«Если», 2011 № 06 - Журнал «Если»

— Когда-нибудь завтра утром. Сто лет назад мы бы уже вчера шли по снегу.

— Мне довелось увидеть только фотографии, — сказал Рэй, — но все равно трудно представить старину Килли без ее роскошной ледяной шапки.

— Еще труднее это будет сделать всем десяткам тысяч людей, которые живут на нижних склонах горы, — добавил Горман. — Это очень много воды, которая перестанет к ним течь.

— А я лишь надеюсь, что к ним не потечем мы, — пробормотала Бонни. — Тут склон гораздо круче, чем в фильмах, которые я видела.

— Вы видели тех, кто поднимался по тропе Марангу, — пояснил Горман. — Там более легкий путь к вершине.

— Тогда почему мы не пошли тем путем, черт возьми? — вопросил Донахью. — Ведь нам поручили описать и заснять не восхождение, а то, что мы найдем.

— По тропе Марангу до сих пор ходят каждый день, и никто там ничего не нашел, — пояснил Горман. — Мы первые за более чем пять лет, кто выбрал тропу Мвека. Если леопард существует, мы найдем его здесь. Снег на горе тает таким образом, что леопарда наверняка нашли бы, лежи он где-нибудь возле тропы Марангу.

— Вы понимаете, — сказал Чарлз Нджобо, заговорив впервые за несколько часов, — даже если вы найдете этого леопарда, вам не разрешат его перемещать?

— Вы говорите это дважды в день, — раздраженно огрызнулась Бонни. — Разве вам кто-нибудь возражал?

— К тому же, — добавил Рэй, — если он там есть, то оттаивал уже несколько лет. И кому захочется тащить его домой?

— Я лишь должен убедиться, что вы это понимаете, — повторил Нджобо.

— Они понимают, — заверил Герман и похлопал по своей винтовке. — Кстати, я пристрелю первого, кто попытается смыться с леопардом.

— Что, и ты тоже? — удивился Рэй. — Да никто не захочет мараться. Он наверняка так воняет, что мы почуем его намного раньше, чем увидим.

— Если он вообще там есть, — добавил Донахью.

— И на этой оптимистической ноте я предлагаю всем поужинать и немного поспать, — сказал Горман. — Завтрашний день обещает стать долгим.

Повар приготовил нам какое-то очень сухое и волокнистое мясо, которое носильщики принесли с собой — кто-то сказал, что это антилопа-прыгун, — а после ужина мы разошлись по хижинам.

Я принял лекарства — я лет на десять старше любого в экспедиции, у меня повышенное давление и уровень холестерина до небес — и попытался заснуть. Конечно, мышцы у меня настолько устали, что я проспал бы всю ночь даже без судорог, но не мог унять возбуждение. До сих пор большую часть работы делали Донахью и Бонни, но мы поднялись на высоту, где наконец-то понадобятся мои знания специалиста. Если там замерзший леопард, то где он, вероятнее всего, может оказаться? Этот вопрос порождал следующий: чем он там питался? Очевидно, травоядными. А это означало, что там должны были водиться травоядные до того, как ледник превратился в слякоть. Если так, то чем эти травоядные питались? Какие виды растений там росли и какие виды травоядных они могли прокормить? Леопард не стал бы отходить слишком далеко от добычи, особенно когда его так легко заметить на фоне белого снега, поэтому знание привычек его добычи приведет меня туда, где он жил и умер.

Я начал вспоминать увиденные сегодня растения, мысленно сортируя их и стараясь понять, какие из них новички на этом склоне, а какие могли здесь расти и в те времена, когда ледник был большим… И вдруг я открыл глаза — было уже утро, а в лагере кипела бурная деятельность.

— Доброе утро, профессор, — поприветствовал меня Горман, руководивший приготовлением завтрака.

— Доброе утро. И я доктор, а не профессор.

Горман пожал плечами:

— Что в лоб, что по лбу.

Не успел я ответить, как он подошел к костру и принялся выговаривать одному из помощников.

— Надеюсь, мы наткнемся там на каких-нибудь слонов или львов, — негромко сказала Бонни. Она подошла, наблюдая за очередной вспышкой раздражения нашего проводника. — Иначе станет лишь вопросом времени, когда он использует носильщиков вместо мишеней.

— У него репутация лучшего, — заметил Рой, подходя к нам.

— Что ж, в следующий раз надо будет сперва выяснить, лучшего в чем, — отозвалась Бонни. — Лет сто или двести назад он расхаживал бы с плетью и лупил каждого носильщика.

— А потом гадал бы, почему мы морщимся всякий раз, когда он проходит мимо, — с улыбкой добавил Рэй.

— Хочу вам сообщить кое-что, — сказал я, и все повернулись ко мне. — Мне он нравится не больше, чем вам, но готов поспорить, что каждый член нашей экспедиции вернется домой в целости и сохранности. На мой взгляд, он не похож на проводника, теряющего много клиентов из-за паники или беспечности.

— Наверное, вы правы, — согласился Рэй и неожиданно улыбнулся. — Скорее всего, он теряет их намеренно.

Мы быстро позавтракали яичницей с колбасой. Затем Горман встал, дважды хлопнул в ладоши и объявил, что пора выступать.

— У меня тут мысль появилась, — сказал Джим Донахью. — Почему бы нам не объявить награду в тысячу долларов тому, кто первым заметит леопарда? Это нам ничего не будет стоить, если только кому-нибудь не повезет.

— Плохая идея, — возразил Горман, и я заметил, что Чарлз Нджобо кивает, соглашаясь с ним.

— Почему?

— Носильщики здесь для того, чтобы нам помогать. Они тащат палатки, провизию, чай, камеры и все прочее. Если предложите тысячу долларов тому, кто найдет леопарда, которого, возможно, здесь и вовсе нет, то они разбредутся по всей горе, и их потом не соберешь, а ведь они нам нужны.

— Хорошо, я все понял, — признал Донахью. — А что если мы лишь попросим их посматривать по сторонам, не обещая ничего?

Горман ухмыльнулся:

— Что ж, можете попробовать.

Тут к нам подошел Муро и сообщил, что палатки сложены в хижинах, носильщики нагружены камерами и звуковой аппаратурой, про аптечку тоже не забыли, и экспедиция готова продолжать восхождение на Килиманджаро.

— Кому-нибудь нужно еще время на сборы? — спросил Горман. — Нет? Тогда в путь.

Мы начали восхождение, и хотя снега едва хватило бы, чтобы слепить снеговика, здесь было холодно. Воздух разреженный, и через несколько минут все стали задыхаться. Ну, кроме Муро и носильщиков, которым наши мучения, похоже, казались забавными.

У Гормана хватило ума — никогда не спишу это на сочувствие — устраивать через каждые полчаса привал, чтобы мы отдышались. На третьем привале, около половины десятого, Муро уставился куда-то вдаль, затем достал бинокль.

— Как думаете, что он там увидел? — спросила Бонни и, прищурившись, посмотрела в ту же сторону.