Пир бессмертных: Книги о жестоком, трудном и великолепном времени. Щедрость сердца. Том VII - Дмитрий Быстролётов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сменяющиеся документальные кадры: празднование Первого мая в Москве — звучит праздничная политическая речь, воодушевленный единой идеей могучий поток людей, смеющиеся лица, плакаты, цветы, музыка.
Салон автомобиля. У руля Иштван. Он тормозит и открывает дверцу.
— Входи, входи Лёвушка! Получены свежие информационные материалы для всех резидентов. Вот, читай! Я отъеду в спокойное место и остановлю машину.
— А в чем дело?
— Победа нашей мирной дипломатии: второго мая заключен договор о взаимной помощи с Францией, а шестнадцатого мая — с Чехословакией. Лаваль и Бенеш, как ты знаешь, были в Москве. Обрати внимание на комментарии, там много интересного. У гитлеровцев первого мая тоже был праздник, они спустили на воду шесть подводных лодок.
— Здорово! Выходит, каждый праздновал по-своему — одни за мир, другие — за войну!
— Точно. И нам здесь это следует знать и помнить!
Сергей и Вилем сидят среди цветов на высокогорном лугу, с которого открывается широкий вид на зеленое ущелье и синие горы, увенчанные снеговыми белыми шапками. Оба одеты как местные туристы, на глазах темные очки.
Сергей:
— Вилем, нам нужно найти человека, который бывает в Лиге Наций и рыщет среди аккредитованных здесь иностранцев. Где легче всего его встретить?
— Ответ ясен: если у него больше денег — то в Интернациональном баре, если меньше — то в пивной «Брассери Юниверсель».
— Правильно, дружище. Как легче всего там устроиться для длительного наблюдения за посетителями?
— Под видом художников-портретистов, за небольшие деньги набрасывающих зарисовки со всех желающих.
— Еще раз правильно, дорогой Вилем! Итак, за дело! Вот его приметы, читайте! Вы садитесь в «Брассери», а я — в баре. Будем ловить нашего незнакомца.
Вход, украшенный в современном стиле. Элегантный бар. Стены зала увешаны фотографиями и рисованными карандашом портретами с автографами известных политических деятелей — Бриана, Штреземана, Келлога, Чемберлена и других. Публика элегантная, все одеты по-весеннему. На высоких стульях перед стойкой молодежь пьет виски-соду через соломинку, в зале за маленькими столиками сидят пожилые люди, в углу расположился Сергей с доской, бумагой и набором карандашей. Рядом, отвернувшись, читает газету Адриан.
Угловой фронтон пивной. Цветной тент над тротуаром. Столики. Публика попроще пьет пиво из высоких стаканов. Кое-кто ест. Стены покрыты фотографиями и рисованными карандашом портретами. В углу устроился Вилем с доской, бумагой и набором карандашей.
Синий вечер, луна над озером. Где-то играет духовой оркестр. На набережной прогуливается масса людей в светлых платьях и костюмах. В тени кустов две фигуры.
Сергей:
— Ну как?
Вилем:
— Ничего подходящего.
— Деньги есть?
— Да. Все в порядке.
— Продолжаем наблюдение.
Несколько дней спустя. Интернациональный бар. Та же элегантная рублика. Невысокий крепко сложенный человек с красивым энергичным лицом развязно проходит к стойке. Он одет с иголочки, но в бесцеремонных манерах видно что-то гангстерское. Подойдя к бару садится, швыряет мятую кредитку, небрежно вынутую из кармана, и с угла губ бросает бармену:
— Двойное виски, Эмиль.
Из-за газеты Адриан наблюдает одним глазом и шепчет:
— Он!
Сергей укладывает свои рисовальные принадлежности и прячет их за спинку дивана. Подходит к стойке и садится рядом с вошедшим. Секунду колеблется, еще раз в упор разглядывает соседа, потом решается и, подражая ему, говорит:
— Двойное виски, Эмиль.
Вошедший поворачивается к Сергею и в упор рассматривает его. Сергей демонстративно вынимает большой золотой портсигар, открывает, берет сигарету и протягивает портсигар незнакомцу. Тот молча берет сигарету. Сергей щелкает зажигалкой.
— Что дальше? — цедит сквозь зубы пришедший.
— Дальше деловой разговор. Мы давно знакомы.
— Неужели? Не припомню. Кто нас познакомил?
Сергей наклоняется к его уху и с напряжением выдавливает из себя:
— Дипломатические документы.
Тот вздрагивает, не глядя на Сергея выпивает виски, сдвигает набекрень и на нос модную светлую шляпу.
— Я готов.
Он берет Сергея под руку, изо всех сил сжимая ее, и выводит его наружу так, как полицейский тащит в участок подобранного под забором бродягу.
Тротуар, залитый весенним солнцем. Подстриженные кусты. Каштаны в цвету.
Незнакомец, не выпуская сигареты изо рта, с угла губ роняет:
— Ну?
— Оставьте в покое мою руку. Я недурной боксер и из пистолета попадаю с десяти шагов в туз.
Незнакомец отступает, сует обе руки в карманы и, покачиваясь на каблуках, говорит сквозь сигаретный дым:
— Допустим, меня зовут Джонни.
— Допустим, меня зовут Джеки, — тем же тоном отвечает Сергей.
— Хэлло, Джонни.
— Хэлло, Джеки.
Пауза. Оба глазами ощупывают один другого.
— Слушайте, Джеки, вам чертовски повезло. Случайно у меня на руках хорошие материалы из Рима. Доклады советников дуче. Завтра вечером вы можете их взять на всю ночь. Вернете обратно послезавтра утром в восемь часов на веранде мороженщика в парке Ариана. Знаете место?
— Знаю.
— Деньги вперед. Там же. Тысячу долларов.
— Согласен. Никаких авансов, плачу у меня в номере после проверки товара.
— До.
— После.
— Собака же вы, Джеки!
— Как сказать, Джонни! Девушки меня любят!
— У них дурной вкус. Между прочим, вы не боитесь, что я вас засыплю?
— Нет, это вам невыгодно, да и опасно.
— Почему, милый Джеки?
— Потом вы на пороге вашего дома в Сент-Альберто получите в спину японскую пулю, милый Джонни.
Оба закуривают из скромного портсигара Джонни.
— У меня будут и шифрованные депеши. Как вы проверите подлинность шифра?
— Обычным путем: по дешифрованным телеграммам. У меня есть одна-две.
— В самом деле? Запасливый вы парень, Джеки. Ладно. Где и когда встречаемся?
— Около входа в парк Ариана. Завтра в восемь вечера. Чао, Джонни.
— Чао, Джеки.
Круто повернувшись, они не оглядываясь расходятся.
Комната аптекаря. Аптекарь и его жена носят из аптеки большие белые фарфоровые банки с лекарствами. Осторожно ссыпают из них лекарства на листы чистой бумаги, вынимают бумажные вставки-перегородки, а из-под них скрученные витком долларовые бумажки. Их уже целая груда. Иштван их разглаживает, а Лёвушка аккуратно считает, делает пачки и закладывает в матерчатый широкий пояс, одетый на грудь и спину Сергея, который стоит в майке с поднятыми руками. В одной держит чашечку и пьет из нее кофе. Нетерпеливо спрашивает:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});