Дочь Эйтны - Карин Рита Гастрейх
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Почему ваш дядя хочет, чтобы я женился на этой девчушке? — вызов Савегра прервал мимолетное чувство покоя.
— Вы считаете мою дочь недостойной?
— Не недостойной. Молодой.
— Уверяю вас, лорд-регент не имеет в виду оскорбление. Ценность наследства бесспорна. А у нас принято обручать девушек до того, как они расцветут.
— Настоящие мужчины не берут детей в свою постель.
— Заключение брака не всегда происходит в момент подписания контракта.
— Это то, чего многие ожидают. Разве не так?
Тэсара напряглась и отвела взгляд.
— Это право мужа. Чаще всего действия в брачную ночь идут на пользу обоим домам. Как только брак заключен, риск нарушить договоренность невелик.
— Ваш брак с Королем-Магом был заключен, не так ли? Но вы здесь, а он с другой невестой.
— Он правит другой страной, с другими обычаями.
— Настоящий мужчина не приводит в свою постель маленьких девочек. Настоящему мужчине нужна женщина, чья красота формируется не молодостью, а опытом ее лет.
Звуки смеха и музыки отступили под интенсивностью присутствия Савегра. Тэсара встретила его взгляд. Ее голос превратился в шепот.
— Вы говорите так, как будто знаете такую женщину.
Савегр кивнул в сторону того места, где играла ее дочь.
— Такая женщина подарила мне Ньеллу.
— Ньелла — ваша дочь?
— Разве не видите сходства? — он ударил себя кулаком в грудь, его улыбка была приятной и широкой. — Она красивая и сильная, как я.
— И все же вы позволяете ей прислуживать за столом, убирать наш беспорядок, даже падать ниц перед вами.
— Если она хочет править, она должна сначала служить. Так было со всеми королями и королевами Галии.
— А как же ее мать? Где она?
— Она ушла из этого мира в день рождения Ньеллы.
— О, — Тэсара неловко поерзала. — Мне жаль. Я не знала.
— Почему вы так мало знаете? — в его голосе не было упрека, только недоумение.
— Прошу прощения?
— Десять лет вы служили среди своих сестер, теперь вернулись, чтобы стать королевой. Вы должны знать каждую правду в пределах вашей досягаемости.
— Тогда скажите честно, почему вы здесь. Рука моей дочери даст вам власть над тремя королевствами. Если она вам не нужна, зачем нам помогать?
Савегр откинулся на спинку стула, и на его лице отразилось удовлетворение.
— Это галийский путь. У вас есть сомнения. Вы задаете вопрос. Я чту ваше мужество правдой. Я пришел, потому что у той, кого вы зовете Королевой-Ведьмой, есть что-то, что принадлежит нам.
— Вещь?
Савегр положил руку на плечо Тэсары, налив ей еще вина. Тэсара подавила порыв отшатнуться от его прикосновения.
— Вы не такая, как ваш дядя, королева Тэсара, — сказал он. — Вы сделана из вод другого источника.
— Дайте мне ответ.
— Мага Эолин владеет галийским инструментом, колдовским оружием.
— Оружие? — нити воспоминаний слились в сознании Тэсары. — Вы про меч ее брата?
— Не ее брата. Он не принадлежал ему.
— Но этот клинок у нее уже много лет. Зачем вам искать его сейчас таким образом? Почему вы не пошли к ней раньше?
Веселье мелькнуло в глазах Савегра. Он взял свое вино и отсалютовал ей.
— Я начинаю понимать, королева Тэсара. Вы много знаете, но не хотите, чтобы ваши знания были признаны. Так женщины вашего королевства выживают, скрывая то, что видят?
— Ответьте на мой вопрос, принц Савегр.
Савегр ухмыльнулся и подозвал ее поближе. Вопреки здравому смыслу, она повиновалась. Его ладонь была грубой на ее щеке. Ее кожу покалывало, когда кончики его пальцев коснулись затылка. Его теплое дыхание коснулось ее уха, и, казалось, целую вечность, он держал ее так, пока волна тонкого удовольствия не прошла по ее позвоночнику.
Напряжение в мышцах Тэсары исчезло. Она закрыла глаза и увидела беспокойные горы Галии, их зеленые леса, их огненные сердца. Ее губы приоткрылись, и она тихонько вдохнула.
— Я удостою тебя правдой, Тэсара, — пробормотал Савегр.
— Но не этой ночью.
Глава двадцать девятая
Ярость
Ноги Гемены стучали по твердой земле. Ярость подпитывала ее скорость. Горячий ветер дул ей в спину. Холодные воспоминания кусали ее за пятки. Хотя пейзаж становился темнее, пока она бежала, она не замедлила шага, пока ее легкие не угрожали разорваться, а слезы гнева не затуманили ее зрение.
— Проклятье! — закричала она и послала оранжевое пламя в ближайшее дерево. Листья вспыхнули огнем, ветки свернулись в обугленные хрустящие корочки. Гемена упала на колени перед пылающим костром, лицо озарил очищающий жар.
Никола, запыхавшись, подошла к ней сзади.
— Что на тебя нашло?
— Разве ты их не видела? Разве ты не видела, как он наложил на нее свое заклятие?
— То? — Никола кивнула в сторону галийского лагеря, откуда они пришли, и пожала плечами. — Это мало что даст, уверяю. Тэсара такая холодная, каких я еще не видела. По правде говоря, я очень надеюсь, что он растопит эту корку льда. Возможно, часть его огня согреет ее перед этой войной.
— Послушай себя! Неудивительно, что наше порабощение мужчинами бесконечно. Король-маг был уничтожен одним ударом, но прежде чем мы успеваем отпраздновать его кончину, появляется Принц Галии. А Тэсара уже глупо попалась в его хватку. Мы поменяли одного тирана на другого.
Никола нахмурилась.
— Не уверена, что согласна, Гемена. Ирэни, кажется, весьма увлечена галийцами, их женщинами-воительницами и их знаниями Первобытной Магии. И мне они нравятся. Определенно мы чувствуем себя среди них лучше, чем среди жителей Рёнфина, ты так не думаешь?
— Я ни с кем не чувствую себя как дома, — Гемена схватила камень и бросила его в горящее дерево. — Мы вот-вот потеряем все, за что боролись. Тэсара станет марионеткой этого волшебника, как Эолин стала марионеткой Короля-Мага.
— Я люблю тебя, Гемена, но ты всегда склонна видеть худшее в любой ситуации, особенно когда дело касается мужчин. Подумай о том, что ты говоришь: ты можешь представить себе Тэсару, соблазненную галийским волшебником? Это может быть зарождающееся влечение, но это мало что значит. Тэсара глубоко укоренилась в своем недоверии ко всем практикующим. Она настороженно относится к тебе, женщине, спасшей ее дочь. Почему она вообще склонна слушать его, если он не сделал ничего, чтобы доказать свою верность ее интересам?
— Потому что женщины — дуры, когда дело касается мужчин, — Гемена сплюнула. — Мы не можем рисковать проиграть эту борьбу амбициям галийского волшебника. Мы должны отправиться в Параменские горы. Сегодня
