Зло, которое творят люди - Сандроне Дациери

– Я видел?

– Говори поубедительнее и заставь их обойти подвалы. Мне нужно, чтобы они мгновенно приехали и остались на час.

Самуэле вышел, и Франческа уставилась на Джерри, который разлегся на ковре, положив голову на живот Мему.

– Наши охранники – не подрядчики вроде наемников «Цапли», но я надеюсь, что при виде их эти люди передумают сюда заявляться. Почему вы не хотите, чтобы я навела справки о студентах?

– Я никогда не говорил ничего подобного.

– Вот именно. Вы кажетесь незаинтересованным. И это наводит на подозрения.

– Уверяю вас, вы ошибаетесь.

– Посмотрим. Где находится ваш информатор? В Израиле?

– Нет, в Милане, но какая разница?

Через несколько минут ее внутренний телефон зазвонил. Франческа ответила декану и попросила предоставить ей список однокурсников Джады. Тем временем две машины, похожие на полицейские, припарковались перед входом, и секретарь повела четырех охранников в псевдополицейской форме и с пистолетами на боку на бесполезный обход.

Файл пришел на электронную почту Франчески. Она сохранила его на две флешки, одну из которых отдала Самуэле, а другую убрала в карман.

– Что вы задумали? – поинтересовался Джерри.

– Если ваш друг – специалист по Окуню, пусть поможет нам изучить файл. Если вы его выдумали, я вызову полицию. А если со мной что-нибудь случится, имейте в виду, что копия списка останется у Самуэле.

– Вы действительно уверены, что в нем обнаружится что-то важное?

– Все больше и больше. Вы не настолько невозмутимы, как воображаете: когда что-то идет не так, вы начинаете нервничать. Как, например, сейчас.

– Ладно, я представлю вас моему другу.

– Госпожа адвокат, можно вас на секунду? – вмешался Самуэле.

– Я уже знаю, что ты хочешь сказать. По-твоему, я совершаю глупость.

– Грубо говоря – да.

– Если бы Джерри, или кто он там, хотел мне навредить, он бы уже это сделал. Возможностей было предостаточно. Но если я не свяжусь с тобой до вечера, позвони Металли и расскажи ему все. А пока знакомься со списком и жди меня. Я прислала копию на твою почту, – ответила Франческа. И обратилась к Джерри: – Полагаю, они за нами проследят.

– Они попытаются, но у них ничего не получится. – Джерри дружески сжал плечо Самуэле. – Сэмми, у тебя есть водительские права?

46

Орест наблюдал за Амалой. Она лежала на матрасе, рассерженная и отчаявшаяся, но пыталась держать себя в руках и продолжала мыслить рационально – несмотря на страх, ей хотелось все понимать и знать.

Девушка была настолько похожа на нее, что Орест несколько раз едва не назвал Амалу ее именем. Он старался погасить искры нежности, которую к ней испытывал, но, обрабатывая ее рану, снова превращался в мальчишку на пляже в Риччоне с солнцезащитным кремом в руке и эрекцией в шортах, боящегося, что она заметит его неловкое положение, пока он намазывает ее содержимым тюбика.

– Прекрати, – вполголоса сказал себе Орест.

Он надел шляпу пчеловода с сеткой и защитные перчатки. За неделю работы он снес киркой одну из стен. Это было необходимо, чтобы попасть в бывшую большую кладовую, потому что другой вход в нее обрушился. Помещение почти целиком занимала огромная холодильная камера, еще старее, чем все остальные вещи. Она была достаточно большой, чтобы вмещать говяжьи туши, колбасы и сыры, хотя теперь служила лишь хранилищем отходов. Орест включил ее, опустив рубильник.

Старые компрессоры запустились с глубокой вибрацией и начали подавать в медные трубы фреон, понижая температуру. Орест редко включал ее, потому что камера истощала почти всю энергию аккумуляторов, но ему приходилось это делать, чтобы безопасно ее открыть. В ожидании, пока стрелка опустится, Орест снова стал наблюдать за Амалой через отверстия, бесшумно обходя вокруг нее по туннелю, с двух сторон окружающему подвал.

Он принесет ей еще книг и, может быть, что-нибудь из сладкого, чтобы скрасить ей время. Орест открыл одну из коробок и выбрал несколько, затем вернулся проверить термометр: стрелка достигла нуля, и он потянул за ручку.

Энергосберегающий светильник, загорающийся при открытии, выхватил из темноты нечто похожее на огромную бугристую массу папье-маше, заполняющую все пространство. Волнообразно застывшие папье-маше и воск. Требовалось подойти поближе, чтобы понять, что эта масса состоит из осиных гнезд. Полукруглые или слоистые, как древесные грибы, они напластовывались и сплющивали друг друга, образуя цельную поверхность. По ней слабо ползали сотни ос, заторможенных холодом. Это были бесплодные рабочие самки – последняя линия обороны. Их жужжание звучало тихо и прерывисто, как у дрели с разряжающимися батарейками.

В этой роящейся массе было единственное высокое и узкое отверстие, превращающееся в темную жужжащую кишку. Орест протиснулся внутрь, сбросив на пол десятки насекомых, слишком слабых, чтобы напасть на него. Он включал компрессор только тогда, когда нужно было войти в камеру и проводить с ними манипуляции, потому что от холода они становились вялыми.

Орест взялся за одно из гнезд облаченными в перчатки руками и оторвал его от остальных. На пол упал маленький гейзер червей. Он оторвал еще одно, которое оказалось полным тараканов. Третье, гибкое, как картон, но твердое, как обожженная глина, было подходящим. Орест раздавил его сапогом, и из десятков шестиугольных сот вырвались сотни ос. Несмотря на холод, некоторые из них набросились на червей.

Он запустил руку во фрагменты и нащупал королеву. Она была на пару сантиметров длиннее остальных, и ее брюшко разбухло от яиц. Он бережно положил королеву в картонную коробку с волокнами древесной массы, водой и кубиками сахара. Иногда королева выживала и, прежде чем умереть, основывала еще одну колонию. Не часто, но такое случалось. Остальных насекомых он побросал в красный термоконтейнер для пикника от Coca-Cola, температура в котором тоже была ниже нуля.

Наполнив контейнер доверху, Орест закрыл крышку и вышел из камеры. Он выключил компрессор и отнес контейнер с осами на верстак, установленный в старой прачечной. На столешнице лежала доска ПВХ размером метр на два, состоящая из двух уложенных внахлест слоев ламинированного пластика, а чуть поодаль – прокладки из прессованного картона. При свете в пластике виднелись сотни отверстий. Орест проделал их с помощью ювелирной фрезы с шарообразным вольфрамовым наконечником. Он разделил два листа, лишь наложенные один на другой, – позже он склеит их вместе, – затем взял горстку заторможенных от мороза насекомых. Он отделил самцов от самок, бросив последних в таз. В конце концов таз заполнился рабочими осами, а пол – мертвыми самцами.

Он схватил первую же осу, которая попыталась выбраться из таза, и оторвал ей крылья. Насекомое, корчась, зажужжало от боли. До того как Орест начал препарировать ос, он