Дни Самайна - Татьяна Олеговна Воронцова

– Когда вы звонили ей последний раз?

– Пять минут назад.

Дэймон повернулся к Оуэну Бирну. Глаза его были пустыми, как у человека, находящегося под воздействием психотропных препаратов.

– Думаю, вам следует пригласить полицию, сэр. И чем быстрее, тем лучше.

Он поморгал. Взглад его прояснился, но не вполне.

– У вас есть веревка, мистер Бирн?

– Веревка? – Оуэн вытаращил глаза.

– Точнее, страховочный канат. И нож. Хороший охотничий нож. Да, еще фонарь. Короче, все, что сможете найти. Ясно для чего, да?

– Да. – Оуэн внимательно посмотрел на него. – Вы не собираетесь дождаться полицию?

– Нет. – Дэймон был уже на ногах. – Полиция слишком долго разговаривает. Нельзя терять время. Прошло уже больше суток. Тем более что мне совершенно нечего им сказать. И моей спутнице тоже. А теперь, если позволите, я хотел бы на минутку заглянуть в его комнату. Она заперта?

Повисла пауза.

– Э-э… Я возьму ключ у дежурного администратора. – Обладательница комбинезона метнулась в вестибюль. – Поднимайтесь на второй этаж, я вас догоню.

Стоя посреди комнаты, где Константин спал без нее, переодевался без нее, работал и отдыхал без нее, Анна медленно переводила взгляд с предмета на предмет, и ее буквально захлестывало черное, беспросветное отчаяние. И еще – сознание полнейшей безысходности. Готовый к работе ноутбук, книга Франсуазы Леру с закладкой посередине, стопка исписанных блокнотов карманного формата… мятые брюки на подлокотнике кресла, небрежно застеленная постель… Вещи, где ваш хозяин?

В целом комната показалась ей холодной, неуютной. Она являлась олицетворением той части жизни Константина Казанцева, которая была недоступна никому.

Дэймон распахнул дверцы платяного шкафа, вопросительно посмотрел на Анну.

– Ты не против?

Как будто речь шла о вещах ее покойного мужа. Тьфу, тьфу… Спрятав руки в карманах плаща, она поспешила сложить пальцы крестиком.

Одну за другой Дэймон вынимал из шкафа рубашки, майки, футболки Константина, прикладывал к лицу и с раздражением запихивал обратно. Все без исключения выстиранные и выглаженные. Черт возьми, какой-то захолустный отель, а обслуживание, как в «Хилтоне»! С невнятным воплем ярости он отшвырнул последнюю рубашку и уселся на пол, низко опустив голову.

– В чем дело? – тихо спросила Анна.

– Dead duck.[94]

Запустив пальцы в волосы, Дэймон скорбно раскачивался из стороны в сторону, как арабская женщина. От этого зрелища ее пробрал озноб.

– Что ты имеешь в виду?

Стоящий в дверях Оуэн понял это первым. Шагнул к стоящему тут же комоду, выдвинул нижний ящик, извлек из него нечто скомканное, вывернутое наизнанку, и протянул Дэймону.

– Годится?

Нечто оказалось рубашкой. Фланелевой рубашкой в крупную красную и черную клетку. Минуту Дэймон придирчиво разглядывал ее, затем поднес к лицу. Расстегнул на себе одежду, приложил красно-черную ткань к обнаженной груди.

– Yes! – Глаза его азартно блеснули. – Go ahead![95]

За считанные минуты он переоделся. Сменил свою рубашку на рубашку Константина. Сверху накинул куртку, глянул напоследок на состарившегося за последние два часа Оуэна.

– Могу я расчитывать на вас, мистер Бирн?

– Безусловно, мистер О’Кронин.

Пока Дэймон переодевался, Анна исподтишка наблюдала за Оуэном Бирном. От нее не ускользнули искорки суеверного ужаса, промелькнувшие в глазах этого ученого человека при виде… даже не столько татуировок, сколько шрама на его левом плече.

…бог простер свою руку и коснулся меня.

– Дэймон, погоди, – сказала она уже на улице. – Может, разумнее будет предоставить это полиции? Они располагают гораздо большими…

Он посмотрел на нее как на умалишенную.

– Ты что, не знаешь, сколько времени уходит на розыск без вести пропавших?

– А вы расчитываете отыскать его за час-полтора?

Это спросил парень, подошедший вот только что и даже не назвавший своего имени.

– Если он жив, я его найду, – ответил Дэймон, продолжая рыться в багажнике. – За час или за день, но найду.

Оуэн помог ему уложить все необходимое. Необходимое для чего? Ну, как минимум для восхождения на Эверест. Страховочный канат с карабинами, нож, топорик, фляга с питьевой водой, мощный фонарь… Господи помилуй! Те, кто не принимал участие в снаряжении экспедиции, собрались на террасе и с молчаливым изумлением наблюдали за однозначно чокнутым чужаком и собственным, неожиданно спятившим, боссом.

– Дэймон, – окликнул Оуэн Бирн.

Тот медленно распрямился. Белое лицо, спутанные темные волосы, нервно подергивающийся рот…

– Он жив?

– Да.

– Ты уверен? – Оуэн смотрел не отрываясь прямо в его невидящий глаз. – Уверен?

– Да.

– Почему мы должны верить вам? – прозвучал с террасы вопрос, который был на уме у каждого.

– А вы не должны мне верить, – улыбнулся Дэймон. Вы должны, – он с силой захлопнул крышку багажника, – надеяться.

Утром, покидая Дроэду, Анна обратила внимание на то, что ветра почти нет. И хотя они совершили путешествие с восточного побережья Ирландии на северо-западное, здесь тоже не трепетал ни один листочек. Стало ощутимо теплее. Во всяком случае она уже не стучала зубами, вспоминая московские квартиры с батареями центрального отопления и оставшуюся дома канадскую дубленку, а наоборот, подумывала о том, чтобы расстегнуть плащ.

– Садись в машину, – скомандовал Дэймон. – Или, может, ты хочешь остаться?

– Я могу поехать, – вызвался Майк. – Пусть дама остается.

– Нет, нет. – Анна поспешно уселась на пассажирское сиденье. – Я поеду.

– Пусть едет с вами, – присоединился к его просьбе Оуэн Бирн. – Двое мужчин лучше одного.

Но Дэймон остался непреклонен. Когда прибудет полиция, все должны быть на месте. В полном составе. Номер моего мобильного вам известен. Будем держать связь.

– Тачка у тебя классная, – сказал на прощание Майк. – Но все равно будь поосторожнее. Тут в некоторых местах дороги – боже упаси…

Насчет дорог он не соврал. Но хуже всего было не это.

– …да еще туман.

Вот что было хуже самой разбитой проселочной дороги. С запада, со стороны Атлантического океана, серыми клочьями наползал туман.

* * *

Оставив позади тихую, таинственную, типичную для севера Ирландии деревню Данглоу, по областной трассе номер пятьдесят шесть они за двадцать минут добрались до местечка Маас. Дэймон включил противотуманные фары, но пелена за стеклами продолжала сгущаться, и через некоторое время видимость стала практически нулевой.

– Куда мы едем? – спросила Анна.

– Вперед.

– Вперед? – Она устало откинулась на подголовник. – По крайней мере мы знаем, что он жив. Кстати, откуда ты узнал?

Дэймон не ответил.

– Ну, ладно. Будем считать, что жив. Ведь если бы он попал в аварию на обратном пути из Дублина, мы бы уже об этом знали, правда?

– Скорее всего, да.

Рваная вата липла к стеклам. Дальше черного, глянцевито поблескивающего капота «понтиака» не было видно уже ничего: ни Быка, ни Льва, ни Орла, ни Человека[96]. Стоило приоткрыть окно, и влажные струи начинали расползаться по салону. Хоть