Лечим все, кроме истинности (вылечим всех) - Ясмина Сапфир

– Ты знаешь, какие стекла можно вытаскивать смело, а какие с особой осторожностью, так что без вариантов, – хмуро ответил Вагр.

– Ладно. Поехали. Сами на подхвате, – согласился Рик.

Дальше все закрутилось с невиданной скоростью.

Рик быстро вытащил несколько стекол – они со звоном упали в специальную металлическую емкость. Я принялась латать раны энергией жизни. Рик дал знак переместиться, а сам обработал живот пациентки и… сделал разрез для кесарева.

Малыш был таким крохотным, что я едва сдержала слезы. Месяцев шесть, не больше. На таких сроках живот у оборотней почти не виден, но ребенок достаточно развитый, чтобы побороться за жизнь. В ладонях Рика он вдруг дернул головкой и едва заметно ухватился пальчиками за руки василиска. Тот на долю секунды замер, словно оцепенел.

Но затем быстро опустил малыша в аквариум, у окна. Три земмы – рыбы-конструктора, соединились длинными извилистыми телами. Одна хватала ртом воздух, другие передавали его малышу. Москаты принялись обрабатывать его, очищая от вредных микробов, енталии обвили маленькое тельце, забирая отходы жизнедеятельности, давая питательные вещества. Два ррагона приклеились к груди малыша, восстанавливая кровообращение, ускоряя развитие органов. Зактилия – моллюск, похожий на осьминога, прилип к отрезанной пуповине, останавливая кровь и залечивая ранку.

Я уже видела, как детей месяцами выращивали такие вот аквариумы-инкубаторы с живыми оборотнями-няньками. Но зрелище все равно казалось невероятным, чудесным.

Десятки существ сплотились и трудились сообща день за днем, месяц за месяцем ради поддержания маленькой жизни.

Тем временем, черный прибор, энергетически привязанный к изломанной невесте, замигал черным и фиолетовым, предупредительно запищал – пациентка умирала.

Вагр отвлекся от раны на шее верпантеры – она уже почти не кровоточила и даже начала заживать.

Рик обменялся с драконом беспокойным взглядом и растерянно пожал плечами.

– Внутреннего кровотечения нет. Шов на матку я уже наложил. Черт его знает, в чем дело.

Я внимательно осмотрела девушку еще раз и заметила, что из уха ее словно торчит крохотный прозрачный осколок.

Рик проследил за моим взглядом и громко выругался. Вагр зарычал.

– Ты что, не увидел это на рентгене?

– Я сразу заметил беременность и старался смотреть только жизненно важные органы, оценить состояние ребенка, – тяжело вздохнул Рик. – Не хотел, чтобы малыш получил слишком большую дозу… Проклятье!

– Ну мозг этой девицы к жизненно-важным органам точно не отнесешь! – скривил губы в невеселой улыбке Вагр. – Иначе она не поехала бы в горы в такое время, да еще и в своем положении. Даже странно, что ты вообще заметил ее мозг. Там, наверное, мятый серый комочек, с грецкий орех, не больше…

Рик полоснул по дракону таким взглядом, что даже мне стало не по себе.

– Не нам судить, – сказал резко, осуждающе. – Каждый имеет право на ошибку.

Вагр хотел что-то ответить, набрал в грудь побольше воздуха, Рик сделал то же самое. Скрипнула каталка – Латифа отступила от чешуйчатых и задела ее спиной. Что-то булькнуло в дальнем аквариуме.

И нас накрыла гробовая тишина. Такая ненадолго повисает перед оглушительным громом, приходом урагана, что сметает с лица земли сотни деревьев, с «мясом» сносит крыши зданий.

Психологический поединок мужчин длился с минуту или чуть больше, и Рик победил. Впрочем, как всегда. Вагр отвел взгляд, и еще некоторое время мы слушали звенящее беззвучие.

– Прицельно снять сможешь? – первым нарушил молчание Вагр. – Иначе передозировка.

– Сниму, – решительно выдохнул Рик, тоже успокаиваясь. – Отойдите, закройте глаза.

Мы подчинились моментально.

В полной тишине глубокие вдохи-выдохи Рика означали, что он настраивается на сложное дело.

Наконец, последовала знакомая вспышка.

– Барабанная порвана, стекло в мозгу, но есть шансы, – сообщил василиск. – Она не человек, должна выкарабкаться.

Вагр метнулся к свободному аквариуму, вытащил ррагона, всучил Латифе.

– На всякий случай, – сказал зачем-то – верлиса и без него отлично все понимала.

Дракон взял щипцы и… рывком выдернул стекло. Оно напоминало окровавленное лезвие ножа – заостренное, с зазубринами.

Из уха пациентки лениво потекла бурая струйка, а затем и прозрачная, с бордовыми сгустками.

Плюмц-плюмц… Засохшая кровавая лужа на полу начала разрастаться.

Рик подскочил, дал пациентке энергии жизни. Но изломанная невеста дернулась, не смотря на лошадиную дозу снотворного. Штырь в бедре пациентки прорвал мышцу и вышел в районе ребер. Шмоток плоти провис, обнажив кости и сухожилия. Ручьями хлынула кровь, сильно запахло железом.

Мы с Риком и Вагром бросились вливать в невесту энергию заживления, Гортензия – кровь, Латифа – питательный раствор. Но «черный ящик» мигнул ярко-фиолетовым, лиловым и… погас.

Вагр приложил руку к шее девушки, провел ладонью возле ее рта, кивнул и отошел от стола.

– Нет смысла реанимировать, – пожал он плечами, не глядя на нас с Риком. – Если энергия жизни не помогла… сам знаешь.

– Не знаю! – прогремел на всю операционную василиск. – И ты не знаешь! Ты не бог! Ты только врач! Никогда не забывай об этом, если хочешь распорядиться чужой жизнью!

Вагр собирался возразить, но прикусил губу и смолчал.

Меня словно парализовало. Глухо, неровно стучало в ушах сердце, болезненно пульсировала в висках кровь.

Рик бросился к изломанной невесте, и тугие синие струи энергии воскрешения полились из его глаз. Серая кожа пациентки порозовела почти мгновенно, веки дрогнули, и глаза под ними задвигались, словно во сне. Подоспела вездесущая Латифа, приложила отодранный лоскут плоти невесты на место, и рваная рана начала зарубцовываться на глазах.

Верпантера не готова была уйти – слишком многое держало ее в этом мире. Муж, или жених, ребенок… И магия Рика сработала «на ура».