Морозные узоры: Стихотворения и письма - Борис Садовской

<М. Н. ЧОХ>

Бородка черная и розовый румянец,Прищурены зрачки голубоватых глаз.Ты с кафедры, смеясь, оглядываешь нас,Мы за тетрадями проворно лезем в ранец.

Неясен смысл твоих латинских фраз,Их сложный синтаксис, классический их глянец.Неясно, кто ты сам: словак или германец.Mehercule… Deabus… Nefas-fas…

Во франко-прусскую войну ты был уланомИ весело трубил. В атаку за тобойНеслись ряды улан по нивам и полянам,С французской конницей завязывая бой.

И в звуках твоего ликующего смехаМне чудится трубы раскатистое эхо.

<В. Л. ПАРШЕ>

Швейцарский гражданин, ты в Нижнем основался.Экзамена на чин, раз пять передержав,Не смог преодолеть. Без чина и без правВольнонаемным ты учителем остался.

Являя сумрачный неумолимый нрав,За шалости карал и злобно издевался,Когда я невзначай в спряжениях сбивался,С истрепанным Марго перед тобою став.

Хранишь ты бережно обычай свой французский:К обеду свежий сыр, каштаны и салат,Лафит или Бордо за утренней закуской.Приплюснут красный нос, усы торчат.

Ты отвращение природное к французамВо мне укоренил. Хвала тебе и музам!

<И. С. ПРОСВИРНИН>

Ты приносил, бывало, на урокТо пожелтелые из гипса руки,То в ровных прописях красивых строкЗамысловатые фиты и буки.

А впрочем, у тебя не знали скуки:Кто Купера под партой приберег,Кто Гауфа. Там, сбросив гнет науки.Играют в перышки. – Звонок! Звонок!

Как ветхое лицо твое поблекло,Как стареньких очков чернеют стекла!Я помню осень; позднею поройБредешь ты тихо улицей сырой.Туманятся седые тротуары.Куда ты шел, такой больной и старый?

<И. И. ЖИХАРЕВ>

Молодцевато стянутый сюртук,Высокий рост, усы и вид парадный.Гимнастика – наука из наук:Ты в этом для меня пример наглядный.

— Мое почтение!.. Прыжок изрядный…Сердечное спасибо… Полный круг!Направо шагом марш! – И зал прохладныйНагрелся вмиг от наших ног и рук.

Три раза в год здесь музыка грохочет,Толпа гостей танцует и хохочет.Вот с генеральской дочкой адъютант.Вот с предводительшей губернский франт.Мы, маленькие, тоже не скучаем:Нас угощают фруктами и чаем.

<М. М. НИКОЛЬСКИЙ>

Спокон веков ты прозывался Стриж,Хоть на стрижа не походил нимало:Из-под бровей высматривала мышь,Щетиной плоской борода лежала.

Гуляя от учительской до зала,Ты водворял в шумящих классах тишьИ без обеда нас сажал, бывало:– Останься-ка… Уж больно ты шалишь…

Ты жил и умер вместе с Институтом.Но, отдаваясь роковым минутам,Не вспомнил ли в прорывах смертной мглыЗал, коридор, обедни и балы?Не вспыхнул ли на сердце с новой силойРодного Института призрак милый?

«ВЕРНИ МЕНЯ К ИСТОКАМ ДНЕЙ МОИХ…»

<СТАРАЯ МОСКВА>

Скажи, кто проходил вот этим перекресткомТому назад сто, двести, триста лет?Не повторяется ль мгновенным отголоскомНеповторимого мгновения отсвет?

Быть может, гордый граф, напудренный, при мушке;Сокольник с кречетом; приказный в парике.А может быть, и сам Василий Львович ПушкинИли сосед его с арапником в руке.

Купец, боярин, дьяк, монахиня, опричник,Мелькая, тянутся сквозь вековую мглу.Отсюда богатырь, подняв наличник,Пускал в татарина пернатую стрелу.

И строгий Бонапарт с подзорной трубкой,Нахмурившись, следил отсюда первый дым.Модистка, может быть, бежавшая с покупкой,Остановилась здесь с гусаром молодым.

Былого призраки, вы сердцу близки,Но сосчитать вас в силах толькоТот, Кто наших дел, речей и помышлений спискиС начала времени на небесах ведет.

"По ступеням театральным..."

По ступеням театральным,Обращая думы вспять,Я к виденьям беспечальнымУхожу опять.

Вновь восторженно страдаюВ пряном сумраке кулис,Вновь, волнуясь, выжидаюПышный бенефис.

Негодую вместе с ЧацкимНа соперника-глупцаИ встречаю с принцем датскимТень его отца.

Вижу гордого испанцаИ царя с жезлом в руке,Рокового корсиканцаВ сером сюртуке.

Мир вам, радостные тени!Обращая взоры вспять,Театральные ступениУзнаю опять.

НИЖЕГОРОДСКИЙ ТЕАТР

Как закоптели сумрачные стены.Как неуютно в дымных коридорах.Зал театральный кажется сараем.В нем тускло светят газовые лампы.Утихнул рев военного оркестра.В партере кашляют, в райке топочут.Суфлер уже ворочается в будке,И грязный занавес, шурша, поднялся.

Вот «Маскарад». Арбенина играетЗаезжий пожилой усатый трагик.Колода карт летит в лицо гусару,И сыплются семерки и девятки.Вот «Горе от ума» с дивертисментом.В «Madame Sans-Gene» двойник Наполеона,Красиво хмурясь, кончиками пальцевБерется царственно то за кофейник,То за ушко плебейки-герцогини.

Привет вам, отыгравшие актеры,Деборн-кокетка, Агарев-любовник,Простак Демюр и комик Короткевич,Я не забуду вас. Вы вдохновеньемИгры бесхитростной сердца пленялиИ вызывали радостные слезы.

СЛУЧЕВСКИЙ