Чёрные узы и Белая ложь - Кэт Синглтон

и выходит, наклоняясь, чтобы легонько поцеловать меня в подбородок. Его рука извивается вверх, его пальцы сжимают один из моих сосков, прежде чем он прижимается к моему лицу. — Я хочу идти медленно для тебя, — говорит он, его губы прикасаются к моему рту. — Но, черт возьми, малышка, мне нужно быстрее. Мне нужно посильнее. Я не могу помочь тебе.

Мои бедра вздрагивают, мое тело отчаянно нуждается в том же, чего хочет он.

— Вот чего я хочу, — бормочу я. — Я могу взять это.

Громкий рык вырывается из его груди, когда он толкает меня бедрами, заставляя меня принять его целиком. Мои пальцы впиваются в напряженные мышцы его спины, когда он врезается в меня. Кровать трясется под его силой. Тыльные стороны моих бедер ударились о его торс, шлепающий звук наполнил комнату.

Его бедра наказывают, но его язык в моем рту сладок. Идеальная комбинация для снижения давления в желудке. Я открываю глаза, нуждаясь в подтверждении того, что происходящее прямо сейчас затрагивает его так же, как и меня. Я никогда не чувствовала такой отчаянной потребности в ком-то, как сейчас. Я хочу вцепиться ему в спину, пометить свою территорию, взять его и идеально подстроиться под него, чтобы я не подходила ни к кому другому.

Моя рука скользит по его спине, мои пальцы запутались в грязных светлых локонах его волос. Идеально уложенные прямые кончики стали взлохмаченными несколько часов назад, когда мы впервые попали в снежную бурю, но моя миссия состоит в том, чтобы испортить их еще больше. Я хочу сломать все идеальное самообладание Бека, разрушить фасад, который он надевает для остального мира, и увидеть, что скрывается за ним.

Я дергаю его за волосы, нуждаясь в чем-то, за что можно было бы держаться, пока он постоянно толкает меня так глубоко, что я чувствую, что вот-вот сломаюсь. Он замедляется, вытягиваясь, пока не остается только головка его члена. Как будто он знал, что я вот-вот кончу, и хотел еще дольше продлить чувство почти падения.

Одним легким движением он берет руку, играющую с его волосами, и засовывает их в подушку над моей головой. Он повторяет то же самое с другой моей рукой, толкая обе над моей головой, пока не держит оба моих запястья одной рукой. Он пихает их в подушку, беря на себя все управление.

Все, что мне осталось сделать, это позволить ему идти своим путем, наслаждаясь каждым движением его бедер.

— Посмотри на себя, — размышляет он. — Принимаешь каждый дюйм меня, как хорошая девочка.

Я стону, моя спина отрывается от одеяла. Его слова, смешанные с карающим толчком бедер, вызывают чистый экстаз. Я никогда не хочу останавливаться. Я бы с радостью умоляла снова и снова, если бы это означало, что я буду чувствовать себя так.

— Тебе нравится давать мне возможность трахать тебя, как я хочу, Марго?

Все, что я могу сделать, это кивнуть. Не хватает слов мне. Я так близка к тому, чтобы кончить, что не могу ничего сделать, кроме как сосредоточиться на наращивании между моими ногами.

Я пытаюсь высвободить свои запястья из его хватки, мне нужно как-то коснуться его, удержаться за что-то, прежде чем оргазм пронзит меня. Его пальцы сжимаются вокруг меня, не позволяя мне ничего сделать, кроме как передать ему весь контроль.

— Только представь, сколько раз ты могла бы почувствовать, как твоя сладкая киска жадно берет меня, если бы ты так долго не боролась с этим влечением между нами.

Я стону. Я ненавижу каждую секунду, когда лгала себе и делала вид, что этого не произойдет. Если бы я знала, что мое тело может воспламениться в любую секунду от его прикосновения, я бы, наверное, смирилась с неизбежным еще месяц назад.

— Я мог бы сделать так, чтобы тебе было так хорошо так долго, — говорит он низким голосом.

Наклонившись, он дует воздухом на мой сосок, заставляя мою чувствительную плоть сжиматься. Его язык ласкает кожу вокруг остроконечной плоти. Он как бы везде одновременно. Внезапно этого становится слишком много, и я больше не могу сдерживаться. Стон вырывается из моей груди, когда все мое тело взрывается фейерверком.

Бек продолжает толкаться в меня, вытягивая из меня каждую секунду оргазма. Я чувствую, как мои мускулы сжимаются вокруг него, крепко обвивая его, пока он преследует собственное освобождение.

— Ты чертовски сексуальна, когда кончаешь на мой член, — рычит он, его губы все еще рядом с моим соском. Он кусает мясистую часть моей груди. — Я собираюсь стать чертовски одержимым чувством, что твоя хорошенькая киска крепко держит меня.

Мое тело должно быть израсходовано. Он уже получил от меня три оргазма, а я всего один раз благодаря особому маленькому фиолетовому другу. Я уже чувствую тупую боль между ног, но не хочу останавливаться.

Выражение лица Бека доказывает мне, что он тоже не закончил. Он ухмыляется, вид его, парящего между моими грудями, когда он медленно входит и выходит из меня, что-то, что я запомню навсегда.

— Я только начал выполнять свои обещания.

35

Бек

Я знал, что, наконец, чертова Марго изменит для меня все, но я не думал, что это будет так катастрофично. То, как она обвивается вокруг меня, совершенно обманывает мой мозг, заставляя думать, что она создана для меня. Что мы идеальны вместе. Жаль, что она обещала мне только год. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы наш фарс — если это вообще можно так назвать — продолжался как можно дольше. Я вполне уверен, что провел бы с ней вечное сражение, чтобы потом просто трахнуть ее, если бы она мне позволила.

Как только я чувствую, как ее тело расслабляется под моим, я переворачиваю ее, пока ее грудь не упирается в одеяло. Подняв ее бедра, я снова выстраиваюсь в линию с ее промокшей киской. На задней стороне ее бедер есть маленькие красные следы от того места, где мои бедра ударили ее. Мне нравится идея физических напоминаний о том, что происходит между нами. Я это чувствую, ей, блядь, лучше это чувствовать, но нет ничего плохого в том, чтобы оставлять на ней безобидные следы. Чтобы оставить это как доказательство тому, кто посмеет взглянуть на нее, что она моя.

— Ты была чертовски сексуальна, когда ползла на коленях ко мне. Еще сексуальнее на коленях, когда ты принимала мой член. — Моя ладонь трется о изгиб ее задницы. — Но, черт возьми, малышка, ты стоишь на коленях с поднятой задницей, твоя