Досье Сарагоса - Пьер де Вильмаре

Эвиту в Риме принимал Альчиде де Гаспери, в Париже — Жорж Бидо, министр иностранных дел, с большой радостью узнавший, что за ней следует грузовой пароход, который везет из Аргентины тонны зерна, с дефицитом которого Франция столкнулась в этом году. В Ватикане ее принял сам кардинал Монтини, будущий Папа Римский Павел VI. Это далеко не полный список имен и титулов тех, кто толпился вокруг нее.

Этот невероятный вихрь маленькой женщины, которую считали хрупкой, какой она и была на самом деле, между тем, скрывал некую более тайную миссию. Нужно было переместить или разместить, смотря по обстоятельствам, примерно миллионы долларов, здесь и там, в Италии, что охотно взял на себя ее дорогой друг Додеро; в Швейцарии, где Жену знал, как взяться за дело; в Лиссабоне и в Мадриде.

Хуан Дуарте, со своей стороны, действовал там, где она не могла скрыться от орд папарацци. Его бессвязные перемещения заметали следы, и Борман навер-няка развлекался, следя за этой поездкой на страницах десятка журналов.

Не стоит забывать скромные первые шаги Эвиты в начале 1940-х годов, когда капитан Абвера Дитрих Нибур поручил ей набрасывать психологические порт-реты — склонности, слабости, пороки — аргентинских офицеров, которые могли быть завербованы. В настоящее время она была Королевой. Вне подозрений, как жена Цезаря. Группа Сарагосы была весьма рада этому необычному сцена-рию.

16.7. Невеста Кирка Дугласа

Сценарий другого рода, но в котором мы снова сталкиваемся с паутиной Сара-госы, разворачивался в то же самое время в регионе Рубэ. Французский журна-лист по имени Альбер Бюидан был задержан при попытке сбыть значительную массу французских банкнот. Он тайно прибыл из Испании и не знал, что край-ний срок для обмена этих денег только что истек. Его посадили в тюрьму, но довольно быстро освободили. Его место жительства в Париже по адресу авеню де ля Гранд Арме, дом 43, было проверено. Он отделался лишь простым штра-фом. Отсутствие любопытства у полиции?

На самом деле Бюидан действительно жил там, но во время оккупации, когда он работал для скромного издания под названием «Ле Журналь», но главным об-разом, когда он со своей очаровательной супругой посещал подонков из числа коллаборационистов, в особенности, некоего Макса Штёклина, прибывшего во Францию в 1937 году и приговоренного французами в 1939 году к смертной казни за шпионаж. Вступление немцев в Париж 13 июня 1940 года спасло Штёклина. Его бывший «патрон», полковник Фридрих Рудольф, стал отныне ру-ководителем отдела Абвера III F в северной зоне.

Незадолго до своего ареста Бюидан женился на девушке, дочери немца, тек-стильного фабриканта.

У нее было странное имя — Петер-Ханнелоре. «Петер», потому что ее отец, рано овдовевший, хотел мальчика. Она не нашла с ним общий язык, и в возрасте семнадцати лет уехала, чтобы жить своей жизнью, в Бельгию, где стала секре-таршей одного врача.

Хотя она не закончила учебу, но достаточно бегло говорила на французском, английском, немецком, итальянском и неплохо на испанском языках, кроме то-го, была очень соблазнительной, потому у нее не было трудностей в поисках работы. Однажды она оказывается в Париже, встречает там Бюидана, который женится на ней, вскоре после того как он вовлек ее в ночную жизнь оккупации, прежде всего, немцев и тех, кто имел с ними дела или работал на них.

Бюидан устраивает ее встречу со Штёклиным. Любовь с первого взгляда, без драмы в семье. Бюидан и сам не был особо верным мужем, да и политика не настолько интересовала Ханнелоре…

(Во время оккупации Штёклина передали под командование некоего Маркуса Бресслера, происходившего из отдела III F Абвера, но подчинявшегося Гестапо-Мюллеру. Мюллер не обнаружил (или же сам не хотел обнаружить) что Бресслера на самом деле звали Борисом Звидиным, и он был советским агентом, давно внедрившимся в немецкую разведку. Автор сам расследовал это дело. — прим. автора.)

В течение лета 1944 года она, как и сам Бюидан, успела исчезнуть. Мы не зна-ем, что произошло с ее мужем после инцидента с банкнотами, но очевидно французская полиция не обнаружила, что он прибыл из Испании, и что команда в Сарагосе после 1945 года неоднократно отправляла его во Францию и встре-чала его после возвращения.

Ханнелоре вышла из тени в Париже в 1953 году по случаю литературного кок-тейля, на который ее пригласили друзья. Актер Кирк Дуглас, приехавший в Па-риж на натурные съемки, сталкивается с нею лицом к лицу. Новая любовь с первого взгляда. Они женятся в 1954 году. Больше они не расстанутся… Но насколько любопытен путь, который прошла эта молодая немка, учитывая про-исхождение ее второго супруга!

(Автор имеет в виду тот факт, что Кирк Дуглас, настоящее имя Исер Даниелович, по происхождению еврей. Ханнелоре «американизировала» свое имя и стала известна как Энн Байденс. — прим. перев.)

16.8. Поворот на Ближнем Востоке

Когда 23 мая 1949 года заканчивается Берлинская блокада, Мартин Борман по-нимает, что он не может больше рассчитывать на новую войну, чтобы с помо-щью своего человеческого и финансового потенциала играть между обоими ла-герями.

(Берлинская блокада или первый Берлинский кризис представляла собой длившуюся почти год, с 21 июня 1948 по 11 мая 1949 года, блокаду советскими войсками автомо-бильных и железнодорожных путей, которые вели в западные секторы Берлина. Именно с нею был связан знаменитый «воздушный мост», с помощью которого американская и британская транспортная авиация снабжала свои гарнизоны и местных жителей («изюмные» или «конфетные бомбардировщики»). Один из первых кризисов Холодной войны. — прим. перев.)

Это и было причиной того, почему он решает окончательно оставить Европу и устроиться в Южной Америке.

Из этого следует смена курса в стратегии его организации. Пусть на Западе установилось успокоение, зато конфликт только что родился на Ближнем Восто-ке, где те, кто мечтают о Великом Израиле, причиняют неприятности арабам.

Как рассказывал мне однажды вечером Артур Кёстлер, когда он ненадолго остановился в Брегенце, если СССР и был первой страной, которая признала рождение государства Израиль, то не надо было принимать внешность за ре-альность: Сталин собирался «разыграть арабскую карту».

Французские разведывательные службы, если они учитывали мои донесения того времени, располагали с августа 1949 года подтверждением, что сеть Бор-мана в любом случае приспосабливалась к этой перспективе. Франц Рёстель (бывший помощник Вальтера Рауффа при генерале Вольфе, когда тот в 1944 году вел переговоры с Алленом Даллесом) только что уведомил моих друзей и австрийских и немецких информаторов, внедренных в его каналы, что они от-ныне должны были ориентироваться в первую очередь на Ближний Восток, а также на Южную Америку.

Нижеследующее донесение, спешно составленное для шефа резидентуры фран-цузской разведки SDECE в Австрии, это подтверждает. Комментарии тут не тре-буются:

«510. № 25, 4 августа 1949 г.

Предмет: Немецкие инструкторы для Сирии.

Источник: личный.

Оценка: А 1

В продолжение моих различных устных сообщений, я позволю себе доложить вам, что 33 бывших офицера Вермахта, списком которых я располагаю, вызван-ные из Дамаска полковником Заимом, прибудут в течение месяца в Линдау. Чтобы урегулировать различные технические детали с дипломатическим пред-ставительством Сирии в Берне, Франц Рёстель в субботу 6 августа прибудет в Брегенц.

Напоминание: Рёстель родился 4 мая 1902 года в Гёрлице. Его нынешнее удо-стоверение личности, выданное под номером КМ/B 561.303 4 февраля 1949 го-да в Регенсбурге, заменяет предыдущее. Он до настоящего времени официаль-но живет в Роттахе в Верхней Баварии, и с 15 ноября 1948 года, после работы в издательстве «Ровольт», был принят на работу в фирму «Бадения», которая находится в Карлсруэ. Он расположен к сотрудничеству с нашими службами, согласно его последним беседам с Р. и Ф.»

Р. — это австрийский инженер Франц Руш, добровольно работавший на меня с 1947 года. Ф. обозначает Роберта Фицнера, брат которого сражался в Индоки-тае в Иностранном легионе. Он и Руш пользовались доверием Рёстеля, ставшего в связи с исчезновениями и эмиграцией одним из ответственных лиц за канал побега, который так никогда и не был обнаружен, если не считать того, что у наших служб были там свои уши.

Франц Рёстель никогда не был нацистом. В своей первой жизни молодого чело-века в Южной Африке, он работал в «Consolidated Mines». Призванный и моби-лизованный в 1939 году, он быстро поднялся в звании, так как на следующее лето он был назначен военным комендантом и начальником гарнизона Вермахта региона Сен-Кантен, в Эне. Все, кто пережил войну, знают, что в этом городе в то время не было ни беспорядков, ни репрессий. Но в 1942 году не подлежащий обжалованию приказ переводит Рёстеля в корпус Ваффен-СС, а оттуда на служ-бу к Вальтеру Рауффу, с которым, начиная с лета 1944 года он, по приказу Бормана, готовил тайный канал побега, который назвали «римским путем».