Запретная зона - Олег Приходько

— А где разрабатывались эти программы? — не удержался Шевелев.

— Не знаю… Видимо, там же, в другой лаборатории.

— Похоже на какой-то институт, — кивнул Веренеев.

— Программами мы не располагаем, но можно предположить, что их разрабатывают специалисты из различных отраслей. По крайней мере, все это смахивает на военный НИИ.

«4. Неск. лаборат.; ин-т, воен.», — появилась пометка в блокноте.

— Продолжайте, пожалуйста, Вячеслав Рудольфович, — попросил Петр и выразительно зыркнул на Шевелева.

— Да, так вот… Полный цикл осуществился в «Коде-7», но, возможно, это было лишь на близком опять-таки расстоянии, в лабораторных условиях. Итог этих работ, очевидно, сгорел. Хотя, вполне возможно, до итога не дошло — я имею в виду «Код-8», включение программ на расстоянии… Так что, Андрей Николаевич, сооружение это большое в прямом и переносном смыслах. Метров под сто высотой, способное разносить модулируемые СВЧ-излучением электромагнитные волны на беспредельные фактически расстояния. По сути, это гигантский квантовый генератор, источник когерентного излучения… я понятно говорю?

— Не очень, — развел руками Петр, опасаясь, что запал Рудина кончится и он не договорит чего-то, содержащего важную для следствия информацию.

Рудин снова схватил мел.

— Да это же очень просто! Волновые процессы протекают во времени согласованно, то есть разность фаз двух колебаний остается постоянной или меняется по строго определенному закону…

Все испортил Гардт.

— Вячеслав Рудольфович, — прервал он коллегу, — да не увлекайтесь вы так, ради Бога! Перейдем к практическим…

— Да, да, да! — словно спохватившись, Рудин отложил мел и отряхнул ладони. — Короче говоря, это квантовый генератор комбинированного действия, работает как в радио-, так и в оптическом диапазоне. Что касается легального практического применения, первый — как вы, вероятно, знаете — используется в космической связи, второй — в локации. Понимаете?.. Именно так происходит кодирование, оптико-акустический сигнал с экрана монитора и датчиков, подключенных к голове объекта. И вот уже мозг уподоблен фотослою на пластине. «Маяк» же — иными словами, гамма-квантовый генератор — несет проявляющее эту пластину, то есть программу, комбинированное изучение.

Рудин сел, потянулся к пепельнице, в ней уже догорала так и не выкуренная сигарета.

— Но ведь мозг — не фотопластина, — вслух подумал Шевелев.

— Конечно, — Столбов по сравнению с распалившимся Рудиным говорил почти шепотом. — Но клетки и ткани головного мозга облагают биоэлектрическими потенциалами — на этом основана электроэнцефалология, например. Как и во всех этих сложных приборах, процесс жизнедеятельности — да, собственно, и все процессы в биосфере — построен на постоянном преобразовании энергии.

— Скажите, Олег Сергеевич, а не может ли в таком случае возникнуть оптико- акустических аналогов в природе — случайного сочетания, способного «проявить» эту «фотопластину» и привести программу в действие? — спросил Петр.

Столбов задумался на несколько секунд, пожал плечами.

— Н-нет… — произнес он неуверенно. — Думаю, что нет. Это очень точные расчеты.

— Но ведь генераторы настроены на естественную частоту, на которой работает мозг?

Для Столбова вопрос Швеца был неожидан; Гардта же он почему-то заставил рассмеяться, точнее не вопрос даже, а сам факт его постановки, заставший Столбова врасплох.

— Да нет, нет, Петр Иванович, этого опасаться как раз не приходится. Я вас понимаю — внеплановое срабатывание?.. «Совокупное действие большого числа случайных факторов приводит к результату, почти не зависящему от случая» — Закон больших чисел. Хотя теоретически, конечно, можно допустить и такое. Какой-нибудь крик болотной выпи одновременно с северным сиянием, — и профессор снова засмеялся, уже при поддержке коллег.

— Эти сигналы должны ретранслироваться, — предположил Швец. — Или, по крайней мере, направляться, коль скоро речь идет о продольных волнах?

Шевелев и Лунц, давно работавшие с Петром и знавшие, что палец в рот ему класть не следует, многозначительно переглянулись.

— Это очень интересный вопрос, Петр Иванович, — оживился Гардт, обрадовавшись, что долгие пояснения не были напрасными. — Мы искали на него ответ в ваших бумагах, но увы… Предположительно, неуловимые для приборов, они могут проходить по каким-то электромагнитным вешкам — интегрированным мазерно-лазерным устройствам.

— Например, телевышкам, да? — спросил Петр и, не дожидаясь ответа, записал на листке:

«5. Телецентры?»

Наступила короткая пауза. Всех осенила внезапная догадка.

— Вы думаете?! — изумился Гардт.

— А вы?! Как выразительно нарисовал нам Вячеслав Рудольфович картину государственного переворота: бомбу — в Кремль, другую — в Генштаб, третью — в прокуратуру, на кой бы она им, к черту, понадобилась…

Боков вдруг захохотал.

— Ну, не скажи, Петр Иванович! — и объяснил: — Недавно в кабинет следователя Швеца бомба-таки влетела.

— Ладно, это была ошибка, — отмахнулся Петр. — А вот про телецентры Вячеслав Рудольфович позабыл. Не задавались вопросом, почему Вильнюс, Москва — да, по существу, все известные в последнее время попытки государственных переворотов — начинались не с блокады столиц, не со штурма правительственных учреждений, не с поимки заложников, что, кажется, было бы вполне логичным, а именно с телецентров?.. Путчисты рвутся поскорее заявить о себе, еще не осуществив задуманного? По-моему, телецентры следует в первую очередь выводить из строя, что не так уж и сложно сделать, а миру сообщать о перемене власти постфактум. Они же собираются у телевышек, митингуют, разворачивают знамена — вспомните хотя бы октябрь девяносто третьего, Останкино…

— И что? Вы предполагаете, что какая-то часть людей ждет у телевышек раскодирования?

— Или же, получив такой сигнал, подзаряжается. Ведь в детальных описаниях принципа действия «Кода-8» нет? — Петр оглядел всех с видом человека, одержавшего победу над собственным невежеством и торжествующего по поводу «улова», зафиксированного на листке.

— Значит, то, что это оружие в действии, сомнений не вызывает? — спросил Шевелев.

— Нет, не вызывает, — ответил Столбов. — Это оружие, образно выражаясь, сейчас находится в стадии заряжения. Проводится кодирование людей, но есть маленькая надежда на то, что оно еще не стало массовым: по нашим расчетам, «Код» весьма громоздок и эта процедура производится в лабораторных условиях. Но туда, где он находится, людей могли привозить. Сколько? Тысячу?.. Две?.. И еще. Этот «Маяк» сделан безупречно и сработает вне всякого сомнения. Но в документах нет сведений о его применении и не раскрыт принцип индивидуального раскодирования. Если он будет включен, то должны сработать все программы одновременно. Хотя вполне возможно, они на это и рассчитаны.

— Здесь не все документы, часть из них сгорела, — напомнил Воронков.

— Надежда очень эфемерная, — сказал Петр, глядя на Столбова. — Я не стал уточнять, ошибочно полагая, что это не имеет отношения к содержанию экспертизы, но этим документам предположительно шесть-семь лет. Поэтому «Код» за это время мог из стационарного превратиться в портативный, а сигнализатор «Маяк» получить функцию индивидуального раскодирования.

— За это время можно было закодировать всю Россию, — сказал Лунц.

— Похоже, с Россией это проделали намного раньше, — сострил Фай, но шутку не восприняли.

Петр подошел к окну и посмотрел на аллею, где одиноко стоял «ЗИЛ-117» с торчащими на крыше усами радиоантенны.

«Поживем — увидим», «Да уж лучше бы не дожить», — услышал он голоса за спиной.

Едва стало известно о содержании портфеля, Петр решил, что люди, которым он принадлежал, сделают все возможное и невозможное, чтобы заполучить его обратно. То, что группа выезжает на «РАФе», было известно и шоферу, и дежурному капитану Охрименко, и заведующему гаражом инженеру-механику Станкевичу. То, что в последний момент подготовленный к поездке «РАФ» будет заменен на «ЗИЛ-117», было известно только Швецу, Нежину, Бокову и водителю — майору Ширяеву. За час до выезда в Пущино отправились две «волги» с оперативниками. Двое из них сейчас находились в вестибюле нижнего этажа, двое блокировали запасный выход, еще двое снаружи следили за фасадом, находясь в надежном укрытии. В ста метрах позади «ЗИЛа» неотступно следовал малоприметный автобус с сотрудниками группы «Каскад» (спецназа УФСК) в бронежилетах, вооруженными автоматами новейшей системы «кипарис». Луч специального акустического устройства был направлен на окно кабинета Столбова, заблаговременно выбранного для проведения встречи с экспертами. К десяти часам утра на раз вилке трассы Малахово — Заокский стояло три автомобиля обратного сопровождения, один из которых был оснащен аппаратурой радиоперехвата. Ширяев, остававшийся на связи, при выходе группы из института должен был дать команду к началу движения; при соблюдении заданной скорости с учетом рас стояния от Пущина и развилки «ЗИЛ» вписывался в кавалькаду между двумя машинами сопровождения так, что даже при самом тщательном наблюдении ничего нельзя было заметить.