приюта Вестер ненадолго избавился от связи с браслетом, обхватывающим серебряной лентой ее запястье, и дядя посоветовал активировать артефакт повторно, что она с удовольствием и сделала, упиваясь затуманивающимся обожанием взором мужа. Однако Даор предупредил Юорию, что еще одна подобная схватка снова может вывести Вестера из-под влияния, и, если он волею случая не будет оглушен, то станет для нее опасен.

Юория думала, что дядя преувеличивает. Вестер был влюблен в нее и до того, как она прикоснулась к его горлу холодным металлом, а после подчинения лишь стал беспрекословно выполнять ее приказы.

Юория придирчиво окинула себя взглядом с ног до головы. В закованном в витую серебряную оправу зеркале отражалась очень красивая молодая женщина, высокая и стройная, с упругой грудью и тонкой талией, с соблазнительным изгибом высоких бедер. Она оправила струящийся шелк винного цвета, обнимавший бледные плечи, повернулась так, чтобы видеть себя в профиль, откинула назад волосы, упавшие на спину блестящей черной волной, уложила пряди у виска, поднесла смазанное ароматическим маслом запястье к носу, с удовольствием вдыхая запах мускуса и розы. Затем надела сапфировый перстень, застегнула на открытой шее невесомую серебряную цепочку, уходившую глубоко в вырез и приглашавшую проследовать по ней взглядом, огладила карминовую линию пышных губ. Если дядя спросит, почему она выглядит так нарядно, ей придется сказать, что она решила заранее показать ему свой наряд для праздника в Приюте, чтобы он одобрил.

— Вестер, — негромко позвала она.

Муж появился бледной тенью из соседней комнаты всего несколько мгновений спустя и застыл, увидев свою жену. Юория хищно улыбнулась, наслаждаясь произведенным эффектом, и поманила Вестера к себе. Тот подошел, завороженный, и неуверенно, ожидая ее позволения, коснулся ее руки.

— Меня не будет несколько дней, — оповестила его Юория, с улыбкой наблюдая, как восхищение на его лице сменяется почти что отчаянием. — Почини окна без меня. Создай, наконец, нормальный забор, чтобы эти оборванные крестьяне не могли зайти на территорию.

— Может быть, я пойду с тобой? — тихо спросил Вестер.

— Нет, это исключено. У нас с дядей свои дела, тебе там места нет. И… — она игриво провела рукой по его груди, ниже, к уже натянутым штанам. — Не трогай себя без меня. Ты понадобишься мне, когда я вернусь.

Рваный выдох вырвался из его горла, когда она чуть сжала пальцы, и Юория рассмеялась. Когда Вестер не переживал, что причинил кому-то вред, он был очень даже хорош.

Женщина активировала портал, не глядя, и тут же шагнула в образовавшееся мутное стекло проема. Она чувствовала, как Вестер дернулся за ней, чтобы не прерывать прикосновения, но тут же он исчез, и исчезли ненавистные Зеленые земли, а мигом спустя ее каблуки гулко ступили на черный каменный пол.

— Я прибыла, — оповестила она Олеара. — Где дядя? Мне нужно доложить о моем прибытии.

Олеар стоял, прислонившись к стене, и бесстыдно разглядывал ее закутанное в тонкий шелк тело. Юория привыкла к похоти мужчин, но Олеар смотрел иначе, так, будто точно знал, что черная роза принадлежит ему, а времени предостаточно. Юория высоко подняла голову, не глядя слуге в глаза. В прошлый раз, когда она заплакала при нем, он рассказал ей о герцоге. Она предполагала, что Олеар был в нее влюблен.

— Герцог Даор Карион дал мне указания на ваш