Вся Президентская Рать - Владимир Моисеевич Гурвич

номеру. Если он работает на ФСБ, что весьма похоже, то давно ли? С самого начала, как появился у меня, или его завербовали перед нашим сюда отъездом? Сурикову нужен человек, который бы присматривал за мной. Тут у меня сомнений не было никаких. Но вот весьма любопытно, чем он его купил? Пообещал помочь создать такую же организацию, как и у меня? А может, передать ему мою? Тогда куда девать меня? Впрочем, эта ли в наше время проблема, не найдется что ли человек, который однажды нажмет курок. Остается надеется, что это будет все же не мой вице-президент. Может, стоить его уволить? Но, не за что, со своей работой он справляется замечательно, А все остальное абсолютно недоказуемо, на уровне моих предположений. Да и сейчас начинается самая горячая пора, кем я его заменю? Ведь каждый сотрудник на перечет. Как ни крути, пока я его трогать не могу, даже если он работает на самого Люцифера. А поэтому придется оставить все как есть. Только проявлять еще большую бдительность. Всегда жалко, когда люди не оправдывают доверия и ожидания, но в моем возрасте, после того, что мне довелось в жизни увидеть, удивляться этому обстоятельству просто смешно.

Я не без труда нашел и улицу Пионерскую и рыбный магазин на ней. Вернее, это была скорее лавочка, да и сама улица больше напоминала деревенскую, нежели городскую, асфальт был положен почему-то отдельными кусками, а все остальное пространство представляло изрытое рытвинами землю. Это был едва ли не самый глухой район города.

Автомобиль прибыл точно по расписанию, можно было по нему даже проверять часы. Я хорошо помнил, что в моем распоряжении всего полминуты. Я бросился к дверце, распахнул ее и оказался на заднем сиденье. Машина тут же сорвалась с места.

В машине, кроме шофера больше никого не было. Но он не смотрел на меня, а гнал свой автомобиль на предельной для такой ужасной дороги скорости. Мы подпрыгивали на ней, как на батути. Вскоре я понял, что мы выезжаем из города.

Это меня крайне обеспокоило, появились сильные опасения, что эта поездка может хорошо не кончится. Не слишком ли я поступил опрометчиво, доверившись человеку, о котором не знал ничего, кроме имени и номере телефона. Да и имя тоже не исключено, что фальшивое.

Мы выехали из города и помчались по шоссе. У меня возникло сильное желание выпрыгнуть из машины. Но на такой скорости скорей всего лишь сломаешь себе шею.

Внезапно мы свернули с дороги и поехали прямо по земле к лесу. На опушке машина остановилась, водитель обернулся ко мне. Но я увидел не его лицо, а направленное в мою голову дуло пистолета.

— Выходи! — со знакомым мне сильным кавказским акцентом приказал Ахмед.

Мне ничего не оставалось делать, как подчиниться. Мы стали углубляться в лес, при этом Ахмед ни на мгновение не опускал пистолет.

— Стой! — скомандовал он.

Я замер на месте. Ахмед стоял напротив меня в безопасных метрах десяти и все так же держал пистолет на уровне моей груди.

— Если шелохнешься, пристрелю, как собаку, — свирепо пообещал он.

Я рассматривал Ахмеда. Он был очень высоким и очень худым. Но при этом сильным. Это я определил по покатым, выпирающим из одежды плечам. Не знаю уж, где он накачал мускулы: в спортзале или, таская на себе пулемет, но справиться с ним в любом случае было бы очень не просто.

— Говори ты кто? Зачем мне звонил? Будешь врать, пристрелю, как собаку.

Кажется, это у него такая присказка, подумал я.

— Моя фамилия Скугорев, Станислав Всеволодович, я нахожусь здесь по делам, я консультирую кандидата в депутаты Перегудова Александра Степановича.

— Откуда знал Анвара?

— Я бывший сотрудник ФСБ, познакомился с ним по работе.

Мне было неизвестно, что было известно обо мне Ахмеду, по этому я решил, что самое лучшее говорить правду. Не то, в самом деле, пристрелит как собаку. Судя по его свирепому виду, он на этом собаку съел.

— Откуда прознал про мой телефон?

— Откуда я мог прознать. Только от Анвара.

Ахмед кивнул головой, и мне показалось, что вид у него стал чуть менее свирепым.

— Значит, ты работал в ФСБ?

— Работал, — подтвердил я.

— В свое время пострелял я ваших, — с удовлетворением произнес он.

Кажется, влип, подумал я.

— А почему сейчас не с ними? — спросил я наполовину наугад.

— А потому что такие же они сволочи, как и ваши. Я когда к ним пришел, думал, что они за идею борются, что их ведет Аллах. А их только деньги интересуют. Тьфу, шакалы! Как вспомню, так противно становится. Тебе этого не понять, неверный. Я и подумал, когда все понял, зачем ради денег шкурой своей рисковать. Их можно и по-другому зарабатывать. У меня сейчас свое небольшое дело.

— А что тебя с Анваром связывает? Вместе были в отряде?

Ахмед кивнул головой.

— Должник я его, на всю жизнь. Спас он меня от пули, собой заслонил. Она ему в плечо попала.

Я вспомнил, что Анвар действительно имел ранение в предплечье, которое едва не стоило ему руки. Но тогда все обошлось, вовремя нашелся хирург в какой-то районной больнице и без наркоза из-за его отсутствия сделал ему операцию.

— Поэтому и с тобой встретился, так как Анвар просил. Что тебе надо, говори?

— Мне известно, что в окрестностях города скрываются люди Саида… Ты знаешь, где они?

Ахмед ошпарил меня взглядом.

— Зачем они тебе?

— Хочу их найти и отомстить за Анвара. Ведь это они его взорвали.

— Не знаю, может, и они. А может, ваши.

— Вряд ли, нашим он был полезен. Так тебе известно их местонахождение?

— Вчера на базаре, где у меня лавка, встретил я одного знакомого. Вместе в отряде были, в кунаках ходили. Разговорились, прошлое вспомнили. Ну, он мне и намекнул про то, где они скрываются.

Я почувствовал учащенное сердцебиение.

— И где?

Ахмед молчал. Он явно колебался, стоит ли мне рассказывать.

— Подумай, ведь наверняка это они взорвали Анвара. Узнали или заподозрили, что он федералам помогал — вот и убрали.

— Ладно, не мое это дело. Сказал он мне, где прячутся. Чингиз всегда болтливым был, не умел держать язык за зубами. Здесь неподалеку есть совхоз «Прогресс», они там живут на заброшенной ферме. Он сказал: очень большой ферме. Раньше она там главной была. Больше не знаю.

— А зачем они там скрываются, не говорил?

— Я не спрашивал, он не отвечал. Зачем мне лезть в чужие дела. У меня пятеро детей, кормить их надо. Еще чего