Четыре угла коварства - Лариса Павловна Соболева

– Не могло! – категорично заявил Терехов. – Ты вспомни, кто первый получил известие об убийстве в доме Елагиных. Вызов был необычный, а мы впопыхах про это забыли…

Верно. Феликсу первому позвонила якобы соседка, панически сообщила, что у Елагиных кого-то убили, он не смог слова вставить, а она, выложив автоматом новость, отключилась от связи. Кто она такая, где взяла номер телефона, почему ему позвонила, а не сразу в полицию, так и осталось в секрете. Но Феликс сел в машину и поехал к друзьям. Звонившая соседка, когда Феликс приехал к Елагиным, не встретила его, он, кстати, спросил мужчину и двух женщин, кто звонил ему, ответ был – никто. А потом стало не до ее поисков, когда увидел два трупа. Феликс позвонил Павлу, потом Женьке и Вениамину, потому что решил, что это преступление должна расследовать их группа. Действительно, вызов необычный – не официальный, а исходил от самого оперативника, попавшего на место преступления. Феликсу осталось лишь согласиться с Тереховым.

– А кстати… – подал голос Женя. – Марихуана рвалась занять место Феликса в группе, к тому же хотела заменить и вас, Пал Игоревич. Вам не кажется, что она… ведет двойную игру? Нет, я помню, что ее не было на момент совершения преступления… а вдруг? Мы должны верить на слово, что ее не было в городе и что ко всем пакостям она не имеет отношения?

– Сорняк, – протянул Вениамин, – ты просто ее не любишь.

– Не люблю, – кивнул тот. – Стесняюсь спросить: а ты пылаешь любовью к ней? Признавайся, Веник, на Алине не женишься из-за Марихуаны, да?

– Сбрендил? – остался равнодушным к подколкам Веня. – Ольга очень ограниченная женщина. А для таких, как ты, сильно развитых и продвинутых, скажу проще – она набитая дура, преступные интриги ей не по плечу, она же прямолинейная, как рельс, к тому же не умеет себя держать в рамках.

– А по мне, преступления совершают дураки, – не сдавался провокатор Женя. – Они надеются на «пронесет», у кого-то план типа гениальный, а у кого-то крыша надежная…

И вдруг замолчал, вытаращив глаза, словно с ним случился некий приступ. Вениамин, столько раз снисходительно терпевший шпильки в свой адрес, не преминул поддеть его:

– Сорняк, чего завис? Мысль убежала? Или током долбануло?

– Мысли убегают у тебя, когда ты видишь Алинку, – парировал тот. – Пал Игоревич, а ведь у Конопли тоже крыша есть. Да-да, я серьезно. Каким образом она ворвалась в следовательский состав? Была Олей Потрошителем, стала Олей Следаком, ну, о-очень близкие профессии.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросил Павел.

– Вы все понимаете. – Дальше Женя действительно перешел на серьезный тон и даже резкий, что далеко нечасто случается. – Фил потерял брелок, который мы нашли на месте преступления. Волосы Феликса обнаружились на груди убитой, стакан с его отпечатками там же. Грубо, но этого хватило, чтобы Феликса забить в список подозреваемых. Не смотрите на меня с укором, ничего такого не говорю, а лишь намекаю, что кто-то из своих перекусил цепочку, выдрал волосы или снял с плеч незаметно, украл стакан со свежими отпечатками… Отсюда детский вопрос: почему мы должны исключать Олю, а?

Теперь следовало переосмыслить сказанное, доля-то истины в выводах Сорина есть, поэтому пауза повисла естественная. При всем неприятии Коноплевой допустить мысль, что она связалась с преступниками, и мало того, что выполняла их задания, но и шпионила, это выше ее способностей, тем не менее… Вскоре Вениамин высказался напрямую:

– Женька, ты серьезно считаешь Ольгу членом банды?

– Но я же не говорил, что убивала она, – индифферентно промямлил Сорин. – Я намекаю, что помогать, оказать услугу Горгоновна вполне могла. А давайте убедимся, что я не прав? Чтобы успокоить мое внутреннее эго.

– Ну и намеки у тебя, Женька, топорные, – проговорил Вениамин и неожиданно поддержал его: – А правда, кто-то же гадит нам, я никого из собравшихся здесь не могу подозревать, а вот ее… Почему не проверить Коноплеву, явно не вписавшуюся в наш маленький коллектив? Не она – так исключим, успокоимся и забудем. Логично?

– Убедили, – согласился Павел. – Женя этим и займется. Узнай, когда Ольга взяла отпуск, от этого числа смотри, купила ли она билет и на какой транспорт, сейчас везде требуется паспорт.

– Что там дальше у тебя, Паша? – поинтересовался Феликс.

Попав в шкуру арестанта, он только и думал: кто подставил его и за что? Но в данном положении бесстрастно рассуждать мешают эмоции, ему не удалось их отключить, слишком болезненным был удар по самолюбию и репутации.

– А дальше, – продолжил Павел, – меня ждала та же участь. Недаром приехала моя бывшая. Она должна была шпионить, как идет следствие, чтобы Феликс не выскочил из-под пресса, одновременно найти мои уязвимые места. Одно из ее заданий – выяснить, с кем у меня роман.

– Это еще зачем? – спросил Женя.

– Я думал долго, а потом у отца прочел любопытное наблюдение. Зачастую замысел преступника повторяется, особенно у тех, кто считает себя большим оригиналом. Дальше подобная тенденция при удачной реализации способна вырасти в серийность. Полагаю, меня ждала та же участь, что и Феликсу предназначалась.

– Пал Игоревич, я тупой, ничего не понял, – сказал Женя.

– Ладно, вот тебе пример. Представь, они убивают Тамару, на месте преступления находят улики, указывающие на меня, которые должна была предоставить… Правильно, Лорик, моя бывшая. То, что ее тоже убрали бы, у меня сомнений нет. Когда я разоблачил ее, она сообразила, что дело может плохо кончиться и для нее, поэтому удрала. Теперь понятно?

– Более чем.

– Итак, мы знаем цель, но не знаем кто. Скажу больше: кому-то не только Феликс насолил, мы вдвоем. Отсюда исходим из тех дел, которые провели вместе, их всего пять. Как мне видится, замысел принадлежит одному человеку, остальные исполнители. Лидер богат, полагаю, и могуществен. В этих параметрах нам предстоит работать… О, Настя! Пардон, ты теперь у нас Анастасия.

И правда, к ним заглянула Настя, от недавней подавленности и следа не осталось, она стала прежней – улыбчивой, искрящейся доброжелательностью.

– Все будут обедать? – спросила она.

– О, нет, спасибо, – поднялся Павел. – Мы знаем, что готовишь ты лучше всех, но поедем, у нас много работы. Ребята, подъем!

Спускаясь по лестнице, Павел сказал Вениамину, что одному Сорину без машины будет сложно выяснять информацию о билетах, и попросил составить ему компанию. Сам Павел намерен съездить к свидетельнице, оболгавшей Феликса, его уже тревожит ее молчание, возможно, несчастную успели убить, таких дурочек живыми не оставляют. Павел открыл дверцу авто, только собрался сесть, его остановил Веня:

– Павел Игоревич, постойте.

– Что такое, Веня?

– Вы говорили, замысел преступника повторяется…

– Ну-ну, я слушаю, не тормози.

– Если исходить