Кольцо и крест - Яна Завацкая

Однажды попав в автокатастрофу, обыватель смог, лежа под автобусом со сломанной ногой, руками поднять этот самый автобус и держать его над собой около часа, что уберегло его от синдрома сдавления и ампутации.

Попав на улице в руки банды грабителей, герой снова впал в подобие транса, и когда пришел в себя, выяснилось, что несколько бандитов лежат без сознания (впрочем, живые), а остальные поспешно улепетывают. Все, что осталось - боль во всех мышцах и странные, похожие на сон, воспоминания.

И еще герой видел сны. Довольно часто. И сны эти были - про космос. Словно он пилот и ведет корабль. Только на одном месте эти сны всегда обрывались. Казалось, что произошла авария - грохот, ослепительный свет, пронзительное ощущение смерти… Герой просыпался и снова видел себя тем, кем был в реальности - полным комплексов и мелких суетных забот тирским обывателем. Ему не было скучно или плохо в этой роли. Он чувствовал себя даже комфортно. Вот только сны все тревожили его…

Арнис сидел рядом с ней и делал свою работу. Ильгет знала, чем он занят. Арнис поставил целью продублировать работу аналитиков. Естественно, данные аналитического отдела ему никто бы не предоставил. Но он сам поговорил со всеми известными ему членами ДС и теми, кто встречался с сагогом и не вступил в ДС, и теперь на основе этого составлял какие-то сводные таблицы. Он надеялся логически понять основную цель сагонов.

Ильгет писала до тех пор, пока ее не прервал сигнал вызова. Она даже вздрогнула от неожиданности и переключилась на связь. В экране появилось незнакомое женское лицо.

— Меня зовут Виктория Эн-Ти. А вы Ильгет Кендо?

— Да-а, - Ильгет с удивлением всмотрелась в красивое смугловатое лицо, - Ара…

— Ара, Ильгет. Я врач психиатрической клиники "Днир".

Ильгет не знала, что и сказать - она только что описывала сцену, как ее герой решил по поводу снов обратиться к психиатру.

— Вы не могли бы завтра с утра подъехать в нашу клинику? Это очень важно.

Ильгет вздохнула. Завтра планировалась общая тренировка, которую пропускать очень не хотелось бы. Да и Дэцину это не понравится. И займет эта тренировка полный день.

— Именно завтра?

— Понимаете, в чем дело, Ильгет… Речь идет о вашем бывшем муже, ди Эйтлин. Он сегодня был срочным транспортом доставлен в нашу клинику. Чтобы составить план лечения, нам нужно было бы вначале получить кое-какие сведения о нем.

— Я могу предоставить вам сведения письменно. Хоть сейчас.

— Да, это было бы хорошо. Но еще одно - нам бы хотелось, чтобы вы встретились с ним.

Ильгет вздрогнула и молчала какое-то время. Что все это значит?

Пита, конечно, человек сложный и неоднозначный, но одно о нем можно сказать наверняка: с ним не соскучишься. И даже теперь, когда и он нашел, вроде бы, свое счастье, он продолжает преподносить сюрпризы.

Что с ним могло случиться? Психиатрия… что ж, ожидать можно всего.

— А что с ним? - спросила Ильгет.

— Предполагаем первый острый приступ шизофрении, - ответила врач, - беда в том, что больной очень долго не обращался к врачу, несмотря на явные признаки нездоровья.

— Но вы сможете его вылечить?

— Я почти уверена в этом. Но необходима ваша помощь.

— Хорошо, - сказала Ильгет, - я приду. Обязательно.

Арнису не нравилась вся эта затея. Он прямо сказал, что предпочел бы пойти с ней. Нет, конечно, отказать в помощи больному человеку - это подлость. Но лучше бы ей не быть там одной.

Однако пропускать важную тренировку еще и ему? Дэцин бы этого не понял. Поэтому на следующий день Ильгет сидела в одиночестве в белом, обвитом зеленым вьюнком, холле больницы.

Если физические болезни для квиринской медицины давно не представляют особых проблем, разве что встретится совсем уж что-то новое, или еще чаще - психосоматическое, то с психиатрией все сложнее. Иногда причина психических нарушений - в сбоях биохимии, и тогда помогала банальная биохимическая коррекция. Но чаще никаких сбоев не было, а глушить психиатрические симптомы сильнодействующими средствами - здесь этого не делали. Любой врач на Квирине обязан был стать кем-то вроде целителя души или психолога. Разобраться в причинах состояния больного. Ликвидировать в его подсознании эти причины. Все это Ильгет понимала, и поэтому ей было ясно, зачем, собственно, нужно ее присутствие.

Или, по крайней мере, почему врач считала это присутствие необходимым.

Ильгет вздохнула. Достала четки из кармана. Честно говоря, меньше всего хочется встречаться с Питой. И еще - не дай Бог - с его новой женой. Ильгет в сети как-то поймала случайно несколько ее отзывов о себе, и с тех пор не испытывала ни малейшего желания общаться с этой особой. Нашли они свое счастье - вот и ради Бога.

А ведь она наверняка здесь. Раз любимый муж заболел. Видимо, она любит Питу, как опять же поняла Ильгет из тех сетевых сообщений. Даже в ее персонале висит на видном месте их общий снимок - объятия в обнаженном виде. Раз она считает отношения с ним чуть ли не самым главным в своей жизни - видимо, любит.

Стена из вьюнка раздвинулась, и в комнату вошла Виктория Эн-Ти в синем медицинском костюме. Улыбка врача оказалась очень обаятельной, рукопожатие - крепким.

Виктория села напротив Ильгет, в кресло.

— Прежде всего, большое вам спасибо за информацию, которую вы вчера предоставили, - она покачала головой, - признаться, это шокирует. Очень непривычно. Сейчас вы служите в Милитарии?

— Да, - кивнула Ильгет.

— Офицер?

— Пока миллес.

— Скажите, вы не можете исключить того, что ди Эйтлин непосредственно встречался с сагоном?

Ильгет подумала.

— Нет, не могу. Ведь я его долго не видела. Он был там в Народной Системе… организация сингов. Я писала об этом. Но понимаете, то, что он подвергался воздействию сагона, может быть, в форме ЭИС, это очевидно.

— ЭИС? - Виктория вздернула тонкие черные брови.

— Энерго-информационная структура. Развоплощенный сагон.

— Вот как? У тех, кто занимается сагонами, уже есть своя терминология…

— Да, конечно. Любой человек, который побывал на зараженной сагонами планете, по определению психически неустойчив. Любой мог подвергаться воздействию.

Виктория кивнула.

— Да, тем более, что ди Эйтлин по своему психотипу неустойчив к внушению. Ильгет, можно личный вопрос? Вам удалось справиться с последствиями сагонского воздействия?

Ильгет усмехнулась. Невольно коснулась пальцем одной из черных точек на лице.

— Я только этим всю жизнь теперь и занимаюсь, - сказала она. Виктория некоторое время смотрела на нее молча, потом кивнула.

— Вы не писали о том, замечали ли изменения в поведении мужа… они были? Как проявлялись?

— Мне трудно сказать, были ли эти изменения под воздействием сагона, или нет. Но они, конечно, были. Я вышла замуж за нормального, интеллигентного юношу. Несколько лет его поведение не было для меня неожиданностью. Он мог проявить трусость, нерешительность. Я это все видела и раньше, но это меня не отталкивало. Мне не нужен был супергерой. Просто нормальный умный человек, с которым есть о чем поговорить. Доброжелательные отношения. В общем, так и было, хотя были и неприятные сцены. А потом… именно с началом сагонской инвазии… да, он стал резко и непредсказуемо меняться. Появилось много претензий именно ко мне. Претензий, которые было невозможно удовлетворить. По работе… вначале он работал, как одержимый, потом, как я поняла, стал испытывать сильную фрустрацию из-за того, что не справляется. У нас начались скандалы. Дошло до развода, - Ильгет умолкла, не зная, сообщать ли о подлости, которую совершил Пита в отношении нее, и решила, что не стоит, - словом, это было совсем не то поведение, которого от него можно было ожидать. Например, физическое насилие, тогда я не могла себя защитить, и никак не ожидала, что он на такое способен. И потом, мне уже тогда казалось, что он неадекватен.

— А в чем проявлялась неадекватность? - спросила врач.

— Он придумывал какие-то нелепости. То, чего не было - и ставил мне это в вину.

— Это бывает и у здоровых людей определенного типа.

— Наверное, - Ильгет пожала плечами, - я же не говорю, что он был сумасшедшим. Нет. Он как-то работал… жил. На людей производил хорошее впечатление. Это со мной он становился… таким. Я пыталась понять, чем я его провоцирую, но не знаю до сих пор.

Все же надо рассказать про ту страшную сцену с Арнисом. Или не надо? О физическом насилии она уже упомянула. Да и ведь не факт, что там он это насилие применял. И потом, война есть война. Ильгет вспомнила Анзору, внутри все похолодело. Наверное, ее лицо тоже изменилось.

— Что с вами, Ильгет? - участливо спросила Виктория.

— Ничего. Это не имеет отношения… неприятные воспоминания.

— Как я поняла, ди Эйтлин был в организации, руководимой сагонами?

— Да, Народная Система.

— В каком смысле они руководили?