Бездомный в другом мире - Игорь Шамин

— Так, а чего тут думать: Макс найдет тушу, а я приготовлю мясо, — ответил Олаф, потирая ладони.

— Есть маленькая проблема, — тут же заявил я, демонстрируя бинты на запястье.

— Сними их!

Логика железная, чуть ли не пробивная.

— Можем охотиться по очереди, — предложил Талдор.

— Не надо. Кэтрин скорее вылечит наш ужин, чем поймает.

Олаф достал секиру. Ступая первым, гном останавливался и, занося оружие назад, со всей силы кидал вперед. Пошарив по кустам, он возвращался ни с чем, не теряя надежды, что следующий раз будет удачнее. Уж не знаю, во что конкретно он целился, но добыча неизменно от него ускользала. Будто все лесные звери вокруг сговорились.

Нас с Кэтрин пробрал смех. Талдор устало закатил глаза. Несмотря на это, мы почему-то были уверены, что накормить нас гному под силу. Голодными точно не уснем.

Не прошло и часа, как вся живность в округе знала, что мы идем по ее душу. Олаф ломал кусты и деревья, бросаясь на каждый шорох, но все было тщетно. Секира оказалась не лучшим выбором для охоты, а гном, хоть и был полон энтузиазма, не отличался меткостью.

Иногда он громко кричал и бежал к своей цели — какому-нибудь несчастному кролику, который от страха едва не терял сознание. Кролик успевал скрыться в кустах, хотя казалось, что его маленькое сердце вот-вот разорвётся от ужаса. В конце концов, желающих стать нашим ужином не нашлось.

Голод становился сильнее. Сначала это было легкое ощущение, затем — громкое урчание в животе, а позже — навязчивая мысль. Мы утешали себя тем, что до наступления темноты еще есть время и мы успеваем найти еды и воды. К тому же неподалеку была река, куда животные обычно приходят на водопой. Так мы сможем утолить жажду и поймать кого-нибудь на ужин. Олаф не сдавался, но его попытки скорее развлекали нас, чем давали надежду на успех.

Гному чего-то недоставало, но мы все не могли понять, чего именно. Может, охотничьей выдержки? Распугивать врагов он умел, а вот незаметно подкрасться к пугливому зверьку не получалось. Красный стиль ему больше мешал, не принося никакой пользы. Гном просто сотрясал воздух.

Солнце уже садилось, когда Талдор, почесав голову, грозно посмотрел в карту.

— Ничего не понимаю! Где река? — спросил он.

— В этом мы с тобой похожи, — поддержал я дварфа.

И как они тут обходятся без навигатора? Вроде и магия есть, но польза от нее только в сражении и бытовых делах. А по-настоящему крутых фишек нет. Магия здесь какая-то бедная, сильно ограниченная в использовании.

— Вроде туда, — протянув руку, неуверенно пробормотал дварф.

Интересно, как обстояли дела в других отрядах? А множество воинов, что распивали на площади эль? Ведь они двигались в том же направлении, что и мы, пусть и другим маршрутом. Сверялись ли с картой, искали припасы, экономили силы? Довелось ли уже кому-то трагично прервать свой поход? А может кто-то, напротив, продвинулся значительно дальше. Пусть у всех и был день в запасе, но этого катастрофически мало. Мы свой уже давно исчерпали, и теперь время работает против нас.

С другой стороны, наверняка найдутся и те, кто захочет опоздать к началу сражения. Специально ли, случайно, но такие могут задержаться с чистой совестью, веря, что потерянный час сегодня станет выигрышным завтра.

Меня мало волновали тайны Портала. Что, откуда, почему — не все ли равно? Я заберу Селению, вернусь в город и получу свободу, оставив ворота позади. Причины слились воедино, но каждая из них ведет меня в дом Салазара. Можно бунтовать, ныть, прятаться, но выход был только один — выжить в битве и вернуться с эльфийкой.

Олаф вскрикнул. Его секира попала в цель. Рванув в кусты, гном раздвинул ветки. Мы затаили дыхание. Сможем вкусно поесть! Может, там кролик? Да хоть Шипоклык, я бы сейчас ни от чего не отказался. Но это оказался далеко не кролик. К нашему глубочайшему сожалению, к ужину мы не приблизились.

Олаф полетел вверх ногами, застряв в коконе, повисшем на ветвях дерева. Секира звякнула об землю. Гном болтался вниз головой, безуспешно пытаясь выбраться.

Выхватив кинжал, я рванул к дереву. Надо скорее перерезать чертов кокон! Кто расставляет ловушки посреди леса?

Талдор крикнул мне, но я его не расслышал. В следующую секунду я уже и сам взлетел в воздух. Меня раскачивало из стороны в сторону. Кэтрин и Талдор впали в ступор. Придя в себя, дварф покрылся броней. Он выставил вперед щит. Кэтрин стояла за ним. Остатки отряда приготовились к бою.

Всем было страшно. Мы не знали, чего ожидать. Терялись в самых разных догадках, но одно знали наверняка — это не монстры. В лесах таилось нечто похуже, превосходящее разумом нечисть. Неопределенность давила: никто и не думал появляться. Выжидали момент?

Достать бы кинжал! Им можно разрезать кокон и выбраться. Скользя взглядом, заметил его брошенным на земле. Выронил! Еще и лук со стрелами за спиной, но руки скованы так, что не шелохнуться. Я был безоружным, к тому же без стиля. Лучшего положения и не придумаешь! Тем более, когда ноги выше тела, а голова все больше наливается кровью.

Олаф время зря не терял: вопил не переставая. Совсем не от боли. Гном впал в бешенство. Красный стиль вспыхивал, пытаясь прорваться сквозь кокон. Олаф извивался и, по ощущению, даже пытался прокусить ловушку зубами. Она не поддавалась. Мы продолжали висеть вверх ногами, пока наши сопартийцы стояли внизу. Лица у них были напряженными. Они усердно думали, что предпринять.

Чего тут думать? Делать надо! Почему они не бегут к нам? У Талдора булава, он мог бы сбить кокон с дерева. Сначала с гномом, потом со мной. Нельзя разделять отряд. Нас так перебьют одного за другим. Даже опомниться не успеем, как помрем, и хорошо, если мгновенно.

Реальность превзошла все самые страшные ожидания. Если бы мог — протер глаза. Я не в состоянии был отвести взгляд, хотя очень хотел избежать нахлынувшего на меня ужаса. В горле пересохло.

Навстречу ползли мохнатые твари на восьми лапах. Крошечные черные глазки, в количестве четырех штук, не оставляли сомнений, кто перед нами: громадные пауки. Их было всего двое, но нам и этого было достаточно, чтобы понять, в насколько плачевной ситуации мы оказались. Половина отряда подвешена к дереву, вторая — лекарь и дварф. Сражаться мог только последний, но без особых шансов на спасение.