Третий всадник мрака - Дмитрий Емец

Арей говорил это почти с восторгом, то и дело поглядывая на Мефодия и как бы призывая восторгаться вместе с ним. Потом он подошел к окну и, отогнув жалюзи, выглянул наружу.

– Взгляни-ка, Меф! Не бойся, его там уже нет. Видишь ту трубу? Попасть в меня из-за нее, да еще когда нога скользит по крыше, это тебе не хухры-мухры. У него, кстати, еще и желудок болел. И руку он разодрал проволокой, когда сегодня ночью надрывал сетку за окном. Наверняка на Страшном суде на этот фактец будет особенно упирать защита, с целью, так сказать, смягчения приговора…

– Вы знаете, кто в вас стрелял? – удивился Мефодий.

Арей снисходительно потрепал его по щеке.

– Еще бы! Десять минут назад я самолично убрал завесу пятого измерения над вторым этажом. Как иначе этот милый человек смог бы нажать на курок? Он элементарно не увидел бы в прицел ничего интересного. Если, конечно, он не любитель пострелять по случайным прохожим.

– Вы специально сняли завесу? Зная о покушении? – не поверил Мефодий.

– О воды Леты! Что за бредовые вопросы!!! Неужели ты до сих пор считаешь Тартар дилетантской организацией, от которой можно что-то утаить? Да, у нас есть своя рутина, но Тартар существует с тех пор, как Каин убил Авеля, и уж кое-чему мы смогли за это время научиться. В Тартаре отслеживается и берется на карандаш все, что происходит на Земле – от грандиозных преступлений до мелкой зависти, которую испытывает домохозяйка, когда видит на соседке новую шубу. Разумеется, я знал, что этот человек с крыши в меня целится, равно как я знаю и многое другое: его имя, его дурные привычки и даже то, как его отец когда-то давно бил его мать, а ребенок смотрел на это и не плакал.

– Кто этот человек? – спросил Мефодий.

Арей презрительно махнул рукой.

– Мелкая сошка. Исполнитель. Мне любопытнее тот, кто послал его, хотя и здесь все довольно прозрачно…

Барон мрака подошел к столу и недовольно уставился на забрызганные пергаменты.

– Улита, вытри стол и наполни чернильницу! Мне нужно работать! – недовольно крикнул он.

Стащив с себя заляпанную рубашку, Арей швырнул ее на пол, а сам, голый до пояса, с мохнатой седеющей грудью, плюхнулся в кресло. Потом помахал кому-то рукой.

Мефодий обернулся и заметил, что из приемной на них смотрят Ната, Чимоданов и Мошкин. Мошкин, разумеется, был в ужасе, Чимоданов заинтересованно шмыгал носом, Ната же сильно наклонилась вперед, почти уже просунув голову в кабинет.

– Нифигасе ! – сказала она. – А кого грохнули?

– Подробности почтой!.. Возвращайтесь к занятиям! – приказал Арей.

Вошла Улита с тряпкой и стала вытирать стол. Потом зачерпнула в чернильницу крови и придвинула ее Арею. Тот задумчиво кивнул и движением руки отослал ведьму из кабинета.

Дафна и Мефодий тоже хотели удалиться, но Арей задержал их. Вскоре в кабинет заглянула Улита. За ее спиной мялся вездесущий Тухломон, уже пронюхавший, что в резиденции происходит нечто интересное.

– Выяснила? – спросил у Улиты Арей.

– Еще нет. Как раз собиралась!

Ведьма достала карты Таро и стала раскладывать их на столе у шефа.

– Видите? – сказала она с негодованием, выщелкивая из ряда сразу три выстроившиеся карты.

– Так я и думал!.. Сегодня вечером надо ждать незваных гостей, – заметил Арей, бросая на карты косой взгляд.

– Самцов, что ли? – спросила Улита, облизывая губы.

– Что за двусмысленность? Одни мужики на уме. Ни о ком другом думать больше не можешь, бяка упитанная? – высунув язык, пакостно поинтересовался Тухломон.

Цепкая рука ведьмы впилась ему в пластилиновый нос и притянула к себе.

– Как ты сказал? С этого места, пожалуйста, по слогам! – хмуро произнесла она.

– Не дадо дрогать мой нод! Я не скадад «додстая»! Я скадад упидаддая ! – прогнусавил комиссионер.

– Ты не прав, Тухломон! Я уверен: Улита говорила о лопухоиде по фамилии Самцов. Сегодня ночью мы увидим именно его, – пояснил Арей.

– А зачем он придет? – спросил Мефодий.

– Ты вылитый Евгеша! Недаром вы с ним родились в один день. Задаешь вопрос, на который сам знаешь ответ! Через пару часиков они убедятся, что тело Арея из особняка не вынесли и им захочется закончить работу! – фыркнула Улита.

Она кивнула на крайнюю карту, прицелилась в Мефодия пальцем и сказала «пуф-пуф».

– А разве пятое измерение их пропустит? – не поверил Буслаев. Он вспомнил произнесенные когда-то Ареем слова, что даже целая армия не проникнет в резиденцию, если они того не пожелают.

– Разумеется, пропустит. Мы сотрем руну. Было бы невежливо не открыть дверь тем, кто постучался в мою голову свинцовой пулей, – ухмыльнувшись, сказал Арей.

– Угу… Ночью будет весело. Так и быть, не пойду сегодня в клуб, – подытожила Улита. – А сейчас, пчелки, всем трудиться! Рабочий день никто не отменял! Дафна, продолжай! К вечеру наши маленькие друзья как минимум должны отработать способы исчезновения и маскировки. В противном случае они могут поймать пулю.

Весь день Мефодий, Мошкин, Чимоданов и Ната торопливо разучивали с Дафной руны. В конце концов, они были смертными, а неприятности уже нависли над ними Дамокловым мечом. Даф осталась довольна их успехами. Новые руны заглатывались на лету.

– Теперь я знаю секрет повышения успеваемости! Достаточно сказать, что всем, кто закончит школу без золотой медали, отрубят голову, чтобы рвение учеников возросло раз в сто! – заявила она, пугливо прикинув при этом, не потемнело ли у нее еще одно перо.

Часам к пяти все дико проголодались, и так как Улита в это время куда-то запропастилась, обедоужином пришлось заняться Даф. После продолжительных поисков неудачливой еды она нашла неподалеку, в столовой, большую кастрюлю овсяной каши, в которой часом спустя должен был утонуть влетевший на кухню воробей.

Мефодий, Ната, Евгеша и даже сама Даф поели без особых капризов, а вот Чимоданов заупрямился.

– Убери свою вонючую кашу! – поморщился он, отталкивая тарелку.

– Надо говорить: «спасибо, я не хочу!» – поправила его Даф.

– Спасибо, я не хочу эту кашу! От нее смердит, точно она протухла полвека назад! – сказал Чимоданов.

– Каша не тухнет! – сказал Мефодий.

– НО! Не только тухнет, но и мумифицируется… И вообще от овсяной каши меня тошнит, даже когда ее едят космонавты на орбите… – заявил Чимоданов.

Даф испытала сильное желание надеть кастрюлю ему на голову. Создатель оживающих монстров имел врожденный дар мотать людям нервы. Не меньше Чимоданова ее раздражала Ната, которая целый день кокетничала с Мефодием. Причем Даф хватало опыта, чтобы обнаружить в ее кокетстве чисто спортивный интерес.

Часов в семь все пятеро, включая Даф, собирались незаметно улизнуть из резиденции, не дожидаясь начала неприятностей, но Улита, выходившая из кабинета Арея с пачкой подписанных пергаментов, окликнула их.