Спасти шпиона - Данил Корецкий

— Слышь, папаша, ну что вам херня всякая в голову лезет? — напрямую спросил он, щуря маленькие, со светлыми ресницами глаза. — Ну с чего ты взял, что они героин сбывают?

— А что они сбывают? — по инерции спросил Семенов, хотя уже переключился на другую тему. — Чего ходят в центр, как на работу? Зачем в машины садятся?

— Да не знаю я, понимаешь, не знаю! — Белобрысый крепыш в сердцах постучал себя по груди. — Может, они там минеты делают, может, пуговицы пришивают, может, песни поют. Не это главное! А главное, что наркоты при них не оказалось! И следов на руках, в карманах, в сумках — тоже не оказалось! И дома осмотр сделали — тоже ничего! И соседей опросили — бесполезно! Спрашивается, чего ты мне голову морочил? Представился — пенсионер КГБ, я к тебе с доверием, а ты меня так подставил!

— Тебе сколько лет? — неожиданно спросил Семенов.

Старлей даже поперхнулся.

— Мне? Лет? А что?!

— Да просто. Сколько тебе годков натикало?

— Ну, двадцать девять…

Семенов кивнул.

— Мне немного побольше было, когда я одну ошибку сделал, гада одного упустил. И потому пенсионер, книгами торгую. И ты на пенсии окажешься рано или поздно. Придешь к себе в отдел, а там вот такая сопля зеленая будет тебе хамить да «тыкать»… Понравится тебе это?

Опер вскинулся было возмущенно на «соплю», но Семенов смотрел на него так внимательно и остро, что прожег насквозь и до души достал. Егоров обмяк, возмущение улетучилось. Все-таки с комитетчиками, даже бывшими, лучше не связываться.

— Да нет, это я так… Крутишься целый день, крутишься, ни выходных, ни проходных… Ветеранов мы уважаем, не обижайтесь…

— Тогда ты мне вот что скажи: кто там у вас на стенде разыскиваемых висит? С бородкой такой? Особо опасный написано. А что сотворил — не написано.

Белобрысый старлей порылся у себя в столе, вынул стопку фотографий, перебрал.

— Этот?

— Точно.

— Так его Контора ищет. У нас по нему никаких материалов нет. Вы бы лучше у ваших коллег спросили.

— Спасибо, спрошу, — Семенов встал. — Простатита у тебя нету?

— Чего-чего?!

— Простатита. Ну, нету, и хорошо. Вот, по телику говорят, после сорока им все мужчины страдают. Так что на холодное не садись, да ноги держи в тепле. Ну и в смысле мочеполовых инфекций осторожно. Бывай!

Крепко пожав ошарашенному Егорову руку, Семенов быстро вышел из кабинета. У него появилась цель. Через полтора часа он сидел в кабинете капитана ФСБ Юрия Евсеева и шариковой ручкой правил фоторобот.

— Здесь пошире… А здесь вот так… И уши вот сюда…

— Хорошо, Алексей Федорович, спасибо! Сделаем новый вариант и вам покажем. А что он говорил, чем привлек внимание?

Здесь его приняли гораздо заинтересованней, чем в милиции.

Семенов подробно рассказал, Евсеев скрупулезно записал.

— А что за пистолеты он называл? — замер Евсеев с ручкой в руке. — Может, выдумал? Может, таких и нет вовсе?

— Револьверы, — уточнил Семенов и покрутил головой. — В том-то и дело, что есть! Я перерыл кучу справочников и в Интернете долго лазил, пока нашел. «Казюлл» и «смит-вессон», модель 696. Чудовищной мощности пушки. В пятнадцать раз мощней винтовки Мосина, а она рельс пробивает и человека на три метра отбрасывает! Только мало кто про такие штуки слышал. Я, например, интересуюсь оружием, а не знал…

— А откуда же он знает?

— Похоже, профессионал, постоянно имеет дело с оружием, следит за новинками…

— Ну, а на кого он похож? Какое впечатление производит? — с жадным интересом допытывался капитан, и Семенов хотел максимально удовлетворить интерес коллеги.

— Высокий такой, мощный. Но не увалень-здоровяк от природы, нет. Он именно «накачан», специально тренирован, идет мягко, как леопард, — в любой момент готов прыгнуть! И вид уверенный, кожа холеная — сразу видно: себе цену знает. А одет в дешевые джинсы, майку отстойную, туфли какие-то стоптанные! А ведь он ногу не сваливает, это явно чужие! Вот и привлек внимание таким камуфляжем: не тот, за кого хочет себя выдать! Маскируется. А зачем? Воры и бандиты уже давно маскироваться перестали, наоборот… Разве что шпионы еще хоронятся…

Юра Евсеев улыбнулся и крепко пожал Семенову руку.

— Большое спасибо, Алексей Федорович, вы мне очень помогли. Надеюсь, и еще поможете.

Семенов расцвел.

— Да конечно! Какие вопросы! Да я… Мне сейчас все равно делать нечего — работы нет. А у вас с бригадами НН[12] наверняка, как всегда, напряженка… Так вы обращайтесь, я одиночный объект без проблем отработаю!

На улицу бывший «топтун» вышел в прекрасном расположении духа.

4 ноября 2002 года, Москва

С утра состоялась, наконец, неминуемая разборка с Иркиными родственниками. Похожая на матрешку сестрица Катя с румяными щеками и густо наведенными глазами, ее затурканный муженек Коля, пухлый, вельможного вида дядя Степан Игнатьевич и сама Ирон, разыгрывающая оскорбленную невинность, сурово расселись вокруг круглого стола, на котором Игорь сервировал изысканное угощение для Светы. Если бы эта делегация заявилась два дня назад, вечерком, то и разбираться было бы не с чем. Но слава богу, пронесло… Разве что Борька, развратный негодяй, проболтается — он так обрадовался хозяйке. Но Ирка пнула пса ногой, наорала и заперла в гардеробной. Пес просился к людям, скреб когтями дверь, выл и, наверное, думал о несправедливостях собачьей судьбы: как только приходят гости и начинает пахнуть всякими вкусностями или сексом, его тут же прячут под замок, пинают или бьют по морде!

Впрочем, сейчас ни вкусностями, ни сексом не пахло. Пахло судилищем.

— Игорь, ты недопустимо ведешь себя с Ирочкой! — ледяным тоном предъявила обвинение Катя. Коля, глядя в сторону, кивнул.

— Я?! — изумился Катран. — Это она смешала меня с грязью! Ничтожество, неудачник и все такое…

— Но вы мужчина, Игорь, и должны уступать женщине, — вмешался Степан Игнатьевич. В свое время он был ответственным работником и сохранил властные манеры и весь антураж номенклатуры. — Тем более что ее родители приняли немалое участие в вашей судьбе…

— Да все родственники ему помогали! — оскорбленно сказала Ирка. — И Катюша, и дядя Степан…

Катранов вздохнул.

— Да. Это они мотались по полигонам, неделями дежурили под землей, рисковали жизнью на запусках. А я катался, как сыр в масле, в Москве и радовался жизни…

— Ты на кого намекаешь?! — взвилась Катя. — На нас с Николаем?! Да кто ты такой?!

— Не следует обижать людей, которые этого не заслужили, Игорь, — мягко, но со значением сказал дядя Степан. — Когда появилась возможность, вас действительно перевели в Москву, да и жилищными условиями не обидели…

— Кстати, ты не имеешь к этой квартире никакого отношения, — выбросила главный козырь Катя. Румянец расползся по ее лицу, захватив лоб, уши, подбородок, крупноватый нос покрылся каплями пота. — И выселить тебя отсюда не проблема — вопрос чисто технический…

У Катрана кровь пульсировала в висках, он чувствовал, что подскочило давление. Сто пятьдесят на сто — минимум. И сердце защемило. Он машинально потер грудь, но тут же отдернул руку, чтобы не показывать слабости.

— Выселяйте. А сейчас, извините, я еще пока здесь живу и хочу отдохнуть…

— Пока что ты выселил собственного сына! — истерично выкрикнула Ирон. — И меня тоже!

— Ты посмотри, какой упорный! — сказала Катя, обращаясь к своему безответному супругу.

— Да он не хочет ничего слушать, — развел руками Степан Игнатьевич. — Придется обращаться в инстанции…

Родственники оскорбленно поднялись, гуськом вышли в прихожую, хлопнули дверью. Ирка ушла с ними.

— Хоть кактусы полей! — бросила она напоследок. — Пусть какая-то польза от тебя будет!

— Подумай до завтра, — угрожающе сказала сестрица. — Если не извинишься, я напишу твоему начальнику. И найму адвоката для выселения…

Оставшись один, Катран выпил валокордина, тупо посмотрел телевизор. Сидеть одному было невыносимо, но и видеть он никого не хотел. Кроме одного человека… Он набрал номер. После длинного гудка горохом посыпались короткие. В течение часа он предпринял еще несколько попыток, но они принесли тот же результат. С кем можно столько болтать? Или… Так реагирует аппарат на вызов с номера, включенного в «черный список»… Нет, ерунда! Светочка откликнулась на его порыв и осталась полностью довольной! Наверное, что-то со связью.

Съездить на работу, что ли? Может, закончить этот странный вынужденный отпуск и поехать в Тиходонск, выбирать место для полигона? Надо отвлечься от нахлынувших проблем, а постепенно все утрясется…

Он полил кактусы, вспомнил, как курила у окна совершенно голая Света, опять набрал ее номер. Не соединяется.

Игорь оделся, вышел во двор. С низкого серого неба падали легкие пушистые снежинки. Дворник со скрежетом чистил дорожки большой металлической лопатой.