Дневник ангела-хранителя - Кэролин Джесс-Кук

— Ты понимаешь, что ты наделала?

— Где ты? — Я огляделась.

— У стола.

— Почему я тебя не вижу? — Я посмотрела туда.

— Потому что ты заключила сделку с демоном. Сделку, которая может стоить тебе всего и не дать ничего. — Ее голос дрожал, полный противоречивых эмоций.

Я добралась до стола. Наконец я ее увидела. Нан стояла за вазой с подсолнухами и казалась лучом лунного света.

— Я знала, что ты не поймешь, Нан, — вздохнула я. — Это не навсегда. У меня есть семь дней на то, чтобы найти способ переделать сделанное.

— У тебя может не быть и семи часов, — ответила она.

— Что?

Свет вокруг нее задрожал, когда она длинно вздохнула.

— Ты беззащитна, как бумажная лодка в цунами. Ты знаешь, какую мишень для демонов сейчас собой представляешь? У тебя нет способностей ангела бороться с демонами, у тебя нет и человеческой, Богом данной защиты против них, потому что сейчас ты не ангел и не человек. Ты сейчас — кукла Грогора. Он не будет ждать, чтобы выяснить, пошлет ли тебя Господь в ад. Он попытается забрать тебя туда сам.

Я почувствовала удар этих слов. От их правды у меня ослабели колени.

— Помоги мне, — прошептала я.

Нан взяла мою руку в свои. Ее кожа, всегда темная и ухоженная, заблестела вокруг моей руки, как тонкий туман.

— Я сделаю все, что смогу.

И она снова покинула меня, оставив беспомощно смотреть на город. Мне до боли хотелось ощутить присутствие архангелов.

Я проспала допоздна, скатилась с кровати на деревянный пол, потом обожглась в душе, забыв, что красное означает горячую воду, а синее — холодную. Я натянула джинсы Марго и черную рубашку и пошарила кругом в поисках хоть какого-то макияжа. Потом взглянула в зеркало: я выглядела моложе, чем Марго сейчас, немного стройнее, немного здоровее. Мои волосы были длиннее, темнее, брови — более ровные и, к сожалению, более густые, чем у нее. Я нашла помаду, щипчики, потом вылила на голову бутылку с перекисью и понадеялась на лучшее. После — ножницы. К тому времени, как я закончила, я полностью забыла об угрозе демонов, преисполненная решимости придерживаться своего плана.

Я вышла на прохладный воздух утреннего Манхэттена, решив поехать в школу Тео на автобусе, но поняла, что так наслаждаюсь ветром на своем лице, что прошла пешком все тридцать кварталов.

— Утро доброе, — сказала проходившая мимо женщина.

— И вправду доброе! — ответила я.

А потом бездомный парень попросил мелочи, и я остановилась, чтобы сказать, как ему повезло, что он жив. Он смотрел на меня с разинутым ртом, пока я не прошла мимо, смеясь и чувствуя облегчение оттого, что могу говорить с людьми, а они слушают и отвечают.

Я замедлила шаги, приблизившись к воротам школы Тео. Очень тщательно обдумала свой следующий шаг. Это больше не было сном или письмом, которое я могла переписать, или представлением, которое могла сыграть заново. Как будто каждое слово, каждое действие теперь высекалось на камне. Нет, даже сильнее, весомее. Как будто я высекала на камне то, что уже было на нем вырезано. И если я проявлю неосторожность, камень может просто расколоться пополам.

Я решила, что подожду школьного звонка, встречу Тео у ворот и приглашу его пройтись. Но что, если там будет Тоби? Что, если, увидев меня, Тео кинется бежать? Я решила войти в школу и забрать его из класса. Если учителя скажут, что он должен со мной пойти, он, наверное, пойдет. Хотя и со стоном.

Я подошла к стойке администратора. Я узнала Касси, школьного администратора с тяжелыми веками, и слегка улыбнулась. Та не улыбнулась в ответ; я вспомнила, что раньше мы несколько раз встречались. Она осмотрела меня с головы до ног, поджала губы и спросила:

— Могу я вам чем-нибудь помочь?

Я не удержалась и хихикнула. Меня все еще поражало то, что везде и всюду люди со мной разговаривают. Наверное, привратница подумала, что я под кайфом.

— Как поживаете? Э-э… Да. Я Рут… Нет, простите. Наверное, я Марго. Марго Делакруа.

Она уставилась на меня широко раскрытыми глазами. Ну и напортачила же я с этим! «Я — Марго, Марго, Марго», — сказала я себе. А потом поняла, что произнесла это вслух. В результате у Касси отвисла челюсть.

— Я мама Тео Послусни, — продолжала я очень медленно, как будто английский не был моим родным языком. — Я пришла, чтобы ненадолго забрать его из класса. Срочные семейные дела.

Я прикусила язык.

«Слишком рискованные разговоры», — подумала я.

Касси подняла трубку телефона и набрала номер. Было пятьдесят шансов на пятьдесят, что она звонит в психиатрическую лечебницу или учителю Тео.

— Это администратор, у нас тут мама Тео Послусни. Она хочет с ним поговорить. Ага! Как угодно. — Касси положила трубку, поморгала и наконец сказала: — Он идет.

Я отсалютовала и щелкнула каблуками. Клянусь, это выглядело так, будто у меня синдром Туретта.[45] Я огляделась, заметила кресло и устремилась к нему. Сев, я скрестила ноги и сложила на груди руки.

А потом появился Тео. Тео с рюкзаком, закинутым за плечо, в голубой рубашке, наполовину выбившейся из брюк, с рыжими напомаженными волосами, торчащими шипами и завивающимися сзади на шее, как лепестки. Тео с отцовскими пятнистыми веснушками, со все еще милым, чуть сплющенным носом. Его тенниски были грязными и разваливались на части, лицо морщилось от изумления, подозрительности и суровости.

Да, я разразилась слезами. Я боролась с желанием упасть на колени и молить прощения за все, даже за то, чего он еще не пережил. Сдержав волну вины, которую мне хотелось обрушить у его ног, я постаралась просто сказать:

— Привет, Тео, — так, будто слова не умещались у меня во рту, будто они были слишком большими из-за долгих лет ожидания, из-за появившейся в моем сердце внезапной ослепляющей боли и страстного желания обнять Тео.

Тот молча уставился на меня. Касси пришла на выручку.

— Тео, — улыбаясь, сказала она, — твоя мама говорит, что это срочное семейное дело. Ты просто не торопись, разберись во всем хорошенько, ладно? Никакого нажима. Ты знаешь, что я тебя прикрываю, да, дружище? — Она подмигнула.

Я была благодарна за интерлюдию. Взяла себя в руки и проглотила слезы. Тео, все еще в замешательстве, позволил положить руку себе на плечо и вышел со мной на солнечный свет.

Мы оставили позади не меньше пары кварталов, прежде чем он заговорил.

— Папа умер?

Я совершенно забыла о своей выдумке насчет «срочного семейного дела». Я остановилась.

— Нет-нет, Тео, Тоби в порядке. Я просто хотела… провести немного времени с тобой… Немного повеселиться.