Воспитанник - Николай Дронт

отделка жёлтым. Как последний, а следовательно, старший из ле Гуров, я вправе носить родовой герб — процветший чёрный пятилистник, убранный золотом по краям. Сохранилось даже родовое знамя ле Гуров, которое прибрала в сундук тётя Аделаида. Только не будем вспоминать, как дяде досталось Эммануилово поместье Синие Щиты.

Интересно, почему Щиты и тем более Синие? Всего-навсего к обеим створкам ворот кто-то когда-то приколотил пару старых щитов и, наверное, для красоты, покрасил их синей краской. Так поместье обрело своё имя.

Башня моего отца тоже имела название. По слухам, высоко в северных горах, где круглый год лежат снега, стоит прекрасный замок из белых ледяных глыб, и имя ему — Гнездо Снежного Орла. Папа в своё время купил имение, где вместо замка стояла башня. Правда, не столь высоко, да и стены были не ледяные, а из серых булыжников.

Потому башню назвали чуть менее гордо — Гнездо Воробья, что, в общем, тоже неплохо. Туда мы с дядей сегодня и отправились. Мой десяток полностью — кавалерия на лошадях, пехота пешком или в фургоне. Дядюшку сопровождал его обычный эскорт в дюжину всадников. Невзирая на прозрачные намёки тётушки, никого другого с собой не взяли. Франц заявил, что сначала надо навести порядок, а лишь потом зазывать гостей.

Вчера днём к старосте отправили гонца с вестью о прибытии господина их земель. Крестьяне наверняка должны возрадоваться и организовать достойную встречу. Впрочем, урожай давно снят, так что всё равно особо делать им нечего, а тут какое-никакое развлечение.

По дороге Франц просвещал об имеющихся в округе невестах. Ирэн для меня была бы лучшей партией. Она и дочь барона, и с богатым приданым, и на личико симпатичная, а к тому волшебница. Однако её отец спит и видит дочку замужем за сыном графа или как минимум за наследником баронства. У меня нет шансов — на простого дворянина, пусть полезного в хозяйстве чародея, он никогда не согласится. Кроме того, мой надел в другом баронстве, а барон Шоад не станет радоваться уходу части его земель под фон Бродбеков. Недопонимания никому не нужны, да, честно говоря, не велика я птица, от меня проще отмахнуться.

— Почему тогда мне отдают Виолу? — поинтересовался я.

— У фон Баумхауэра большое, богатое баронство на плодородной равнине и два сына с собственными дружинами. Он может позволить себе обменять дочку и поместье на преданного роду волшебника. Бароны фон Бродбеки имеют в вассалах лишь трех рыцарей, лишних ленов нет. Баронство расположено в горах и значительно менее доходно. Им нужны сильные союзники, а не новые подданные, которые уменьшат поступающие доходы. Именно потому отец даёт за дочкой в приданое золото, но не землю.

— Да я как-то и с Виолой ещё не решил…

— А ты решай — так или иначе! Да побыстрее. Зачем девке голову морочить?

Ехали не так долго, часа четыре неспешной рыси по слегка раскисшей грунтовке, и мы на месте. Рядом с трактом начинается каменная стена квадратного здания высотой в четыре этажа. По дальней стене узкая и крутая лестница ведёт к оббитой железом входной двери, которая расположена на высоте в два человеческих роста. А у подножия башни стоят несколько старых бревенчатых зданий — казарма, конюшня, каретный сарай и что-то ещё в таком роде.

Далее по дороге виднеются деревня дворов в пятьдесят, убранные поля, огороды и небольшая речушка, которую при желании можно с разбега переплюнуть. Собственно, это и есть поместье, которое отец купил для семьи.

Нас ждали, несколько мелких мальчишек и девчонок стремительно бежали к нам, а из деревни выходила представительная процессия. Через четверть часа староста, довольно молодой, но уже плешивый человек с бурой козлиной бородкой, произносил торжественную речь в честь прибытия господина всех окрестных земель. Остальные селяне с удовольствием глазели и тихонько перешёптывались, а некоторые молодухи бросали страстные взгляды. Не на меня, на прибывших к ним воинов. Те воспринимали это как должное, подкручивали усы и принимали картинные позы. Мужики с сомнением посматривали и на женщин, и на возможных кавалеров. В завершение речи было сказано, что добрый молодой господин выставляет жителям его деревни бочку пива.

Не помню, когда я это приказывал, но пусть, изредка так стоит делать. Даже от имени нашего графа на праздники селянам выставляли угощение. Под пиво, уже от себя, селяне стали организовывать угощение. Как оказалось, и для наших бойцов тоже. Начальству, Францу, мне, Сержу и двоим старшим дядиного конвоя предложили перекусить в башне.

По лестнице можно подниматься только гуськом, зато входная дверь не заперта, а внутри две симпатичные молодки для нас накрыли прекрасный стол из простых деревенских блюд.

Конечно, был молоденький жареный поросёночек. Смуглая кожица с положенным на неё терпким… но в меру!.. и самую чуточку подслащённым хреном приятно хрустела на зубах. Представьте, как она идёт под пиво! Хотя поглодать тоненькие рёбрышки под перечно-острым соусом тоже вполне ничего. Ножки с мягчайшим мясом и чуть брызжущим на язык жирком весьма хороши. Некоторые любят ушки свинёнка, другие — пятачок, но лично я больше всего в поросятах ценю шейку. Как она нежна! Как сочна! А если её полить пряным маринадом из овощей и горных трав, то можно даже собственный язык проглотить.

Но не поросёнком единым сыт человек! Ему и подовый хлеб потребен. Такой… раскрывшиеся при выпечке надрезы, мягчайший мякиш с одновременно твёрдой корочкой, которые заставляют тебя раз за разом вытирать ими остатки соуса с тарелки.

А разносолы?! Остренькая квашеная капустка с кисленькой клюковкой, с порезанным злым лучком и сдобренная толикой растительного маслица! Или солёные бочковые огурцы? Скрюченные, с обязательно налипшим смородиновым листочком. Или так меленько, чтобы проходили в горлышко бутылки, покрошенные рыжики. Их специально в бутылках солят, а перед употреблением этих сопливых паршивцев вытрясают в посудину, опять же добавляют лучку и маслица с капелькой уксуса. А… Ладно! Чего зря болтать? Много хороших слов можно сказать про деревенский стол, но лучше молчать и кушать.

Впрочем, иногда запивая стопочкой крепкого и чуть желтоватого проствейна, который не пафосный, привозной напиток, а простой, тот, что селяне дома гонят сами.

Пузик еду оценил, хотя, по своему обыкновению, обожрался и уснул прямо на столе.

Командиров отправили следить за порядком, молодок — развлекаться вместе с деревенскими, а староста остался отчитываться мне и дяде. Плюс-минус я оказался прав в расчётах, глава деревни договорился на семь марок в год Францу за защиту и ещё двадцать в качестве дохода. Правда, по договору деньги платятся серебром, зато никак не зависят от