Страшная сказка - Елена Арсеньева

Родион усмехнулся:

– Как скажете. Как скажете! Люблю храбрых людей. Только не забывайте об осторожности. Ходите с оглядкой, смотрите, куда ступаете. Ведь ваша нога может отказать в самом неожиданном месте. Что-то Мавритания вас не жалует!

И повернулся к повару-жулику с ослепительной улыбкой, словно готовясь сфотографироваться для рекламы зубной пасты:

– Плиз, виз чи-и-из!

Ольга Еремеева

Апрель 2001 года, Коротиха

Если бы у нее еще оставались силы смеяться, она бы вволю ухохоталась, когда Серега начал проверять подлинность аванса. Зажав кончиками пальцев стодолларовую купюру, он полез в нагрудный карман и вытащил оттуда… точно такую же. Значительно пояснил:

– Как раз вчера в киоске «Роспечати» купил. Приятно, понимаешь, этак вот из кармана достать. Ты-то знаешь, что липа, но ведь не сразу разглядишь! – Посмотрел поочередно на две бумажки, потер их пальцами, приложил к лицу, понюхал. – Небо и земля!

На лице у него было выражение наркомана, только что нечаянно нашедшего полный, причем стерильный, еще не использованный шприц с дозой.

Ольга мгновенно похолодела: а вдруг ему захочется испытать побольше приятных ощущений? Вдруг запросит в качестве аванса не сто, а двести баксов? У нее осталось только пятьсот рублей на машину… Что будет потом, как она станет расплачиваться со своей единственной «боевой единицей» после завершения военных действий, Ольга старалась не думать. Все деньги у Родиона. Если он будет спасен, то заплатит. Если спасти его не удастся… не все ли равно Ольге, что тогда случится, что с ней сделает возмущенный Серега?

Ее измученного воображения не хватало на то, чтобы представить себе будущее – вполне доставало настоящего!

Тем временем Серега, все так же экстатически улыбаясь, аккуратненько свернул деньги, положил обе купюры в нагрудный карман и поглядел на Ольгу, вмиг сделавшись словно бы совсем другим человеком: собранным, активным, напряженным – солдатом:

– Может, у вас и оружие есть?

Ольга мгновение поколебалась и кивнула:

– «Беретта».

– Ого! – Впервые Серега посмотрел на нее с подобием уважения. – Тогда на штурм? Двинули?

…«Двигали» они на темно-синем «жигуле», который наняли около вокзала. Ольга хотела взять такси или хотя бы найти машину побыстроходнее, но Серега буркнул:

– Никто не поедет ночью в такую глухомань, как Коротиха, только «чайник», причем самый зачуханный!

Да уж… Только громадность суммы – пятьсот рублей – могла подвигнуть этого крошечного (про таких говорят – метр с кепкой), худенького, как пятиклассник, человечка, владельца самого побитого, самого скрипучего и тихоходного автомобиля на свете, отправиться в тридцатиминутный, полный страшных ночных опасностей путь в эту самую Коротиху. Жуткое название ассоциировалось в Ольгином усталом мозгу с какой-то толстой, приземистой бабищей, которая сидит в темном углу, поставив на колени большую миску, и беспрестанно ест, ест, ест, наворачивая ложкой что-то белое, ужасное, напоминающее разваренные макаронины, постоянно срывающиеся с этой ложки и с влажным чмяканьем шлепающиеся обратно в миску… Это была истерия, а может, уже и паранойя, и если бы не вынужденная необходимость постоянно сдерживать себя перед своим нечаянным союзником и, конечно, перед шофером, дабы не напугать маленького человечка еще больше, Ольга снова ударилась бы в слезы. Хотя столько выплакала их сегодня, что казалось странным, как там еще могло что-то остаться, в этих слезных железах?

Серега не соврал – местность, куда они направлялись, он знал хорошо и, когда шофер попытался свернуть в объезд деревни, твердой рукой направил его к заправочной станции, издалека похожей на маленькое созвездие в глубокой туманной ночи:

– Здесь сойдем. Осталось метров сто, не больше. Ничего, дотопаем, шуметь нам не надо бы.

Выбираясь из машины, Ольга запнулась. Ее остановила мысль: а что, если Родион ранен? Избит? Словом, не сможет двигаться? Как они будут спасаться? Шоссе опустело, здешняя заправка, похоже, не пользовалась большой популярностью у проезжих: кроме их машины, никого не было.

– Вы сможете подождать? – несмело обратилась она к шоферу. – Нам нужно будет вернуться на вокзал.

– А сколько ждать?

– Ну, час. Давайте сверим часы. Сейчас сколько? Четверть второго? Вот ровно четверть третьего, если нас не будет, можете ехать.

– Это что, за те же деньги? – осторожно спросил он.

Ольга помолчала. Других у нее не было… А, ладно, семь бед – один ответ!

– Заплачу еще столько же за простой и за обратный путь, но только когда вернусь.

– Ни хрена себе – когда вернусь! – тонким возмущенным голосом воскликнул шофер. – А если не вернетесь, я тут целый час потеряю!

– Не хотите – как хотите.

Ольга хлопнула дверцей, окончательно поставив крест на этом зануде, но внезапно услышала вынужденное:

– Ладно, подожду…

Удивительно, что ее почему-то приободрило согласие этого пигмея! Гнетущее одиночество, которое навалилось на нее с той минуты, как «Скорая», мягко оседая на выбоинах, отчалила от крыльца «Бойфренда», и начало отступать, когда долговязый тощий санитар предложил ей себя в качестве наемника, теперь окончательно свалило в придорожные заросли и сидело там, голодно и холодно пощелкивая зубами. У нее теперь были две боевые единицы! Армия (Серега) и тыловое обеспечение (пигмей на синем «жигуле»). Как сказал бы Лев Николаевич Толстой, эрсте колонне марширт, цвайте колонне марширт…

Вообще-то на «марширт» это было мало похоже. Они с Серегой брели, спотыкаясь, по громко шуршащей («Щебенкой засыпали!») дороге в глухой тьме, в которой Серега почему-то отлично все видел, а Ольга – ничего. Она повторила ему данное Васькой Крутиковым описание дачи, указала главный ориентир – водонапорную башню, и Серега сразу сказал, что знает этот дом за высоченным, в рост человека, глухим забором, дом, крытый синей импортной черепицей и с флюгером-петушком на крыше. Не соврал – они вышли к воротам минут через пять, ни разу не сбившись с пути.

– Значит, так… – едва слышно шепнул санитар. – Тут собаки наверняка есть. Васька насчет собак не предупреждал?

Ольга напряглась. Может, и предупреждал, да она не запомнила. Она старалась понять, как разыскать дачу. И еще она запомнила, что другого сторожа, кроме Равиля, там нет. Это было, пожалуй, самым важным. И если ему никого не успели прислать в помощь…

Господи, сколько времени она потеряла, пока звонила в Нижний! Запросто может статься, что Надежда сообразила: Ольга в клубе не появится. Ринулась к Розе… ну, будем надеяться, она все еще уповает на встречу с Ольгой там. Будем надеяться! Больше-то ничего не остается.

– Встаньте вон там, в сторонке, – вдруг сказал Серега.

– Зачем?

– Встаньте, говорю! – он оттолкнул ее в темноту, подальше от ворот, и вдруг заколотил в них кулаками с диким пьяным воплем: – Равилька-а-а! Пошли выпьем!

Испуганный вскрик Ольги потонул в оглушительном собачьем лае. Псы, чудилось, сидели в засаде у самых ворот и теперь не могли дождаться, когда им дадут возможность разорвать наглого крикуна в клочки.

Отскочивший к Ольге Серега мрачно кивнул:

– Я так и знал. Собаки-собакевичи…

– Тихо. Молчать! – раздался во дворе высокий юношеский голос. – Кто там? Кто стучал, спрашиваю?

Собаки чуть приутихли: им тоже, видно, было любопытно, кто колотился в ворота среди ночи. Но Серега промолчал: стоял, придерживая Ольгу за рукав, и напряженно смотрел на ворота.

– Дайте-ка ваш пистоль, – сказал он чуть слышно.

– Нет, зачем? – испугалась она.

– Ладно, не надо. Но если он откроет ворота и спустит собак, вы хоть в одну попадете?

На этот явно риторический вопрос Ольга даже и отвечать не стала. Просто сунула руку в карман, достала тяжелую «беретту», из-за которой правая сторона ее куртки ощутимо перевешивала левую, и отдала Сереге.

– Ого! – сказал он с мальчишеской радостью – и тут же ахнул: – Вы что, так и носите ее со снятым предохранителем?!

– Не знаю, – испугалась Ольга, пытаясь понять, о чем речь. Наверное, когда она нервно тискала «беретту» в кармане, нечаянно на что-нибудь нажала. – А это плохо, да, что я его сняла?

– Самоубийца несчастная! – огрызнулся Серега. – А если бы ненароком пульнула в себя или в меня? Я же как раз справа от тебя сидел!

Между тем Равиль снова окликнул ночного гостя, но отчаялся дождаться ответа и громко хлопнул дверью. Собачий лай чуть отдалился.

– Побежали по участку, – прислушался Серега. – Ну вот что. Пора действовать. У вас план какой-нибудь есть?

– Надо выманить Равиля из дому, какой-нибудь хитростью заставить его открыть ворота – и застрелить. Потом мы пройдем в дом, разыщем Родиона и уйдем с ним отсюда.

Последовало мгновение тишины.

– Ага, – сдавленно выговорил наконец Серега и протянул Ольге пистолет. – Заберите вашу пушку. Вперед и с песней. Ваш план – вам и работать. Но имейте в виду – заодно придется пришить и водилу «жигуля».