Дворцовый переполох - Риз Боуэн

на почту и получила два письма до востребования. Первое было от некоей миссис Бакстер из Даллича, которой требовалась дополнительная прислуга на прием в честь совершеннолетия дочери. Поскольку в моем агентстве по найму прислуги пока работал только один человек, я решила, что предложение не для меня.

Второе письмо было от миссис Эскью д’Эскью, матери невесты на той самой свадьбе в «Гросвенор-хаусе». Ее дочь, теперь ставшая Примулой Астон-Поли, седьмого мая должна была возвратиться из Италии, где провела медовый месяц, и маменька хотела поразить ее, приготовив для молодоженов новый дом, где все должно быть проветрено, убрано, вычищено и уставлено свежими цветами. Предложение было соблазнительное. Деньги мне требовались отчаянно, но и риск был велик. Если мои подозрения верны, никто ведь не гарантирует, что матушка Примулы не будет сновать туда-сюда с букетами свежих цветов и распоряжаться перестановкой мебели. Может, на свадебном приеме она меня и не заметила, поскольку там царила суматоха, но непременно узнает, если я приду вытирать пыль у нее в доме. Помимо моего желания заработать, у меня на этой неделе было слишком много дел поважнее.

Вернувшись домой, я с порога почувствовала упоительные ароматы стряпни. Дедушка готовил бифштекс и пудинг с почками. Более того, заработал водонагреватель, и в доме воцарилось непривычное, но восхитительное тепло. Белинда уже сбежала в свой уютный домик, заявив, что одной бурной ночи с нее хватит, потому мы с дедушкой сели держать совет вдвоем, прикидывая, чем помочь Бинки. Но никаких дельных мыслей у нас не возникало.

В четыре пополудни позвонила Хилли. Завтра она прибывает в Лондон, чтобы быть рядом с супругом. Не могла бы я проследить, чтобы ее комната и гардеробная были приготовлены? И хорошо бы растопили камин, потому что она устанет с дороги. Потом Зануда сказала, что во всем виновата я. Как я могла позволить Бинки впутаться в такую историю? Теперь, конечно, расхлебывать все ей, Хилли. На миг я от души пожалела полицейских в Скотланд-Ярде. Хотела бы я полюбоваться на встречу Хилли с инспектором Саггом. Не будь положение столь мрачным, я бы фыркнула.

На следующее утро я как раз занималась уборкой спальни для Зануды, когда в дверь постучали. Дедушка, который взял на себя обязанности дворецкого, отворил и пришел сказать мне, что меня спрашивает какой-то полицейский. Некий старший инспектор Бернелл.

— Проводи его в желтую гостиную, — со вздохом сказала я и поспешно сняла с волос косынку, которую повязала, чтобы прикрыть волосы от пыли.

Инспектор выглядел безупречно элегантным и изящным, и потому я особенно остро осознала, что на мне старенькая юбка из потертого твида. Бернелл поднялся мне навстречу и вежливо поклонился.

— Ваша светлость, простите, что снова побеспокоил. Вижу, у вас теперь в доме есть дворецкий.

Его самодовольное лицо как будто говорило: «А когда вы убивали де Мовиля, слуг из дома спровадили!»

— Он не дворецкий. Это мой дедушка. Он приехал присмотреть за мной, поскольку считает, что мне грозит опасность.

— Ваш дедушка? Ну и ну!

— Так что же вас привело сюда? Надеюсь, вы с хорошими новостями? Поймали настоящего убийцу?

— Боюсь вас разочаровать, миледи. Я по другому делу. Причем весьма деликатному.

— Неужели? — я не представляла, о чем он. — Полагаю, в таком случае вам лучше сесть.

Мы оба сели.

— Вам знаком особняк сэра Уильяма Физерстонхоу на Итон-плейс?

— Разумеется. Родерик Физерстонхоу был одним из тех, с кем я танцевала на балу дебютанток.

— Мне жаль, но я вынужден сообщить, что в выходные по прибытии в свой дом леди Физерстонхоу обнаружила пропажу некоторых ценных вещей.

— Какой ужас!

Сердце у меня заколотилось так громко, что я испугалась, не услышит ли его инспектор.

— Как выяснилось, леди Физерстонхоу обратилась в некое агентство, предоставляющее прислугу, чтобы дом приготовили к ее приезду. Если не ошибаюсь, агентство «Первоклассная прислуга». И, как можно заключить из объявления в «Таймс», принадлежит не кому иному, как вам, леди Джорджиана. Все верно?

— Все верно.

— Любопытно. Могу ли я поинтересоваться, вникаете ли вы в работу агентства или просто числитесь его владелицей?

— Вникаю.

— Ясно. Я буду признателен, если вы перечислите мне имена прислуги, которая в тот день убирала в доме леди Физерстонхоу. Полагаю, вы тщательно проверили все рекомендации, прежде чем нанять персонал?

Я с трудом перевела дыхание, лихорадочно придумывая, как половчее солгать, но ничего не выдумала.

— Пусть это останется строго между нами, инспектор, — сказала я наконец. — Буду признательна, если эти сведения не пойдут дальше вас.

— Продолжайте.

— Суть в том, что «Первоклассная прислуга» — это я. Другого персонала в агентстве нет.

Скажи я инспектору, что танцую голой на столах в «Розовой кошечке», он и то не был бы так потрясен.

— Вы убираете чужие дома? Сами, своими руками?

— Как ни странно это прозвучит, но приходится, из нужды. Меня лишили содержания, и я вынуждена зарабатывать на жизнь сама. Подумала, что для начала и такая работа подойдет.

— Должен сказать, снимаю перед вами шляпу, — ответил Бернелл. — Да… В таком случае все значительно проще. Я зачитаю вам описание пропавших вещей, и, может быть, вы вспомните, видели их или нет, когда выполняли работу по дому. Итак. Георгианский серебряный кофейник. Большой серебряный поднос. Две индийские миниатюры могольской школы. Маленькая китайская статуэтка богини милосердия.

— О последней ответить могу, — сказала я. — Я случайно отбила ей руку и забрала с собой — хотела отдать в починку и потом вернуть на место. Не подумала, что пропажу сразу заметят — в доме много всяких безделушек.

— Как выяснилось, вещица восьмого века и весьма ценная.

— Что вы говорите? — я с трудом проглотила комок в горле. — Что касается прочего… Помню, что стирала пыль с застекленной витрины с миниатюрами, но пропаж не помню, иначе бы заметила пустые места.

От меня не укрылось, что инспектор оглядел гостиную, будто ожидал увидеть серебряный кофейник, припрятанный за бронзовыми часами.

— Вы сказали, что крайне нуждаетесь в деньгах, миледи. Возможно, искушение оказалось слишком сильным?

Я ощутила, как во мне снова взыграл дух прабабушки, и я пустила в ход ее ледяной тон:

— Старший инспектор, вы когда-нибудь что-нибудь воровали?

Бернелл улыбнулся.

— В детстве, совсем мальчишкой, крал яблоки из соседского сада.

— Когда мне было три, я стянула у кухарки песочное печенье — она как раз вынула целый противень из духовки остудить, и печенье было еще горячим. Я обожгла рот. С тех пор я ни разу не брала чужого. Но, если желаете, можете обыскать дом — милости прошу.

— Верю вам на слово. К тому же в ломбарде или у ювелира