Дар - Алексей Фурман

Нынешняя его собеседница была красива, хотя и не слишком молода даже по русалочьим меркам. Ее стройные ножки еще не сменились рыбьим хвостом, но между изящными пальцами рук уже появились нежные перепонки, а ступни успели смениться изящными плавниками.

– Ну, тогда здравствуй.

– Здравствуй, – русалка кокетливо кивнула.

– Подловила ты меня, – признался ведун. – Еще самую малость – и нырнул бы.

– Поделом, – важно ответила русалка. – Ваши дети малые и те знают: не смотрись в речное отражение – русалки утащат.

– Ну, меня-то ты не утащила, – заметил ведун.

– Ты силен, – русалка с серьезным видом кивнула, а сразу вослед прыснула, зажав рот ладошкой. – Только где б была твоя сила, если б я сама тебя не отпустила!

Ведун улыбнулся, невольно залюбовавшись речной красавицей.

– Откуда знаешь наш язык? – поинтересовалась русалка, озорно блеснув темными глазами.

– Знакомый один научил, – поколебавшись, признался ведун. – Из ваших.

– Да ну? – русалка округлила глаза в притворном удивлении. – Так уж прямо и знакомый? Что-то не слышала я о таком, чтобы русалы водили с людьми тесное знакомство, да еще и речи нашей вас облучали!

– Твоя правда, – согласился ведун. – Только и я не слышал, чтобы ваши болтали с людьми вот так запросто, как ты сейчас со мной.

Русалочка закусила губку, скрывая улыбку.

– «Твоя правда» – передразнила она ведуна, на удивление точно подражая его голосу. – Обычно мы с людьми разговоры не разговариваем. Только вот ты-то человек необычный. Обычных людей виалор так не принимает, как тебя принял.

– Да уж, – ведун погладил ладонью черную кору. – Человек я необычный, это точно…

– Так каким же ветром занесло в наши края одного из Детей Волка?

– Ишь ты! – ведун покачал головой. – Неужто у меня на лбу написано, что я из Детей Волка?

– На лбу не на лбу, а наметанный глаз не проведешь! – важно ответствовала русалка. Ведун покосился на нее насмешливо: глаз-то у тебя, спору нет – наметанный, да вот только в нем ли тут дело?

– Дело у меня в ваших краях, – ответил он уклончиво.

– Знаем мы твое дело, – фыркнула русалка. – Оборотня пришел изводить!

– Ну, а раз знаешь, чего спрашиваешь?

– Ишь, какой. Уж и спросить нельзя! – русалка обиженно надула губки. – Не хочешь разговаривать… – она оперлась руками о ствол, делая вид, что собирается спрыгнуть в воду.

– Постой, постой! – ведун торопливо поднял руку, притворившись, что принял игру за чистую монету. – Уж прости – ляпнул, не подумавши. Характер-то у ведунов, сама знаешь, какой.

– Ладно уж, – сменив гнев на милость, русалка великодушно отмахнулась. – На первый раз прощаю. Охотник на оборотней.

Ведун уже понял, что она приплыла к нему неспроста. Она знала, кто он такой, знала, зачем он сюда пришел, значит, весь этот разговор был затеян не с бухты-барахты. Русалы редко по-серьезному вмешивались в людские дела, но уж если до этого доходило, к их советам и предостережениям стоило прислушиваться с самым пристальным вниманием. В отличие, к примеру, от бестолково болтливых вил, русалы всегда говорили по делу и только правду. Беда только, что говорили они эту правду так, как было понятно им самим, и человеку было порой ох как непросто понять их, без сомнения, ценные замечания.

Ведун любил русалочий народ. Любил за искренность, за умение не унывать, за бесшабашную веселость. Любил даже за неуемную игривость, которая, правду говоря, иногда выходила людям боком вплоть до самого печального исхода. Естественно, людям такое положение дел не слишком нравилось, но тут был как раз тот случай, когда, как говорится, хороши были и те, и другие. И неизвестно еще, у кого было больше поводов для обид.

Русалы редко губили людей намеренно. Человеку нужно было очень постараться, чтобы навлечь на свою голову гнев в общем-то незлобливого водяного народа. Но люди испокон веку ни в чем не были так талантливы и удачливы, как в поисках неприятностей на свое любимое мягкое место.

Находились среди людей «мудрецы», всерьез строившие планы завладения несметными сокровищами, которые русалы якобы скрывали в своих подводных владениях. Некоторые из этих кладоискателей рано или поздно пытались добыть сведения о предполагаемых сокровищах у самих русалов, не брезгуя при этом никакими способами, чтобы развязать языки несговорчивым пленникам.

Некоторые предприимчивые умники пытались продавать одурманенных колдовскими зельями молоденьких русалок в бордели для особо развращенной публики. Среди колдунов встречались «знатоки», полагавшие, что кровь русалок придает их волшебным снадобьям особую силу…

Вполне естественно, что всем этим людям не стоило подходить близко к воде. Если, конечно, они хоть немного дорожили собственной жизнью.

Обычно русалы улаживали свои дела тихо и незаметно, но иногда дело доходило и до открытых стычек. Но таковые, если и случались, были обычно редкими и незначительными. О сколько-нибудь серьезных столкновениях между людьми и русалами ведуну пока слышать не приходилось.

– Так что с моим оборотнем? – поинтересовался ведун, помолчав. Он решил не тянуть кота за хвост и сразу начать разговор по существу.

– А что с оборотнем? – с невинным видом переспросила русалка.

– Убивать мне его или как?

– Меня спрашиваешь? – «удивилась» русалка, весело блеснув глазками. – Сам-то не знаешь, что ли?

Ведун вздохнул.

– В том-то и дело, что теперь уже не знаю.

– А раньше знал? – русалка с интересом заглянула ему в глаза.

– Раньше? – ведун пожал плечами. – Раньше все шло само собой. Жизнь сама подсказывала, что делать.

– Жизнь всегда подскажет, – кивнула русалка. – Нужно только уметь слушать ее подсказки.

– Я не слышу, – признался ведун. – Может, ты поможешь?

– Рада бы, – русалка вздохнула. – Да не могу. Точнее, не хочу. Помочь тебе сейчас – значит, решить за тебя, а такая помощь всегда выходит помощнику боком. Зачем мне такое счастье? Что бы дальше ни случилось, решать, что делать, придется тебе самому, под свою собственную ответственность. Я эту ношу на себя не возьму. Да и никто в здравом уме не возьмет.

– Ну почему же? – ведун грустно усмехнулся. – Я знаю одного человека, который готов принять на себя всю ответственность за мои поступки.

– Нет, – русалка покачала головой. – Ты ошибаешься. У жреца своя игра и своя ответственность, и ты для него лишь орудие. Жрец тебе не помощник, он принимает свои решения и сам несет за них ответ. Хотя… Ты можешь принять на себя роль слепого орудия и сделать так, как он говорит. Но это все равно будет твой выбор, и только ты будешь за него в ответе.