Соломон. Забытая нежность - Слава Доронина

Глава 25

Соломон 

Мне становилось все сложнее держать себя в руках рядом с Аней. И этот поцелуй, вкус которого я ещё ощущал на своих губах, затуманивал мозг. Такая красивая, чистая, неискушенная, искренняя… и огонь этот в глазах. Я видел, чувствовал, как она откликалась на мои прикосновения и смотрела на меня весь вечер. И черт бы меня побрал, зачем я поцеловал ее? Это все было неправильно! Ведь я обещал ей, что между нами ничего не будет. А самого трясло внутри так, что хоть ведро холодной воды выливай, чтобы прийти в себя.

Резко втянул в себя воздух и поглядел на Аню, а мысли и картинки одна ярче и красочнее другой, как я наплевав на все условности, припадаю к ее губам и обнимаю за тонкую талию... Она в моих руках ещё меньше казалась и оттого желаннее.

Аня обхватила себя руками за плечи, будто замерзла, и не сводила с меня робеющего взгляда. Искренне смотрела наивными глазами, будто от меня зависело, будет она жить или умрёт в эту же секунду. Неужели боялась, что я отвергну ее чувства? Хотя это я прожил жизнь и видел ее со многих ракурсов, но Аня, похоже, ещё никогда не была с мужчиной? От осознания, что я, возможно, стал первым, с кем она поцеловалась, сердце в груди приятно сжалось, и я едва сдержал стон отчаяния, что не мог с ней вот так... Никак не мог! Неправильно это. Я старше ее намного. Я обещал ей, что не прикоснусь к ней. И сам уже не рад, что разбрасывался такими словами. Да дело даже не в словах и обещаниях, а в том, что у меня внутри вместо души – черные ошметки. Что я ей мог предложить? Разбитое сердце? Воспоминания о Наташе и Асе? Нет больше того Игоря, осталось лишь его жалкое подобие.

– Извини, – я сделал шаг ей навстречу, хотел коснуться ее щеки, но Аня, словно беззащитный маленький зверек, встретив на своём пути хищника, сделала испуганно шаг назад, а потом и вовсе сорвалась с места и побежала наверх.

И я частично понимал ее чувства и смятение. Сам не ожидал от себя такого порыва, сильного желания прикоснуться к ее губам. И не смог устоять.

Стоял посреди кухни, смотрел на стакан с чаем, который она налила для себя и думал о том, что не пойду сейчас за ней. Нам обоим следовало успокоиться для начала. Утром я поговорю с ней, объясню, что... Что объяснить я собирался? Что у меня в паху становилось тесно при ее виде? Что меня коробило самого от всего этого, мнимых условностей и страха сломать ей жизнь и все ее чувства? Я желал ее, черт возьми, и прекрасно все понимал, что такого рода отношения и зависимость – запретный плод, который я никогда не посмею надкусить. Не ради этого я давал девочкам шанс начать новую жизнь. Аня просто сама не понимает, что ее интерес и тяга – это всего лишь ответная реакция ее существа на мою помощь и участие в их жизнях. Не имел я права ломать им эту самую жизнь! Сохранить здравый рассудок и дистанцию теперь первоочередная задача. И зря я поставил паузу в отношениях со Светой и отмахивался от наших встреч. Их необходимо было возобновить. И будь я сейчас в городе, то оделся и уехал из дома спустить пыл и выбить всю дурь из головы. Нет у нас будущего с Аней и быть не могло. Надо же, запал на малолетку и фанател от этой мысли! Чем больше думал, тем сильнее сносило крышу. И ведь ещё там, в посёлке, перед отъездом, когда Аня выпалила мне, что спать со мной не будет, в голове что-то щелкнуло, и я увидел отнюдь не маленькую девочку. Но только когда все так резко переменилось, что теперь эта девочка вызывала еще и желание, которое я едва уже мог контролировать и держать в узде?

Набросив на себя куртку и взяв ключи от машины, я вышел из дома и решил немного прокатиться, чтобы проветрить мозги, иначе сойду с ума в четырех стенах. Я все равно не засну и буду думать об этом поцелуе и побеге девчонки. Судьба словно испытывала меня на прочность, устраивая ловушки и загоняя меня в них, как желторотого птенца. Уж не знаю, правильно ли я делал, что собирался ехать с девочками и родителями на море. Может быть, стоило позвать с собой Свету? Как раз она оправится от болезни. Потому что я примерно представлял, чем в итоге могло закончиться это совместное проживание с Аней, если такие случайные встречи, как та, что произошла сейчас на кухне, повторятся.

А у Светы, наверное, сразу же после предложения о поездке на море с родителями в голове заиграет марш Мендельсона, и в глазах зарябит от лепестков белых роз, что нам будут бросать под ноги. В ее мечтах, но никогда ни в моих. Да, эгоистично с моей стороны хотеть для Ани лучшей жизни, не спросив, чего хочет она. Только я и так знал ответ, а также и то, что был непригоден для отношений и недостоин ее, после всего того, что случилось с Наташей и Асей. И держать при себе девочек я долго не собирался, прекрасно понимал, что как только они освоятся, я отпущу их и буду лишь относительно рядом. Не нарушая границ их личной жизни. Стану кем-то наподобие воскресного папы для Маши, и все будут счастливы.

Возможно, я сильно заблуждался на этот счет. Маша привязалась ко мне, и сердце подсказывало, что девочка не захочет никуда от меня уходить. И могла в итоге стать моим союзником, чтобы и Аню удерживать рядом, но вот только я не хотел бы для нее такого будущего. Что я мог предложить этой девушке, кроме своего изрешеченного болью сердца? Там столько пробоин и шрамов, что ни один хирург не взялся бы его исцелить.

Не знаю, где катался до рассвета, побывал у реки, заехал на заправку попить кофе и поехал домой, когда прикинул в уме, что скоро уже встанут родители, и нам ещё днем возвращаться домой, а я даже не ложился.

Зашёл в дом, поднялся на второй этаж и остановился возле комнаты, в которой спали девочки. И не знаю, что на меня опять нашло. Ведь разложил все по полочкам, убедил себя, что к Ане больше не то, что руками нельзя прикасаться – взглядом опасно, а сам, приоткрыв дверь, смотрел, как девочки, прижавшись друг к другу, мирно спали. Не знаю, сколько смотрел на них, но сердце начинало биться в груди и в висках пульсировало от осознания, что жив я, и сердце это треклятое стучит рядом с ними, и никуда я их отпускать не хочу. Будто бы болен был все это время, а сейчас вот нашёл чудодейственную вакцину и мог излечиться и выздороветь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍