Артефакт острее бритвы - Павел Николаевич Корнев

меня раздражённым взглядом. — Так что скажешь, Худой: мне по объявлению осведомителей набирать?

— По объявлению лучше не надо, — сказал я, проигнорировав издёвку. — Можно надёжных людей в порт пристроить, туда все слухи сходятся — им останется только нос по ветру держать.

— Есть кто-то на примете?

— Есть парочка. Соученики мои из босяков. Ершом и Вьюном прозываются.

Шалый прищурился.

— И поручиться за них готов?

Я ответил широченной улыбкой и слово в слово повторил высказывание помощника мирового судьи:

— Это большая ответственность. Чего ради мне взваливать её на себя?

Священник кивнул.

— Резонно.

И тут впервые за всё время поездки нарушила молчание Беляна.

— Чем конкретно придётся заниматься? — спросила она, и кое-какие нотки в её голосе подсказали, что вскорости нам предстоит разговор не из простых.

Священник снизойти до объяснений не посчитал нужным.

— Всему своё время! — заявил он, этим и ограничился.

Улочка привела нас к воротам, один из монахов предъявил караульным какие-то бумаги, и экипажи покатили дальше. В тучах наметилась широкая прореха, в неё проглянуло закатное солнце, но только спустились с холма, и разом стемнело. На головном экипаже зажгли фонарь, наш начал переваливаться с бока на бок, копыта лошадей зашлёпали по дорожной грязи, из-под колёс полетела мутная вода.

Шалый ещё какое-то время помолчал, вроде как собираясь с мыслями, потом заговорил:

— Тегос — крупнейший порт северо-восточного побережья, и это всё предельно осложняет. Банкирский дом Златогорье не оставляет попыток вернуть над ним контроль — их наёмников оттеснили от города всего-то на полсотни вёрст. К северу побережье контролирует Первая пароходная компания, на западе начинаются территории Железногорского торгового дома и Альянса независимых экспортёров. Никто из них не откажется от чужого куска пирога, а последние так и вовсе сборище откровенных авантюристов. И это при том, что в Южноморском союзе негоциантов хватает собственных внутренних противоречий, очень уж большой куш они сорвали…

— Слишком много названий, которые нам ни о чём не говорят, — с мрачным видом изрекла Беляна.

Священник улыбнулся. Недобро.

— Просто уясните себе, что союзников у ваших работодателей нет. Оступятся — никто руку помощи не протянет. Затопчут! И не думайте, будто это проблемы торгашей. Не пощадят никого! — Он вздохнул. — Здесь вам не Чёрные земли, где одни дикари захватывают и продают в рабство других. Здесь у антиподов города-государства, и лояльность князьков приходится покупать, а со жрецами местных культов — считаться. Да что там далеко за примером ходить! Ещё при банкирах в Тегосе открыто приносились человеческие жертвы демоническому покровителю порта. Одних резали на пристани, других на вершине пирамиды, и вернуть старые порядки желают не только фанатики, но и многие переселенцы из Поднебесья.

Девчонки из школы Призрачных волков округлили глаза, но от вопросов воздержались, спросил я:

— Зачем?

— Ради безопасности собственных шкур, разумеется. Пусть сюда и не дотягиваются небесные приливы, но прорывы потустороннего всё же случаются. Тот божок, во славу которого лили кровь жрецы, распугивал всякую мелочь, а теперь колдунам союза приходится не только прикрывать город от приблудных духов, бесов и демонов, но и противостоять посягательствам былого потустороннего покровителя. Получается это не лучшим образом — защитные формации пока ещё слишком слабы. Кто-то из переселенцев предпочёл бы вернуть человеческие жертвоприношения по этой причине, кто-то опасается бунта фанатиков. И как уже говорил, единством среди торгашей и не пахнет. Они бы точно пошли на попятную, когда б не опасались попасть в немилость к наместнику Царя небесного. Вот только позиции церкви в этих землях прискорбно слабы.

— Понятней не стало, — желчно выдала Беляна.

— Определённые силы желают раскачать ситуацию, дабы половить рыбку в мутной воде. Всем будет лучше, если они потерпят неудачу.

Черноволосая пигалица уже открыла рот для очередного ехидного замечания, и Шалый наставил на неё указательный палец.

— Умолкни, Милок! — Но дальше он всё же бросил переливать из пустого в порожнее и сказал: — В Тегосе возобновились кровавые жертвоприношения. Кто-то пробивает бреши в защитных формациях и пытается достучаться до божка. Наша задача — их выследить.

— Почему бы торгашам не нанять охотников за головами? — удивился я, поскольку именно так толстосумы неизменно и поступали.

— Они и наняли, — усмехнулся Шалый. — Только результата не воспоследовало. А сегодняшние нападения ясно показывают, что затевается нечто серьёзное. Очень-очень серьёзное. — Он не стал дожидаться расспросов и пояснил: — Магия подчиняется определённым законам. Одни охотники за головами их не знают, другие не располагают всей полнотой информации о защитных формациях, поэтому и для тех, и для других жертвы совершаются безо всякой закономерности, в якобы случайных местах. Будто это не части единого плана, а попытки посеять панику. У меня и самого только-только начинает складываться определённая картинка, но, думаю, всё же примерно знаю, где именно сегодняшней ночью выпотрошат очередного бедолагу. Едва ли получится предотвратить жертвоприношение, наша задача — встать на след сектантов, прежде чем успеют развеяться эманации ритуала.

Я понимающе кивнул.

— Надо полагать, округа там не из лучших?

— Сомнительней некуда, — подтвердил священник и посмотрел на Беляну. — Что касается тебя, Милок, то кровавые жрецы и всяческие шаманы обычно крайне искусны в сотворении иллюзий, пусть даже их аспект и далёк от небесно-голубого. В этом им помогают их потусторонние покровители. Так что смотри в оба, подмечай всякие расхождения видимого с реальным. Это главная твоя задача.

Но Беляну священник привлёк к своим делам исключительно для подстраховки, главную ставку он делал на учениц школы Призрачных волков. Именно им полагалось сначала отыскать место жертвоприношения, а затем и выследить сектантов, которых не получалось зацепить стандартными поисковыми арканами.

Инструктаж затянулся, мы только-только закончили оговаривать условные сигналы, когда экипажи выехали на окраину Тегоса. Если прежде по дороге встречались лишь отдельные усадьбы, да на мосту через заболоченную речушку нас остановил пикет стрельцов, то тут сначала потянулись жалкие лачуги, затем стали попадаться кварталы обнесённых высоченными заборами особняков, а дальше пришёл черёд и двухэтажной застройки.

Несколько раз путь нам преграждали стрельцы, а однажды нагнал конный патруль, но всё неизменно ограничивалось проверкой бумаг. Тоже ничего хорошего — трепанёт кто из служивых о священнике, который разъезжает по городу с парочкой сомнительных девиц, и лопнет прикрытие, как и не было.

Я облизнул пересохшие губы, покосился на Беляну, но ничего говорить девчонке не стал. Чай, не дура, сама понимать должна, чем всё обернуться может. Хотя это я после