Письма. Том I (1896–1932) - Николай Константинович Рерих

Из Об[щест]ва Друзей Вы будете получать мои ежемесячные письма, которые могут быть читаемы в Сиб[ирской] Группе. Если бы считали нужным дать им еще какие-либо применения, поступите по достоинству.

Никогда еще враги, желая повредить, не оказывали столько пользы, как теперь.

Надеюсь, здоровье Ваше и энергия держатся. К сожалению, не могу сказать того же о здоровье Е. И. Пламенно живет она духом, но ее хроническая болезнь очень серьезна.

Здесь уже обойдено место будущей часовни Преподобного и заготовляются ели и кедры для сруба. Да пошлет Преподобный Благословение.

Каждая Ваша весть нас радует.

Шлем Вам лучшие мысли и бодрость.

Приложения:

— Письмо от г-на Рота.

— Очерк о Псковско-Печерском монастыре.

228

Н. К. Рерих — Т. Манди*

22 января 1931 г. Наггар, Кулу, Пенджаб, Британская Индия

Уважаемый м-р Манди,

Весьма признателен Вам за столь важные сведения, принесшие нам столько новостей, фактов и соображений. Я очень рад, что еще раз совершенно определенно было доказано, что все подозрения основывались на «домыслах, а не на конкретных фактах», и что «правительство было введено в заблуждение ложными донесениями». Я бы не хотел оказаться на месте этих доносителей, потому что измышляют они не что иное, как свою собственную судьбу.

Для меня, человека далекого от любой политики, было откровением, что американский флаг — флаг Друзей, в англоязычном государстве может вызвать подозрения и враждебное отношение. Не мог я предположить и того, что м-р Фрейзер, генеральный консул Америки, который выглядит таким миролюбивым, мог вызвать «раздражение», мне представлялось, что у него прекрасные отношения с британскими властями. Ту информацию, которую Вы нам предоставили, мы находим очень ценной. Кроме того, экспедиции Рузвельта[752], Эндрюса[753], Приста[754], равно как и другие, пересекали Азию примерно в тех же районах, что и мы, под тем же американским флагом, и это обстоятельство не вызвало никакой враждебности.

То, что Вы пишете о моем русском происхождении, тоже может быть рассмотрено под другим углом, если мы обратимся к моей родословной, которая восходит к Рериху[755] графу Фризскому (маркграфу Фризии[756]) времен Каролингов. Между прочим, интересно отметить, что наш герб на протяжении тысячелетия сохранял свою характерную символику.

Как это типично для человечества — после сорока лет художественной и культурной деятельности, известной во многих странах мира, деятельности, благодаря которой я приобрел множество выдающихся друзей, настоящее положение вынуждает Вас говорить обо мне как о никому не известном человеке. Не странно ли — такое количество книг обо мне и моих собственных вышло на английском, французском, испанском, итальянском, русском, немецком, шведском, японском, финском, чешском языках, а Вам, [словно всего этого и не было] пришлось рассказывать все с самого начала. Вероятно, для Вас как писателя подобная ситуация оказалась весьма любопытной. Воистину, почему люди больше любят мертвых, чем живых? Откуда берется такая некромантия? И почему никто не приносит на кладбища терновые венцы?

С большим удовольствием прочитал Ваши соображения о тактичности. За все 40 лет моей деятельности никто не упрекнул меня в недостатке ума, проницательности или такта, я был избран президентом многих Учреждений в различных странах мира. Эти качества я и сам особенно ценю в людях и уверяю Вас, что любое проявление тактичного отношения будет встречено мной со всем тактом и дружелюбием.

Вы правы, в нашей культурной деятельности нам нечего скрывать. Рано или поздно даже самые невежественные люди примут девиз всей моей жизни, который был положен в основу деятельности наших Учреждений: только Красота, Знание и Мир являются краеугольными камнями счастливого будущего. Мы должны сделать так, чтобы на смену конвульсий революций пришла мирная и созидательная эволюция. Каждый, кто будет противиться этой формуле, — враг Мира и Человечества.

С прошлого года Вы подошли ближе к нашей работе. Я не забыл, что впервые Вы появились в год моего 40-летнего юбилея[757], и в течение последующего года Вы увидели, как много благосклонного внимания привлекает наша деятельность. У нас есть и враги, но мы счастливы, ибо, подобно римлянам, можем с удовлетворением произнести старую поговорку: «Скажи, кто твои враги, и я скажу, кто ты». С тем же удовлетворением мы сознаем, что нашей деятельности сопутствуют реальные, говорящие сами за себя факты, которые наши друзья называют достижениями. Но мы знаем, что нельзя останавливаться на достигнутом, и что спираль эволюции уходит в Беспредельность, а значит, и радость творчества не имеет границ.

В своем письме Вы подчеркнули великое слово «молчание». Мы чтим это понятие, когда оно имеет в основе своей справедливость и благоразумие. Справедливостью и знанием творится великое молчание Мудрости. Давайте же молитвенно обращаться к Высшему, чтобы молчанием Мудрости была насыщена будущая летопись нашего мирного, неустанного строительства.

Еще один основополагающий девиз моей жизни: Свет — Победитель! И вместе с Вами я верю в то, что справедливость и Разум в конце концов побеждают.

Я был рад узнать из Вашего письма, что Вы цените благородные поступки мисс Лихтман, которая действовала как настоящий преданный друг во время тяжелой болезни мадам Рерих, чье заболевание, к нашему величайшему сожалению, было признано врачом хроническим, прогрессирующим с годами и даже более серьезным, нежели мы предполагали. Я с глубокой печалью свидетельствую о том, как сильно ухудшилось состояние мадам Рерих за 17 месяцев моего отсутствия. По утверждению врача, только пребывание на высотах и полный покой могут продлить ее жизнь. Мы не видим никакого улучшения, определенные симптомы только усугубились. Как жестоки и безнравственны те, кто осмелился писать ложные донесения, когда жизнь дорогого для всех нас человека была в опасности!

В Вашем письме мы встретили предложение о сотрудничестве с британским подданным в Кулу. Вам будет приятно узнать, что в то время, когда Вы писали об этом, этот вопрос был уже благоприятно разрешен. Постоянным сотрудником, Attaché[758] президента-основателя нашего Института является полковник Махон. Он награжден орденом «За выдающиеся заслуги», безупречный британский офицер, истинный джентльмен и человек, преданный культуре. У него великолепные связи. Наше сотрудничество с полковником и миссис Махон основано на взаимной дружбе. С большим удовлетворением мы узнали, что правительство Пенджаба с одобрением отнеслось к кандидатуре полковника Махона в качестве нашего сотрудника, что ценно еще и потому, что он уже на протяжении двух лет постоянно проживает в Долине [Кулу]. Это обстоятельство является дополнительным доказательством нашей дружеской кооперации с Великобританией. И действительно, когда нашу деятельность признают в 17 странах, почему 18-я