Хоббит, или Туда и обратно - Джон Толкиен

— Это все, что осталось от Дейла, — промолвил Балин. — В тот день, когда в Дейле зазвонили во все колокола, на горных склонах росла зеленая трава и стоял лес, а сама долина цвела и радовала глаз.

Лицо его было печально и угрюмо: в день, когда Дракон опустился на Гору, Балин был вместе с Торином.

Идти вдоль реки, к Воротам, гномы не рискнули; они обогнули южный отрог и, выглянув из-за большого камня, увидели в могучей скальной стене зияющее черное отверстие. Прямо из этой огромной дыры изливались воды реки Бегучей; изнутри валил пар и черный дым. Все вокруг было неподвижно — только пар клубился, бежала вода, и время от времени пролетала над головами зловещего вида черная ворона. Безмолвие нарушал только шум несущегося по камням потока, да изредка хриплое карканье.

— Пошли обратно! — сказал Балин, поеживаясь. — Здесь нам делать нечего. Да и птички эти мне что-то не нравятся. Мне кажется, они следят за нами, и явно с недобрыми намерениями.

— Жив курилка! — тяжело вздохнул хоббит. — Судя по дыму, дракон где-то там, под Горой.

— Дым еще ни о чем не говорит, — заметил Балин. — Но, боюсь, ты все-таки прав. Хотя дракон иногда выходит наружу и может сидеть в засаде где-нибудь наверху. А дым и пар могут валить из Ворот и без его участия, ибо за столько лет он наверняка задымил и завонял под Горой все и вся.

С такими вот невеселыми мыслями, сопровождаемые беспрерывным вороньим карканьем, разведчики двинулись обратно в лагерь. Подумать только! Еще в июне они гостили в чудесном Доме Элронда! И хотя осень теперь едва поворачивала к зиме, с тех пор, казалось, прошли годы и годы. Гномы очутились в пустыне, где на каждом шагу их подстерегала опасность и помощи ждать было неоткуда. Путешествие подошло к концу, а желанная цель представлялась все столь же недостижимой. На успех никто уже не надеялся.

Как ни странно, господин Бэггинс далеко не полностью разделял подобные настроения. То и дело он требовал у Торина карту и рассматривал ее, размышляя над начертанными на ней рунами и вспоминая прочитанные Элрондом лунные буквы. Именно Бильбо заставил гномов приступить к небезопасным поискам потайного хода на западном склоне Горы. Они перенесли лагерь на новое место — в длинную лощину, которая была значительно уже обширной южной долины, лежавшей перед Главными Воротами. Лощина эта располагалась меж двух западных отрогов, не таких высоких, как остальные, зато особенно крутых. Здесь, на западных склонах, осталось не так много следов драконьего бесчинства, нашлась даже травка для пони. Из этого лагеря, который почти целый день находился в тени Горы и освещался лишь лучами закатного солнца, день за днем гномы совершали разведывательные вылазки в поисках подхода к Горе. Если верить карте, где-то наверху, высоко над лощиной, должен был находиться потайной ход. Но время шло и шло, а поиски не приносили успеха.

И все-таки, совершенно неожиданно, они нашли то, что искали. Как-то раз Кили с Фили и хоббит возвращались в лагерь, пробираясь между обломками скал в южном конце лощины. Около полудня, проползая за огромным камнем, который стоял в гордом одиночестве, словно массивная колонна, Бильбо обнаружил что-то вроде грубо вырубленных ступеней; они вели кудато наверх. Поднявшись по ним, взволнованные гномы и хоббит отыскали узенькую, прерывистую тропку; то и дело теряясь среди камней, она вела к вершине южного гребня и в конце концов вывела на узкий карниз, уходивший куда-то на противоположную сторону Горы. Отсюда, с высоты южного гребня, видна была вся лощина и — прямо внизу — временный лагерь гномов. Осторожно, прижимаясь к скальной стене, они друг за другом стали пробираться по узенькому карнизу — и вдруг стена подалась внутрь и гномы с хоббитом оказались на небольшом пятачке, тихом и укромном, поросшем зеленой травой. Из-за нависшей над лощиной скалы его совсем не было видно снизу, а издали и подавно — со стороны он казался просто небольшой темной трещинкой. Это была вовсе не пещера — над головой голубело небо, но в дальнем конце лужайки отвесно поднималась гладкая каменная стена, такая гладкая и ровная, словно здесь поработал хороший каменотес. Ни стыков, ни трещин на ней не было, равно как дверных косяков, притолоки и порога, не говоря уже о засове или замочной скважине; и все же у гномов не осталось ни малейших сомнений: наконец-то они обнаружили потайную дверь!

Чего они только не делали! Дубасили по ней и толкали, наваливались все вместе и дружно умоляли ее открыться, а также произносили всевозможные положенные в таких случаях страшные заклинания — все впустую! Наконец, выбившись из сил, они повалились передохнуть на травку и к вечеру пустились в обратный путь по карнизу.

В эту ночь в лагере царило всеобщее оживление, А утром гномы решили предпринять новую попытку. В лагере остались только Бофур и Бомбур — сторожить пони и запасы, взятые с места высадки. Все остальные отправились в южный конец лощины к новонайденной тропке и дальше наверх по карнизу. Карниз был так узок и опасен, что нечего было и думать о том, чтобы прихватить с собой хоть какую-нибудь поклажу: слева на сто локтей вниз обрывалась пропасть с острыми скалами на дне. Зато у каждого гнома была припасена с собой длинная веревка, обмотанная вокруг пояса. В конце концов они без особых приключений добрались до заветного зеленого пятачка.

Здесь гномы разбили свой третий лагерь; с помощью длинных веревок они подняли из лощины все необходимое. Тем же способом можно было поднимать наверх и спускать вниз кого-нибудь из гномов половчее (Кили, например), чтобы передать вниз какие ни на есть новости и, в случае надобности, сменить на посту Бофура. Один только Бомбур наотрез отказался лезть в верхний лагерь — ни по веревке, ни по карнизу.

— Слишком уж я толстый, чтобы порхать бабочкой! — оправдывался он. — Неровен час, голова закружится, наступлю себе на бороду, и поминай как звали! Вот и будет вас опять тринадцать! Да и веревки меня вряд ли выдержат.

Надо заметить, что в последнем Бомбур, к счастью, ошибался, — и вскоре вы в этом сами убедитесь.

Тем временем кто-то из гномов прошелся по карнизу дальше, за пятачок; оказалось, что тропа уводит выше, но гномы не рискнули идти по ней далеко, да и смысла в этом особого не было. Там, наверху, царило полное безмолвие, даже вороны не каркали — только ветер свистел в скальных трещинах. Говорили гномы вполголоса, не кричали и не пели песен: опасность могла скрываться за каждым камнем. Они долго бились над загадкой потайной двери, но безуспешно. Нетерпение их было столь велико, что они и думать забыли о рунах и лунных буквах и вместо этого тщетно пытались определить на глаз, где именно на гладкой поверхности скалы находится потайная дверь. Из Озерного города они прихватили с собой кирки и еще кое-какой горный инструмент и теперь не долго думая решили пустить все это в дело. Однако при первом же ударе рукояти кирок раскалывались и больно ранили руки, а стальные острия ломались и гнулись, словно сделаны были из мягкого свинца. Таким образом, гномы быстро убедились, что никакой киркой не одолеть чар, с помощью которых была заперта эта дверь; кроме того, они боялись шуметь — каждый удар кирки отдавался в горах гулким эхом.