Любовь за вредность - Татьяна Герцик
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Евгений, я не хочу, чтобы мы встречались в городе. Мне это ни к чему.
Он рывком сел, нимало не заботясь о своей наготе, и с недоверием посмотрел на меня.
— Что за чушь?
Надеюсь, выражение кокетливого удивления, что я столько времени репетировала перед зеркалом, удалось мне в полной мере. Теперь может вывезти только автоматизм. Но и он подведет, если разговор пойдет не туда. Я легкомысленно повторила:
— Конечно, порезвились, и хватит. Отпуск кончился, начинаются трудовые будни. Мне в нормальной жизни курортные романчики ни к чему.
Он сначала побледнел, потом покраснел. Да, хорошая тренировочка для его сердечной системы. Просипел с каким-то чрезмерным даже для себя гневом:
— Ну, ты саму себя переплюнула! Думаешь, я тебе поверю?!
Ну что ж, этот вариант тоже был мной проработан.
— Ну, это твои проблемы — верить мне или нет. Я же тебе говорю, что не хочу больше с тобой встречаться.
Он несколько задумался. Потом пробуравил меня сумрачным взором, как Байрон, и потребовал уточнений:
— Почему?
Да по кочану! Вот ведь безобразие какое — объяснения ему еще подавай! Хорошо, что я продумала и это.
— Просто надоело. Мне, знаешь, быстро все надоедает. Характер такой, непостоянный.
Он почувствовал себя надоевшей игрушкой. Нет, не хотела бы я быть на его месте. Вложить столько сил, столько чувств, и вдруг такой глупый конец… Но что поделаешь, другого выхода я не видела. Пусть лучше злится, чем переживает…
Он странно затих, и мне было показалось, что он плачет. Но нет, наоборот, его лицо стало замкнутым и упрямым. Да, напрасно я надеялась пронять его до печенок, чтобы он оставил меня в покое. До этого долгожданного момента, похоже, еще далеко…
Евгений помолчал немного, потом пробурчал:
— Вот оно, значит, как! — И посмотрел вдаль, что-то прикидывая. Я вновь пожалела, что не могу проникнуть в его мысли.
Отбрасывая мои досадные слова, он встряхнулся и деловито спросил:
— Ну, ты готова?
Я недоумевала. После этого объяснения я должна была топать на автобус, чтобы пилить час на электричке, а вовсе не ехать с ним на его роскошном авто. Я на это и не рассчитывала. Поэтому немного растерянно проблеяла:
— Да нет, мне еще до автобуса полтора часа…
Он перекосился и свирепо бросил:
— Мы с тобой сначала пообедаем, потом едем домой. Что касается твоих выдумок про переменчивый характер, то это обсудим позже.
Одевшись, засунул ноги в кроссовки и встал у двери, всем своим видом являя непоколебимое мужское терпение. Заметавшись, я натянула кроссовки, накинула куртку и вышла. Он спокойно шел следом, будто и не прозвучало крайне обидных для него слов. Похоже, он не собирался принимать их всерьез. Уяснил, конечно, что я не хочу продолжения нашей связи, но в мои мотивы не поверил.
Да, умный любовник — всегда проблема. Разродившись сим великолепным софизмом, я стала выдумывать новые, более убедительные причины для разрыва, но голова соображала плохо. Вернее, она вообще работать отказывалась. Конечно, так приятно чувствовать себя любимой и защищенной, пусть и ненадолго. Просто это непорядочно — связывать молодого и полного сил красавца с такой унылой развалиной, как я.
Мы пообедали, причем Евгений ел за четверых, стараясь восстановить подорванные безумными ночами силы, отчего я почувствовала себя виноватой. После обеда он сдал номер, взял наши вещи, погрузил в багажник. Усадив меня на переднее сиденье, заботливо пристегнул ремнем безопасности, будто я сама этого сделать не могла, и мы помчались в город. Всю дорогу он молчал, позволив мне надеяться на действенность моего утреннего заявления. Но, довезя меня до дому, вышел из автомобиля и, несмотря на мои горячие протесты, отправился за мной в квартиру. На вопрос, что он собрался делать, многозначительно усмехнулся:
— Ну, думаю, что пришло время познакомиться с твоими родителями…
На мое счастье, дома их не оказалось — отец, как обычно, был в экспедиции, а мама, видимо, отправилась в магазин. Во всяком случае, познакомиться с ними у него не получилось. Я мрачно полюбопытствовала, чего он добивается:
— Евгений, зачем тебе мои родные? Мы же решили разойтись красиво?
Он зафыркал:
— Я и не думал расходиться, это все твои глупости. Но я понял, для чего ты это сказала. Ты просто хочешь, чтобы я официально сделал тебе предложение. Ну так вот, считай, что я его тебе сделал и сейчас хочу, как полагается, попросить твоей руки у твоих родителей.
Оторопев, я несколько раз открыла и закрыла рот, не в силах уразуметь, как это моя такая простая и ясная речь могла привести к совершенно противоположным результатам. Ляпнула совершенную чушь, видимо, пребывая в полнейшей прострации:
— Вообще-то руки невесты должны просить родители жениха, а не он сам.
Он с состраданием посмотрел на меня и покорно согласился:
— Хорошо. Я попрошу сегодня отца. Только скажи, когда твои родители будут дома.
В ужасе замахав руками, я выпалила:
— Что ты?! Я вовсе не это хотела сказать! Я замуж не хочу!
Призывая в свидетели своего ангела-хранителя, он закатил глаза и крайне терпеливо спросил:
— И чего же ты хочешь?
Я глубоко вздохнула, стараясь дышать размеренно и четко, дабы прояснить голову и с достоинством выйти из дурацкого положения, в которое занесла меня моя несуразная судьба. Потом резко сказала:
— Хочу жить нормально, так, как и жила до санатория, без всяких с тобой свиданий. Мне не нужен любовник, я тебе это говорила!
Он скептически протянул:
— Муж не нужен, любовник тоже. Кто же тебе тогда нужен? Ты сама?
От боли я немного побледнела, но постаралась изобразить из себя суперэгоцентристку:
— Конечно! Мне с собой никогда не скучно!
Евгений раздумчиво окинул меня непонятным взглядом:
— А со мной, значит, скучно…
Нет, мне не было с ним скучно. Но ему об этом знать ни к чему, и я сладенько вымолвила, чтобы он понял, что я просто не хочу его обижать:
— Ну что ты, иногда было очень даже ничего…
Он чувствовал, что здесь все не так, как кажется, но не мог понять, в чем дело. Я ему, конечно, помогать не собиралась и, робко улыбнувшись, пробормотала:
— Знаешь, спать очень хочется. Мне после этого интенсивного отдыха полгода в себя приходить придется…
Он сжал кулаки, потихоньку начиная закипать:
— И что, в этом я виноват?
Обрадовавшись нежданной помощи, я согласно закивала:
— Конечно! А кто же еще! Я в санаторий ехала лечиться и отдохнуть как следует. И уж никак не предполагала, что меня ждет три недели бессонных ночей…