Ганнибал. Военная биография величайшего врага Рима - Ричард Габриэль

Но Ганнибал не спешил переходить в наступление. Почему Ганнибал не бросился в атаку с 15 тысячами свежих воинов, размешенных всего в двухстах ярдах от ослабленного центра Сципиона? Возможно, на него повлиял тот факт, что Сципион смог относительно быстро собрать и перестроить свою армию в одну линию. Ганнибал тоже мог использовать паузу для того, чтобы перестроить свои линии. В каждой римской манипуле был трубач, который мог быстро передавать поступающие команды. У Сципиона не заняло бы много времени, чтобы отдать команду, а у армии — чтобы выполнить ее. Сципион мгновенно устранил беспорядок, намечавшийся в рядах его армии. Однако Ганнибал не воспользовался возможностью напасть на римлян, когда Сципион занимался перестроением армии.

При перестроении Сципион учел состояние своих воинов, а потому в центре разместил более усталых гастатов, поставив на фланги более сильных и свежих принципов и триариев. Кроме того, если перед битвой у Ганнибала было численное превосходство в пехоте, то теперь его не стало. В древности армия-победитель могла ожидать, что ее потери убитыми будут составлять 5,5 процента, а ранеными 6 процентов от общей численности.[610] Потери побежденной армии составляли убитыми примерно 37 процентов, а ранеными 35 процентов.[611] Как правило, эти потери армии несли после того, как попадали в окружение или были захвачены в ходе преследования. Однако многие воины Ганнибала из первых двух линий, сбежавшие в тыл, либо имели незначительные ранения, либо вообще не были ранены. Если мы согласимся, что количество убитых и раненых из этих двух линий составляло половину от обычных потерь, то есть от 72 процентов, то получается, что более 60 процентов солдат, или примерно 12–14 тысяч человек, дошли до последней линии живыми или с незначительными ранениями.

Если тот же расчет количества убитых и раненых применить к римской армии, то Сципион, возможно, ожидал, что его потери в сражении с двумя линиями Ганнибала составят 10 процентов. В этом случае у Сципиона осталось бы 26 тысяч человек. Таким образом, имея порядка 15 тысяч человек старой гвардии, Ганнибал, если бы он немедленно вступил в бой, оказался в невыгодном положении. Как и Сципиону, Ганнибалу тоже требовалось время, чтобы собрать остатки двух первых линий и перестроить армию. Непростая задача — заставить побежденных солдат опять вступить в бой под командованием оставшихся в живых командиров. Ганнибалу, вероятно, потребовалось на это много времени. Сципион был только рад затянувшейся паузе, поскольку как никогда нуждался в своей коннице, а она все не возвращалась. Воины Сципиона, стоя на солнце, наблюдали, как противник готовится к сражению.

Если предположить, что Ганнибал смог собрать только 8000 человек из остатков двух первых линий, то его армия насчитывала 23 тысячи человек, то есть была бы приблизительно равна армии Сципиона. У нас нет никакой информации относительно того, как Ганнибал перестроил свою армию. Он, возможно, разместил старую гвардию в центр, напротив ослабленных предыдущим боем гастатов Сципиона, а свои ослабленные войска разместил на флангах. Когда Ганнибал не позволил отступающим воинам влиться в ряды ветеранов, он оттеснил их на фланги. Теперь они, по всей видимости, находились на флангах, и не надо было ничего придумывать, заниматься перестроением. Это был самый простой способ ввести их в бой. Если наши предположения верны и лучшие воины Сципиона находились напротив самых слабых воинов Ганнибала, то существовала вероятность, что фланги Ганнибала отступят и его центр будет охвачен с одной или с двух сторон. Ганнибал наверняка понимал, что время играет Сципиону на пользу, и, перестроив армию, Ганнибал сразу перешел в наступление. «Воюющие были почти равносильны по численности и воодушевлению, равно по вооружению и храбрости, посему исход битвы долгое время оставался неизвестным, ибо сражающиеся считали своим долгом держаться на своих местах до последнего издыхания».[612]

И Ливий, и Полибий дают понять, что ни одна из сторон не имела преимущества в этом ожесточенном бою, и если бы не вернулась конница, то, возможно, они бились бы до тех пор, пока не уничтожили друг друга. И кто знает, как развивалась бы дальше история. Но Лелий и Масинисса вернулись в нужный момент, и атака конницы решила исход борьбы. Ливий рассказывает, что «Лелий и Масинисса далеко отогнали всадников, а затем вернулись и налетели на вражеский строй с тыла. Это нападение довершило разгром врага. Многих окружили и убили в бою; беспорядочно убегавших по открытой равнине перебили овладевшие ею всадники».[613] А Полибий добавляет, что поскольку это была плоская равнина, то «преследование велось более эффективно», однако «большое количество его [Ганнибала] воинов было убито в строю».[614]

Большая часть воинов Ганнибала погибла во время рукопашного боя. Вероятно, внезапная атака конницы не просто разрушила линию карфагенян, но и оказала на них сильное психологическое воздействие, что позволило римским манипулам прорвать линию в нескольких местах. Римские всадники, спешившись, вступили в бой, вынудив части карфагенской линии развернуться, чтобы защитить тыл, что, в свою очередь, позволило манипулам прорвать вражескую линию еще в нескольких местах. Так продолжалось до тех пор, пока все карфагенские отряды не были полностью уничтожены римской пехотой. В какой-то момент паника победила здравый смысл, и солдаты пытались убежать, но всадники Масиниссы легко догоняли их на открытой равнине и убивали. Нумидийцы были искусными наездниками и вооружены несколькими дротиками. «Нумидийцы, скакавшие, по обычаю, по пояс обнаженными, заполнили равнины и широкие долины, и их копья плотными облаками взмывали вверх и скрывались в небе».[615] На открытой равнине бегущие карфагеняне были удобными мишенями для этих опытных всадников.

В конце дня на земле лежали 20 тысяч убитых карфагенян и их союзников, почти вся армия, с которой Ганнибал начал сражаться в этот зловещий день, «и почти столько же было взято в плен».[616] Учитывая, какой была численность армии Ганнибала, Полибий явно преувеличивает или число убитых, или число взятых в плен. Римлян, по его словам, погибло «около полутора тысяч». И примерно столько же было ранено.[617] Однако, согласно Аппиану, римские потери составили 2500 человек, что больше похоже на правду, учитывая жестокость боя.[618] Он также говорит, что Масинисса потерял больше людей, чем Сципион. Если это и так, то имеется в виду его пехота, а не конница, которая господствовала на открытой равнине, не встречая сопротивления.

Ганнибалу с несколькими офицерами удалось бежать из Замы, и верхом они добрались до Гадрумета за два дня и одну ночь. Ганнибал оставил своих воинов во власти крестьян и римлян. Немедленно после боя Сципион занял вражеский лагерь и разграбил его. В это время к нему прибыл гонец с известием, что Публий Лентул «с пятьюдесятью военными кораблями и сотней грузовых судов с разными припасами прибыл в Утику».[619] Сципион приказал Гнею Октавию вести к Карфагену легионы по суше, а сам, присоединив к своему флоту корабли Лентула, отправился из Утики по морю. Когда его флот приблизился к гавани, его встретил карфагенский корабль с посланцами мира на борту, но им было сказано явиться в Тунис, как только Сципион разобьет там лагерь. Сципион проплыл немного вперед, рассматривая расположение Карфагена, но, как говорит Ливий, «не потому, что сейчас это было нужно, а скорей чтобы еще припугнуть врага», а затем вернулся в Утику.[620]

Сципион изложил послам карфагенян условия мирного договора.[621]

Они будут жить по своим законам, владеть теми же городами и теми же землями, какими владели до войны; римляне с этого дня перестанут опустошать их владения; перебежчиков, беглых рабов и всех пленных они выдадут римлянам, как и военные корабли, за исключением десяти трирем; отдадут прирученных слонов и приручать больше не будут, вести войну ни в Африке, ни за пределами Африки не будут без разрешения римского народа; Масиниссе вернут все ему принадлежавшее и заключат с ним союз; до возвращения из Рима послов будут доставлять хлеб и выплачивать жалованье вспомогательным войскам римлян; уплатят 10 тысяч талантов серебра, равномерно разложенных на пятьдесят лет; дадут сотню заложников по выбору Сципиона не моложе четырнадцати лет и не старше тридцати.[622] Римские войска должны были покинуть Африку в течение 150 дней с момента ратификации мирного договора в Риме. Это был разумный мир после длительной и тяжелой войны.