Очень личное. 20 лучших интервью на Общественном телевидении России - Виктор Лошак

что Наина Иосифовна очень переживает по поводу, какие оценки сегодня даются 1990-м, как раз тем годам, когда она была женой президента.

Л. Т.: Конечно, она безумно переживает. Старается не смотреть телевизор, но все равно смотрит. Читает. И очень переживает, потому что она, как никто другой, понимает, насколько несправедливы эти оценки, потому что она сама жила жизнью страны. Она знает, как было тяжело. Борис Николаевич никогда в жизни там не занимался своими родственниками в Свердловске, специально их не вытаскивал, не устраивал их на работу. Наина Иосифовна всю жизнь им помогала. Помогала им, помогала своим подругам, т. е. она понимала, насколько тяжело людям жилось. И она совершенно от этого не отрекается, когда она говорит, что это были годы надежд, что они были тяжелыми, но для многих счастливыми, потому что люди обрели возможность свободно жить, свободно думать, свободно работать. Она действительно так думает, и она знает, что она говорит.

В. Л.: Но, смотрите, вместе с тем она пишет, что «трагедией был для меня весь его второй срок».

Л. Т.: Ну, конечно. Потому что она очень беспокоилась за его здоровье. Это была такая, я бы сказала, юношеская травма. Потому что он же получил осложнение на сердце, когда еще учился на первом курсе. Он заболел ангиной и перенес ее очень тяжело. После этого у него случилось осложнение на сердце, он брал на год академический отпуск и вернулся учиться уже на один курс с Наиной Иосифовной. Но все знали, что у него больное сердце, несмотря на то, что он был спортсменом, играл в волейбол и как бы всю жизнь старался про это забыть. Но сердечные приступы, сердечные проблемы у него начались очень рано, и она всю жизнь боялась, что с ним что-то случится, и волновалась, что у него такие бешеные перегрузки. А перегрузки были всегда.

В. Л.: Вот интересно, собственно, из ее судьбы, что она признается, что о репрессиях и вообще о сталинских делах всех она узнала уже будучи в довольно зрелом возрасте.

Л. Т.: Борис Николаевич тоже не был знаком.

В. Л.: Как, его же отца репрессировали?..

Л. Т.: Вот всю эту историю с его отцом мать скрывала от него. Он узнал об этом очень поздно, уже совсем взрослым человеком, потому что мать боялась, что если она ему расскажет, то это испортит ему карьеру. Поэтому он об этом узнал тоже очень поздно.

Мне кажется, что все-таки она достаточно откровенна в этой книге. Например, она говорит такую фразу: «Борис Николаевич был единственный мужчина в моей жизни». Понимаете, это сейчас все обо всем готовы рассказывать, о своих многочисленных мужьях, женах, любовниках, любовницах, интригах, вот прям всё наизнанку. Наина Иосифовна в этом смысле абсолютно советский человек в хорошем смысле этого слова, для которого, в принципе, личная жизнь – это личная жизнь. И говорить об этом ей чрезвычайно трудно было, ну очень трудно. Она превозмогала себя. И уже я боялась, что она из типографии книжку вернет, честно вам скажу.

В. Л.: А мне показалось, что еще одна такого уровня откровенность там есть, когда она винит себя, мол, жалко, что я не родила третьего ребенка.

Л. Т.: Да, да. Но для этого мне надо было обнаглеть до того, чтобы ее спросить: «А вы хотели еще рожать детей?» И она сказала: «Я – нет, а Борис Николаевич – да, он очень хотел третьего ребенка, хотел сына. Но я понимала, что я не потяну, мне было тяжело».

В. Л.: Как человек, занимавшийся семьей, несколько раз с разных сторон Наина Иосифовна возвращается к их бюджету. И действительно, что такое бюджет семьи президента? Что она рассказывала вам? Вы помните эпизод, когда он где-то в кондитерском магазине в каком-то городе пытается купить конфеты, и вдруг оказалось, что у него попросту нет денег.

Л. Т.: Мне кажется, что это беда всех президентов, наверное. Но есть еще замечательная история: когда он проводил избирательную кампанию 1996-го года, он заранее придумал такой ход и никому не сказал из своих помощников. По-моему, это было в Новосибирске. Его привели в метро, перед турникетом он бросил монетку и прошел, а они все остались. Он повернулся: «Платить надо!» и пошел дальше. Когда он был первым секретарем Свердловского обкома партии, а это тоже была величина громадная по советским меркам, получал немаленькие деньги. Но все деньги приносил ей, а она ему давала 10 рублей, которые она сама ему всегда засовывала в верхний карман пиджака, говорила: «Мало ли, у человека должны же быть какие-то деньги с собой».

В. Л.: А по стране ходили басни про сказочное богатство…

Л. Т.: Да нет, какие там богатства. Понятно, что там были костюмы, в которых она ездила.

Кстати, мы сейчас делаем выставку в «Ельцин Центре» и хотим несколько костюмов, платьев, в которых она встречалась с королевой Елизаветой, какие-то еще костюмы, с которыми связаны истории, привезти в Екатеринбург и показать там; они сохранились все.

В. Л.: Мне показалось, а я тоже не раз общался с Наиной Иосифовной, что она по-прежнему не очень любит Москву и идеализирует Екатеринбург.

Л. Т.: Она Екатеринбург считает своим родным городом, страшно его любит. Когда туда приезжает, всегда собирает своих однокурсников.

Уже, конечно, их совсем немного осталось, не все могут приходить, ну, а те, кто приходят в «Ельцин Центр», были на премьере нашего фильма, который мы делали в том числе как раз из тех самых видео, которые не предполагалось вообще предавать публичности.

В. Л.: Вообще, однокурсникии – это самый близкий круг их жизни?

Л. Т.: Да. Очень было забавно, там была дочь человека, который был в Наину Иосифовну влюблен. И какие-то подробности надо было выяснить. Она говорит: «Сейчас-сейчас, сейчас я Нолику позвоню». А он уже давно живет в Израиле, и вот она ему звонит в Израиль, спрашивает: «А ты помнишь, мы с тобой там сидели где-то, и как это все было?» Это действительно очень трогательные отношения. Они же приезжали на все юбилеи Бориса Николаевича, когда он был президентом. Вот сейчас мы еще готовим серию мемуаров людей, которые работали с Ельциным на разных должностях.

И в том числе готовим мемуары Виктора Николаевича Ярошенко, который был министром по внешнеэкономическим связям еще в догайдаровском правительстве.

В. Л.: И хранил флаг, первый флаг Российской Федерации.

Л. Т.: Совершенно верно. И он описывает день рождения Ельцина, его 60-летие – это март 1991 года. То есть