Киборг и чародеи - Лоуренс Уотт-Эванс

Чем больше он об этом думал, тем яснее становилось ему, что маги живут именно в башнях. Сомнительно, чтобы эта бедная цивилизация освоила лифты. Лишь магия могла поднять что-нибудь либо кого-нибудь на крышу двухсотметрового здания. Никто, ни на одной планете не стал бы ежедневно карабкаться на шестидесятый этаж.

Значит, нужно добраться до башен, что не так просто, как могло казаться на первый взгляд. Слант знал, что башни должны быть в центре города, к востоку от места, где он сейчас находился, но видимость была существенно ограничена громоздящимися вдоль узких извилистых улиц трехи четырехэтажными домами. И хотя башни возвышались над горизонтом в течение всего предыдущего дня пути, теперь, когда Слант оказался практически рядом с ними, их уже не было видно.

Эннау беспрекословно следовала за ним, лишь однажды спросив:

– Куда мы едем?

– К башням, – ответил он.

Вряд ли это было удовлетворительным ответом, но Эннау смолчала. Она не задавала никаких вопросов, почему они сворачивают на ту, а не другую улицу, даже когда им пришлось возвращаться из заведшего их в тупик переулка.

Наконец, с полчаса поплутав по городу, путники выехали на широкий проспект, и перед ними во всем своем великолепии предстала одна из башен.

Она закрывала собой полнеба, ее стены сверкали на солнце. Впервые киборг мог разглядеть всю ее целиком. Теперь он не сомневался – это действительно предвоенные небоскребы. Он успел заметить несколько участков стены, которые не удавалось поддерживать в должном порядке: куски бетона и камня отвалились, оставляя зияющие дыры, сквозь которые виднелись стальные балки. Сам по себе фасад был на редкость любопытен – настоящая мозаика камня, кирпича и стекла, но не упорядоченная, а сложенная как бог на душу положит.

Теперь, когда он видел башню перед собой, все сложности отпали, и спустя еще двадцать минут они с Эннау достигли ее подножия. Эта башня не была самой высокой в городе, но Слант решил, что от добра добра не ищут.

Вопроса, как войти, не возникало. Центральную часть каждой из сторон занимала гигантская арка высотой в два этажа. И все же киборг медлил. Он не знал, где именно селились маги; и ему совсем не улыбалось обходить в их поисках все шестьдесят этажей, каждый из которых метров пятьдесят в поперечнике. И, кроме того, он не мог оторваться от зрелища, которое являла собой эта архитектурная диковина. За четырнадцать лет скитаний Слант повидал немало дотехнологических цивилизаций, некоторые были построены на обломках разбомбленных миров, как и эта. Но ни одна из них не пыталась воспользоваться полуразрушенными небоскребами. Он никогда не видел ничего хотя бы отдаленно напоминающего этого реставрированного монстра. Там, где проступали балки, видно было, что они покорежены, скручены и значительно проржавели, но все же они выглядели еще достаточно крепкими. Все здание целиком было слегка наклонено к северу, прочь от кратера – вероятно, в результате взрывной волны. К тому моменту, когда начиналась реставрация, догадался Слант, от башни остался только голый стальной остов, и строители использовали свою примитивную технику, чтобы заполнить уже существующие ячейки. Разумеется, никакого плана при этом не существовало, каждый заполнял свой участок согласно собственным представлением о красоте и удобстве жилья.

Первые несколько метров вверх представляли собой ровные ряды бетонных блоков – очевидно, пережившая взрыв довоенная работа, – за ними шла раздробленная и кое-как слепленная секция, где залитые напоминающим бетон раствором слои щебня и гравия соседствовали с кусками полированного гранита. Еще выше Слант разглядел участки, которые лишь наполовину были обшиты деревом, на иных использовался как стройматериал полированный камень или пригнанные друг к другу тесаные песчаные плиты. Здесь было несколько отличных настоящих окон с деревянными рамами и небольшими аккуратными стеклянными витражами в них, а рядом с ними – огромные, неправильной формы стеклянные поверхности в один лист. Сланту было видно, что эти стекла неоднородны и не везде прозрачны. Синие, зеленые, красные, пузырчатые или гладкие, они сверкали в лучах заходящего солнца. Очевидно, строители использовали то, что оказалось под рукой, и большая часть стекол в этой мозаике была когда-то частью изначальных стен города.

В общем, башня напоминала поселок, построенный не горизонтально, а вертикально. Сланту пришло в голову, что поначалу так оно и было и что город разросся вокруг башни вопреки обычному ходу вещей, когда башни возводятся ввиду отсутствия места в городе.

И все же странно, что стальные конструкции сохранились настолько хорошо.

Обернувшись, он увидел, что Эннау тоже смотрит вверх.

Заметив его взгляд, она задумчиво произнесла:

– Она такая высокая!

– Этажей, я думаю, шестьдесят, может быть, чуть меньше.

– Фта и Глигош!

Будь он магом, он захотел бы жить на самом верху. Оттуда, должно быть, великолепный вид, и никаких докучливых соседей.

– Возможно, нам придется подняться на самый верх.

Эннау посмотрела на него с удивлением.

– Зачем?

– Я ищу мага, чтобы он убрал из моей головы механизмы, о которых я тебе вчера рассказывал, и мне думается, один из них наверняка живет наверху.

– О, ты хочешь, чтобы я проверила?

– Что? – Слант был поражен. Он забыл, что Эннау сама почти что маг. – Да, конечно, если можешь.

Он думал, что она взлетит наверх и, вернувшись, расскажет, что видела. Но вместо этого она закрыла глаза, а потом, открыв их, уставилась куда-то в пустоту – точно так же, как тогда, в Олмее, пытаясь связаться с Фуринаром.

Слант ждал покалывания свершающейся магии, но, как ни странно, почти ничего не почувствовал.

Открыв глаза вновь, Эннау сообщила:

– Там есть кто-то наверху, но он не на самом верху, а этажом ниже.

– Маг?

– Конечно.

– Хорошо. Тогда вперед! – И, направив лошадь, он первым проехал под огромной аркой.

Арка вела в коридор, который, не будь он внутри здания, следовало бы назвать улицей – причем просторной: около десяти метров в ширину. Потолок его проходил где-то на высоте шести метров. Проход простирался на всю длину здания и заканчивался такой же аркой в противоположной стене. В середине его пересекал под прямым углом еще один проход-улица, так что первые два этажа оказывались аккуратно поделенными на четверти.

Вдоль обеих сторон прохода помещались в два яруса лавки, а на высоте трех метров проходили балконы, попасть на которые можно было по одной из разбросанных тут и там лестниц. Поскольку солнечный свет не проникал внутрь гигантского пассажа, входы в лавки освещали факелы из скрученной соломы, обмазанной каким-то темным тягучим веществом. Внутренние помещения лавок, по большей части безоконных, освещались чем-то вроде масляных ламп.