Смерть на рыбалке - Евгений Константинов

Старичок, на груди которого было пришпилено с десяток значков в виде рыб, произнес первый тост, за удачно прошедшую и будущие рыбалки на замечательном озере и за прекрасный отдых в гостеприимном отеле. Все выпили и налегли на закуски.

Посуда, из которой ели и пили, видимо, специально подбиралась, чтобы порадовать любителей рыбалки. На каждой тарелочке и каждом бокале были нарисованы или выгравированы рыбацкие сюжеты, будь то попавшаяся на крючок рыба или просто спиннинг. Оглядевшись, Игорь увидел на стенах столовой несколько картин с подобными же сюжетами и три или четыре чучела рыб, возможно, пойманных хозяйками отеля. Примерно так же ему хотелось бы обустроить свой кабинет, если бы таковой имелся.

Более-менее внятные разговоры начались после третьего бокала вина. Говорили, конечно, о рыбалке. Молодая парочка, посвятившая сегодняшний вечер ловле окуней, особыми трофеями похвастать не могла – девушка, как понял Игорь, вообще впервые ловила на спиннинг. Старик и его сверстник поведали не о своих трофеях, а о том, какой у одного был сход и какие у другого два обрыва. Когда очередь рассказывать дошла до соседки-старушенции, выяснилось, что она обловила сегодня всех. И это оказалось для Игоря не очень-то хорошо. Почему-то она посчитала, что он должен стать ее главным слушателем и, поминутно толкая его локтем под руку, принялась объяснять, как одну за другой вытаскивала сегодняшних щук. Это напоминало заевшую грампластинку. Каждая поимка практически ничем не отличалась от остальных, поэтому в каждом мини-рассказе в одинаковом порядке звучали одинаковые слова, за исключением концовки, когда назывались величина и вес очередной рыбины, обязательно превышающие величину и вес предыдущей.

Из-за этих ее постоянных толканий Игорю никак не удавалось закусить по-человечески. То какой-нибудь подцепленный аппетитный кусочек падал обратно в тарелку или того хуже – на скатерть, то зубья вилки чуть не протыкали губу. Видя его мучения, молодой человек, которого, оказывается, звали Александр, тоже не мог есть спокойно и чуть не давился от смеха. Пару раз Игорь немного отодвигался вместе со стулом, но неугомонная соседка тут же оказывалась рядом. Оставалось только страдальчески закатывать глаза и бросать умоляющие взгляды на Клео, которая, болтая то с молодежью, то со старичком, словно забыла про противоположный край стола.

Появление Марьи стало для Игоря спасением. В одной руке она держала открытую бутылку, в другой – хрустальный бокал, наполненный красным вином. На Марье было длинное платье оранжевого цвета с диагональными желтыми полосами.

– Наш новый гость уже похвастал сегодняшним успехом? – громко спросила она у всех, встав рядом с сестрой.

– Пока нет. – Клео, наконец, удостоила Игоря взглядом, в котором можно было уловить укор. – Для настоящего рыбака он ведет себя на удивление скромно. Как будто таких щук, как сегодня, ловит каждый день.

– Уж не хотите ли вы, хозяюшки, сказать, что этот молодец поймал больше, чем я? – Произнося эту фразу, старушенция успела дважды толкнуть Игоря локтем.

– Вы можете не верить, – Клео развела руками, – но он сумел обставить даже мою сестру!

– Ах он безобразник! – Еще один довольно болезненный толчок локтем. – Ну, это просто меня рядом не было. – Старушенция, подмигнув Игорю, теперь уже толкнула своего муженька.

– Уж вы бы ему показали! – Усмехнулась Марья и начала по очереди наливать гостям вино. Игорь почему-то подумал, что бокал в ее руке предназначен для него, но ошибся. Ему достались самые последние капли из бутылки, и она звонко чокнулась с ним своим бокалом. Так что несколько выплеснувшихся красных капель оказались на его запястье.

– За сегодняшнего чемпиона! – коротко бросила Марья и, запрокинув голову, выпила вино большими глотками, как пьют только водку.

Игорь тоже поднес свой бокал к губам, но сделать нормальный глоток не получилось. Соседка, что-то прокрякав, в очередной раз толкнула Игоря в бок, и теперь в вине оказались не только его руки, но и нос, щеки, подбородок, шея. Костюм, конечно, тоже был залит.

– Успокойтесь, пожалуйста. Ничего страшного, – только и сказал Игорь старушенции, пресекая готовый начаться поток извинений и, возможно, очередные толчки. Но теперь он уже демонстративно отодвинулся от нее вместе со стулом не меньше чем на полметра. В результате чего оказался бок о бок рядом с Марьей. Рядом с ее платьем, похожим на взметнувшееся к небу пламя, рядом с факелом ее рыжих волос и с ее карими, почти вишневого цвета глазами. Игорю стало жарко, но прохладного вина, оставшегося лишь на донышке бокала, хватило только на то, чтобы смочить губы.

Ужин подходил к концу. Молодая пара уже покинула столовую. Девушка прямо за столом начала клевать носом, и молодой человек поднимал ее на второй этаж чуть ли не на руках. Между стариками и Александром никак не мог прекратиться спор, что лучше – поймать много мелкой рыбы или одну, но крупную, трофейную. Игорь как-то не мог уяснить, кто из рыболовов разного поколения какую точку зрения отстаивал. Может быть потому, что спор протекал вяло и давно бы закончился, если бы не реплики в защиту то одного, то другого мнения, подаваемые Марьей. Хотя и ей, кажется, давно все это надоело.

Клео, как и Игорь, в спор не вступала. Они несколько раз встречались взглядами, после чего девушка неизменно пригубляла вино и делала вид, что прислушивается к разговору. Игорь смотрел то на нее, то на Марью и никак не мог определить, кто из хозяек «Рыболовного эдема» нравится ему больше. Нет, это не было выбором девушки, за которой он готов начать ухаживать. Но Игорь, будучи писателем, волей-неволей сравнивал двух сестер. Насколько одна была похожа на другую внешне, настолько чувствовалось, что они совсем разные по складу характера. Здесь не играло примитивное: та добрая – эта злая или та умная – эта дура. Скорее, от них исходили совершенно разные токи или флюиды. Но пока Игорь не мог во всем этом разобраться.

– А что важнее для вас, Игорь, – без какой-либо искры настоящего интереса обратилась к нему Марья, – наловить много мелких щучек или же победить одну, но такую, как сегодня?

– По-моему, это было уже вчера, – сказал он, глядя, как полусонная старушенция начинает выкарабкиваться из-за стола. – А если честно, то мне больше нравится сам процесс ловли. Победить важнее не рыбу, а соперника-рыболова.

– Другими словами, вы гордитесь, что обловили меня на моем же озере?

– Да.

– Это было везение. – Игорю показалось, что ее голос дрогнул.

– Я готов повторить наше состязание. Вот только…

– Что? Опять маленькое пари?

– Скажите, Марья, делитесь ли вы со своими гостями рыболовными секретами? – Он посмотрел в ее карие гипнотезирующие глаза. – Меня очень интересует, как вы выбираете приманку, на которую собираетесь ловить?

– Приманку для рыб или для рыболова? – с улыбкой спросила она.

Игорь не оценил шутку, зато на Марью вдруг напал смех, показавшийся ему каким-то искусственным, во всяком случае не веселым. Может быть, Марья просто-напросто была пьяна. Игорь и сам чувствовал, что все больше пьянеет, что с каждой минутой все сложнее становится бороться с глазами, которые вот-вот готовы были слипнуться. Он потряс головой, чтобы прогнать сонливость, и оглянулся на Клео. Она улыбалась так же, как и Марья, не очень-то весело. За столом их осталось только трое.

– Приманку, доставшуюся мне в качестве приза, вы сделали сами? – спросил Игорь громко.

Марья, словно поперхнувшись, прекратила смех.

– Рыбка голубенького цвета и вот такого размера, – он показал пальцами длину, – с грузиком и крючком на поводке. Вы хоть что-нибудь на нее поймали?

– Да, я на нее поймала, – глядя ему в глаза, сказала Марья и снова улыбнулась.

– Кого? – Игорь вдруг почувствовал, что на лбу выступило сразу очень много капелек пота.

– Тебя, – сказала она.

И в это время что-то влажное и противное коснулось его лица…

…Управляющий имением господин Виктор был очень старательным. Он делал все, что ему приказывали, и даже больше того. Клео и Марья нещадно использовали его для исполнения своих разыгравшихся сексуальных прихотей, а он ни разу не заупрямился и покорно выполнял любые желания двух взбалмошных девчонок.

Про эти развлечения никто не знал и не догадывался. Ни родители Клео и Марьи, ни жена Виктора. А кроме них в имении никто и не жил. Почти каждый свободный вечер, если, конечно, не шел дождь, сестры в сопровождении Виктора отправлялись на рыбалку. Брали с собой снасти, садились в лодку, отплывали подальше от дома. Но вместо того чтобы ловить рыбу, причаливали к берегу и… Виктор из наставника и помощника в рыбной ловле превращался в покорного и преданного раба.

У них было любимое место недалеко от впадения в озеро бурной речушки. То самое, где Марья впервые использовала Виктора для удовлетворения своих фантазий и где за этим занятием их застала Клео. С тех пор каждый раз перед началом оргий девушки привязывали на растяжку руки Виктора к двум соснам, правда, не сильно, а скорее только для видимости, затем стаскивали с него брюки, раздевались сами и под шум реки, заглушающий вздохи, стоны и сладострастные крики, по очереди или одновременно занимались любовью, вернее, насиловали своего наставника. И только после того как страсти утихали, все трое вновь садились в лодку, отчаливали от берега и отправлялись на поиски рыбы.